Марина Серова - Я подарю тебе все…
Обзор книги Марина Серова - Я подарю тебе все…
Марина Серова
Я подарю тебе все…
Глава 1
– А я тебе говорю, Женя, что это самое настоящее глобальное потепление! – назидательным тоном произнесла тетя Мила, делая звук в телевизоре громче.
На экране проплывали картины европейских городов, утопавших в смоге и духоте.
– Тетя, зимой, когда морозы достигли двадцати пяти градусов, ты меня уверяла, что нас ждет новый ледниковый период, – заметила я, меланхолично подпиливая ноготь стеклянной пилочкой. – Хотя в пору моего детства крепкие морозы стояли практически каждый год и не казались чем-то выдающимся. Мы даже радовались, потому что из-за этого занятия в школе отменяли.
– Вот видишь! – не смутилась тетя, плавно обходя тему ледникового периода, – я же тебе говорю: глобальное потепление! Скоро зимы в привычном нам смысле не будет вообще! А летом средняя температура поднимается до плюс сорока пяти!
– Это ты с чего взяла? – Я удивленно подняла голову от своих пальцев.
– Позавчера я смотрела передачу, посвященную этому вопросу, – с чрезвычайно серьезным видом поведала тетя. – Там очень убедительно доказывали, что потепление на нашей планете неизбежно! Причем жара будет только расти! Ты понимаешь, Женя, что это означает?
– Понимаю. Мы все сгорим, – кивнула я. – Не понимаю только, чего ты хочешь от меня?
– Как чего? – всплеснула руками тетя. – Нельзя же быть такой беспечной!
– И что ты предлагаешь? Купить подземный бункер где-нибудь в Антарктиде? – хмыкнула я.
У тети были свои методы решений сложных проблем:
– Нужно быть более бдительной и серьезной! Досконально все изучить, разобраться… Передачи познавательные смотреть почаще!
– Это о конце света, что ли? Который нам с завидной регулярностью обещают каждые полгода?
Тетя Мила надулась.
– Между прочим, – сухо сказала она, – одна женщина, победитель прошлогодней «Битвы экстрасенсов», открыто заявила о том, что если мы не примем мер, то конец света наступит уже через два года!
– Ну а меры-то какие требуются? – никак не могла въехать я. – Как я поняла, ты предлагаешь мне заняться изучением геологических процессов, просмотром псевдонаучных телепрограмм – то есть полностью переключиться на науку в смеси с эзотерикой. Может, конечно, это очень увлекательно, но мне только непонятно, кто при этом будет зарабатывать деньги? Или мне тоже в «Битву экстрасенсов» податься? Боюсь, у меня для этого нет данных. Никаких предков, наделенных экстрасенсорными способностями, – ни по материнской линии, ни по отцовской! Или ты у нас, может быть, скрытая ведьма, а? – подмигнула я тете. – Вчера поздно вечером куда-то уходила из дома – может, ты на метле летаешь?
Тетя Мила очень изумилась из-за такого предположения с моей стороны. А я продолжала ее поддразнивать:
– То-то я смотрю, стоило нашей соседке тете Кате – той самой, что залила нас неделю назад, – помыть окно, как сразу пошел дождь! Признавайся, это – твоя работа?
Тетя совсем опешила. Она, кажется, только сейчас связала эти два факта между собой и призадумалась всерьез.
– Вчера вечером я выходила в супермаркет, – наконец медленно произнесла она. – У меня закончились спички.
– Могла бы взять у меня зажигалку, – пожала я плечами.
Тетя ничего не сказала, только смерила меня подозрительно задумчивым взглядом и тихо удалилась в свою комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь. Я посмеялась и тоже пошла к себе, чтобы посмотреть новый диск, который мне рекомендовал один приятель, отслеживающий все новинки кинопроката. Андрюха утверждал, что данный фильм – лучшее, что он видел за последнее время, и мне уже давно не терпелось его посмотреть и составить собственное представление.
