Светлана Алешина - Любовь зла
Обзор книги Светлана Алешина - Любовь зла
Светлана Алешина
Любовь зла
Глава 1
Наверное, многие замечали такую закономерность: стоит машине выйти из строя, так и погода сразу становится хуже некуда. Непролазная слякоть, ветер и дождь или пекло и пыль — вариантов много, но в моем случае погода избрала для меня первый вид наказания.
Стоя на остановке, я сиротливо куталась в плащик и жалела себя, несчастную. Конечно, что-то я смогла предусмотреть — надела старый плащик вместо нового, недавно приобретенного роскошного пальто, взяла зонтик, натянула на ноги кожаные ботинки вместо любимых замшевых, но разве с природой поспоришь? Косой холодный ливень коварно хлестал со всех сторон, хотя неприятнее всего были глянцевые веера жидкой грязи, вылетающие из-под колес проносящихся мимо беззаботных счастливцев. «О, где ты, подруга дней моих суровых?» — тоскливо думала я о своей «Ладе», ловко закрываясь зонтиком и подальше отскакивая от дороги, где хищно колыхалась бесцеремонно потревоженная очередным автомобилем бездонная маслянистая лужа.
Владельцы даже самой захудалой самоходной техники знают, что порча погоды после поломки автомобиля неизбежна так же, как после мытья оного или при сушке полотенец на балконе. Как-то там теперь моя верная-верная «Лада»?..
Проблемы начались еще рано утром по пути в аэропорт. Кряжимский, бессердечно бросив нас на произвол судьбы, улетал на юг в коротенький отпуск и попросил подбросить его до вокзала. Отдыхать он любил обстоятельно, со вкусом и комфортом, вещей всегда с собой брал много, но, когда появился в дверях подъезда с очередным необъятным чемоданом, у меня появилось подозрение: наверное, он забыл, что я езжу не на грузовой машине типа «КамАЗ», а на скромной легковушке. Моя «Лада» аж присела, когда, хлопнув багажником, на сиденье рядом плюхнулся Сергей Иванович.
Выруливая со двора, я косилась одним глазом на своего неразговорчивого сотрудника, менее всего почему-то похожего на счастливого курортника. Был он непривычно хмур, взъерошен, неопрятен и помят, как человек, который устал настолько, что махнул на себя рукой. А ведь Сергей Иванович был единственным человеком в редакции, который не зевал по утрам и всегда был на зависть собранным, точным и аккуратным. Я почувствовала укол совести — нужно было, наверное, давно отправить его в отпуск. Частенько на нем и держалась наша газета. Я выполняла свои обязанности босса постольку-поскольку, с энтузиазмом занимаясь собственно журналистикой, а нудная организационно-хозяйственная работа ложилась на плечи Сергея Ивановича. «А ведь еще сама везу незаменимого сотрудника в аэропорт», — грустно думала я, представляя себе две недели без Кряжимского. До чего же мы все привыкли друг к Другу…
— Сергей Иванович, что-то случилось? — наконец не выдержала я. — На вас прямо лица нет.
— Да нет, Оля. Все в порядке. — Он помолчал, затем добавил:
— Просто иногда получается так, как мы совсем не ожидаем, а порой меньше всего хотим, чтобы произошло то или иное событие.
— Может, я могу чем-то помочь? Вы же знаете, мы все готовы все сделать для вас. Готовы под самым сенсационным материалом поставить вашу фамилию, — сделала я попытку пошутить. — Готовы даже на такую жертву!
Он едва заметно улыбнулся:
— Боюсь, Оля, что здесь ничем не поможешь!
«Лада» вдруг чихнула и дернулась, бесцеремонно прерывая наш тет-а-тет.
— Уже ничего не исправишь, — бормотал Сергей Иванович, погруженный в свои невеселые мысли. — Я такое натворил, что и… — Он махнул рукой и отвернулся к окну. — Забудьте, Оленька.
Я встревоженно посмотрела на него, но тут «Лада» чихнула еще раз и затряслась.
— Нет, нет, нет! — испуганно запричитала я, мгновенно забывая обо всем. — Что с тобой, солнце мое? Ты не можешь так поступать, это нечестно!
Посмотри на меня, я вон сколько тружусь — и ничего!
— Так она же не человек, — резонно заметил Кряжимский, — Но и ей отдых и забота нужны, иначе никак.