Включив кондиционер, я растянулась на диване. Что и говорить, погода в последнее время и в самом деле вела себя просто неприлично. Жара совершенно распустилась и атаковала жителей Поволжья уже во второй половине мая. А затем начался июнь, один из самых любимых моих месяцев, когда еще нет пыли, духоты, назойливых мух… Когда еще не кончился период цветения и нежных ароматов, и ночи дышат свежестью и прохладой…
Но нынешний июнь – впрочем, как и прошлогодний, – не соблюдал эти правила. Он нарушал их с неприкрытым цинизмом. И духота накрывала всех с головой, не спадая даже ночью, и обнаглевшие мухи лезли изо всех щелей, и моя любимая акация под окном увяла стремительно, как затянувшая с замужеством привередливая девица…
Выручить меня, конечно, могла бы Волга. Но, как это часто бывает, тут я чувствовала себя сапожником без сапог. Живя на берегу самой крупной реки в Европе, я не так уж часто вырывалась отдохнуть на ее просторах. Конечно, главным препятствием являлась работа, которая летом накрывала меня с головой – прямо как жара. Но не только в этом дело. К середине июня вода в Волге становилась теплее, чем парное молоко, и облегчения уже не приносила. К тому же, пока доберешься в машине по раскаленному городу до дома после купания, тысячу раз успеешь вспотеть заново. Так что я уже несколько лет тому назад нашла максимально простой и удобный выход – кондиционер. Вернее, два кондиционера: в своей комнате и в тетиной. Так что в периоды отдыха, сидя дома под прохладными воздушными струями и высовывая на улицу нос только по вечерам, и то, чтобы быстренько добежать до ближайшего супермаркета, я вполне могла продержаться.
Правда, тетя так и не сумела до конца оценить все прелести моего домашнего нововведения: она то экономила электроэнергию и включала кондиционер лишь «на минуточку», за которую он, конечно, не мог охладить все пространство; то, наоборот, впадала в крайность и, врубив систему на минимальный режим температуры, садилась прямо под холодный поток выдуваемого воздуха и часами смотрела телевизор… Таким образом она однажды досиделась до ангины, после чего две недели мучилась, принимая антибиотики и парясь под двумя одеялами, когда меня пот прошибал даже в легкой майке. Словом, не сложилось у тети Милы с кондиционером. Она предпочитала по старинке пить зеленый чай и периодически принимать душ.
Я же с комфортом устроилась под прохладным ветерком и включила наконец DVD. Фильм назывался «Ловушка палача» и явно потакал вкусам любителей ужастиков и любовных приключений: свихнувшийся на гендерной почве маньяк собрал в заброшенном доме на острове всех девушек, которые когда-то его бросили или просто не ответили ему взаимностью, и теперь садистски медленно убивал их, наполняя помещение водой, накачивая ее из подвала. Кроме того, он повесил на стены этого мрачного здания какие-то головоломки и за их решение обещал своим жертвам свободу. Однако на то он и маньяк, чтобы быть непредсказуемым. Словом, он всякий раз обламывал перепуганных девчонок с этими задачками, так что, решая их, они добивались лишь того, что он милостиво опускал уровень воды на несколько сантиметров, оттягивая их смерть. Но, поскольку головоломок имелось значительно больше, нежели мозгов у ветреных особ, гибель их была неминуемой. В конце же, как это всегда случается в кино и никогда в жизни, по совершенной случайности одной из девушек удалось подать сигнал на волю (и это – сидя на острове!), и вскоре их освободил некий благородный юноша, заплывший в это место позаниматься дайвингом, и увидел знак в виде развевающегося лифчика от купальника. Честное слово, если бы мне подали такой знак, я бы никогда в жизни не приняла его за сигнал бедствия!
Что касается головоломок, то большинство из них предназначались для школьников средних классов. Разгадать их лично мне не составило труда, и тем большее недоумение вызвали у меня девушки-пленницы: возбужденно блестя глазами и расталкивая друг друга локтями, они хором ломали голову над их решением и заходились в экстазе после каждого верного ответа. Хотя, может быть, на них так повлиял ужас ситуации – не знаю. Но то, что вся эта история показалась мне обыкновенной небылицей, родившейся в чьей-то воспаленной голове, – это факт.
Именно так я и написала Андрюхе на кинофоруме, где мы обменивались мнениями по поводу просмотренных фильмов. Андрюха моментально настрочил ответ на полторы страницы, в котором с пеной у рта доказывал мою несостоятельность как ценителя искусства. Я спросила, не он ли соавтор сценария, на что он написал, что я, видимо, завидую, и что уж мне-то попасть в литературные соавторы никогда не светит, по причине примитивности моего мышления и неразвитой фантазии. Я намекнула ему, что фильм, видимо, задел какие-то его личные струны в душе, наступил на больную мозоль в виде неразделенных любовей. Андрюха с негодованием отверг такое предположение и довольно-таки по-хамски обозвал меня «холодной снобкой и дилетанткой от кинематографа». Я в ответ обвинила его в половом лузерстве, снабдив свой пост смайликом с высунутым языком, и отключила Интернет.
В этот момент послышался стук в дверь, а следом в мою комнату вплыла тетя Мила. Она была тиха и торжественна.