Я, увы, не принадлежу к тем чудо-женщинам, которые в подобных случаях с холодным мужеством открывают капот, хладнокровно созерцают запутанный, как разъяренные змеи в мешке, клубок проводов и прочие загадочные приспособления, находят неисправность и мгновенно устраняют ее. Мы кое-как с грозно взрыкивающим мотором и частыми непредусмотренными остановками добрались до аэропорта. Времени оставалось впритык. Сергея Ивановича у меня буквально похитил невесть откуда появившийся Ромка, и, нагруженные чемоданами, они оба с удивительной быстротой исчезли с глаз долой. Я успела только помахать Сергею Ивановичу рукой, когда он, уже освобожденный от своего немыслимого багажа (что же он все-таки, интересно, с собой везет?), проходил регистрацию. Рядом возник Ромка.
— Эх, море! — мечтательно произнес он, провожая глазами скрывающегося за дверями Кряжимского. — Жара, оживление, веселый шум…
— Вот-вот, прямо наша редакция, — согласилась я. — Как кстати, что рабочий день уже начался.
Ромка поперхнулся, неуверенно вякнул утратившим одушевление голосом что-то про дельфинов и чаек, но тут же воспрянул духом, ибо работу свою любил.
— Довезете? — с надеждой спросил он.
— С удовольствием бы, — мрачно ответила я. — Но боюсь, сегодня не я езжу на «Ладе», а она на мне.
Докатившись, по-другому и не скажешь, до станции техобслуживания и оставив там свой закапризничавший автомобиль, я решила забежать домой пообедать и переодеться. Небо угрожающе темнело, и в результате на работу я добралась только к трем часам, насквозь промокшая, клацая зубами от холода, но преисполненная боевого духа и упрямой бодрости.
При виде меня Маринка только пискнула и убежала варить кофе. Я едва успела снять плащ, сменить обувь, как она уже вошла в кабинет, торжественно держа поднос в руках.
— Ax, — блаженно выдохнула я, хватаясь за чашку с дымящейся жидкостью. — Ты — чудо!
— Спасибо, я знаю, — скромно ответила Маринка. — Ромка нам уже успел рассказать про твои проблемы.
Она заботливо оглядела меня и со знанием дела сказала:
— Ничто так не согревает, как кофе. С коньяком.
Я подозрительно посмотрела в чашку, а подняв глаза, увидела перед собой маленькую бутылочку отличного коньяка.
— НЗ, — пояснила Маринка. — Храню специально для подобных случаев. — И умчалась, не дав обвинить себя в пьянстве на рабочем месте. Вернее, в подстрекательстве к оному.
Растроганная подобным вниманием к своей персоне, я умиротворенно села поглубже в кресле, подтянув коленки к подбородку — босс я или нет, в конце концов, — протянула руку к бумагам на столе, собираясь неторопливо просмотреть, что появилось новенького, как за стеной послышались шум и возмущенные голоса, потом дверь ко мне с грохотом распахнулась, и на пороге возник воинственного вида дедушка.
— Ага! — обличающе провозгласил он. — Я вам устрою неприятности, — и резко замолчал, ошарашенно глядя на меня, промокшую, с ногами в кресле, а главное — на бутылку коньяка, стоящую рядом.
— Вот он, вертеп, — протянул он сквозь зубы. — Зато ничтоже сумняшеся про порядочных людей пишут!
В кабинете беззвучно возник наш фотограф Виктор, при случае и телохранитель, приобнял дедушку за плечи и легонько подтолкнул посетителя к выходу. Видимо, удовлетворенный увиденным безобразием, старичок послушно позволил себя вывести, но весь вид его свидетельствовал о том, что он еще вернется.
Я вздохнула. Старичок стал редакционным бичом божьим, неведомо за какие грехи посланным на нас: как-то в одной из статей мы упомянули его внучка, отбывавшего наказание в местах не столь отдаленных за вооруженный грабеж, и с тех пор от взбеленившегося родственника не было никакого спасения. Он засыпал нас гневными письмами, а администрацию — жалобами на наши клеветнические измышления, позорящие имя добрых людей и нарушающие их законные права и интересы. Проблема же состояла и в том, что были в администрации люди, тоже недолюбливавшие газету за откровенность, особенно некий Стопорецкий, как и дедушка, обиженный на одну из публикаций Кряжимского. Так что, можно сказать, различные проверки и предупреждения сыпались на нас одни за другими.
— Жди теперь вестей, — ехидно заметила с порога Маринка.
Я показала ей язык — мол, переживем, и не такое переживали.
Свои люди в стане врага — это так приятно! Моя приятельница Александра обещала предупреждать меня о новых кознях, которые приготовит нам Стопорецкий, вот я и решила заглянуть к ней, закончив вечером отбор материалов для следующего номера «Свидетеля». Впрочем, ради этого я могла к ней и не заходить, она и так всегда помогала, просто давно не виделись. К тому же, работая в администрации, Александра была просто бесценным кладезем информации, и, перепрыгивая через лужи, я уже мысленно прокручивала в голове планы пары интересных статей.
