Василий Веденеев - Казино «Бон Шанс»
Бросив трубку, Сан Саныч вихрем вылетел из кабинета, на ходу приказав открывать сегодня заведение, как обычно, а обязанности менеджера возложить на одного из опытных инспекторов — Генкин, якобы, заболел и сегодня не обещался быть, тем более с Ириной Архангельской случилось несчастье: она попала в автокатастрофу и сейчас находится в реанимации в тяжелом состоянии.
Бросив эту кость для обсуждения и обсасывания — пересудов хватит, судачить любят, и займет это умы надолго, — Снегирев выскочил из казино и кинулся на стоянку. Быстро вывел автомобиль на трассу и погнал к Чистым прудам. Он боялся опоздать и прибыть на место позже бойцов Давида. Агамов что, с ним потом можно разобраться по-родственному, а вот с теми, кого он пришлет, не договоришься.
Объезжая квартал, где стоял дом Меркулова, Сан Саныч пристально вглядывался в лица прохожих и припаркованные машины. Не заметив ничего подозрительного, он, прихватив телефон мобильной связи, приткнул машину в углу двора и вошел в подъезд. Там он набрал номер телефона Петра Алексеевича и убедился, что тот пока еще дома и с ним все в порядке. Откуда звонил Снегирев, Меркулов все равно не смог бы определить, но на всякий случай Александр Александрович сказал:
— Я уже недалеко от вас, скоро буду!
— Жду, — ответил Петр.
Поднявшись на лифте на последний этаж, Снегирев прошел весь подъезд сверху до низу, выискивая наилучшее место для засады и остановился на площадке этажом выше квартиры Меркулова: оттуда прекрасно просматривались дверь «объекта», как он привычно именовал про себя Петра, и весь двор. Спрятав во внутренний карман пальто мобильный телефон и проверив, легко ли и быстро он может достать оружие, Сан Саныч приготовился терпеливо ждать. Отдавать «объект» он не собирался никому, даже людям Давида.
Ждать пришлось не слишком долго. Не прошло и получаса, как во двор свернул жигуленок с двумя пассажирами. За рулем сидел хмурый русский малый, а рядом с ним ерзал на сиденье поджарый, жилистый молодой кавказец.
«Они!» — понял Сан Саныч, неведомым внутренним чутьем угадав соперников. Ну что же, сейчас решающий момент: либо они разделятся, либо направятся в квартиру вдвоем.
Приехавшие немного посовещались, и из машины вышел только кавказец. Наметанным взглядом Снегирев определил, что под курткой у него спрятано оружие. Ладно, надо встречать гостя.
Быстро спустившись вниз, он затаился за углом около лифта: миновать его здесь невозможно в любом случае — ни садясь в кабину подъемника, ни поднимаясь пешком по лестнице.
Хлопнула дверь подъезда, раздались легкие шаги, и кто-то засопел, стоя перед шахтой, где на табличке было указано расположение квартир по этажам. Это мог быть только кавказец. Снегирев тихо вытянул из кобуры пистолет, неожиданно появился из-за угла и уперся стволом в бок парня.
Тот вздрогнул, опустил глаза вниз и не шевельнулся. Сан Саныч для пущей убедительности приложил палец к губам, призывая к благоразумному молчанию.
— Пошли, — слегка подтолкнув парня стволом, шепотом приказал он.
— Куда?
— Не рассуждай! Шагай!
Анзор, а это был именно он, первый раз почувствовал себя так, как чувствовали его жертвы. Даже когда его пытались поймать охранники Старика в заброшенном доме, у него не возникло такого страха за свою жизнь. Мужик, который его прихватил, опытный, и лучше даже не пытаться выбить у него оружие, чтобы не получить пулю в живот. Но так и кажется, что он уже его где-то видел.
Снегирев заставил Анзора спуститься на несколько ступенек, развернул лицом к темному закутку под лестницей и безжалостно рубанул рукоятью пистолета под ухо. Подхватив обмякшее тело, он быстро затащил его под лестницу, уложил у заколоченной двери черного хода и первым делом обезоружил, вытащив из наплечной кобуры «макаров» с глушителем. Уж не кончать ли Петра Алексеевича они надумали? С Давида станется.
Запихав в рот лежавшего без сознания киллера вместо кляпа его же собственный шарф, Снегирев сноровисто связал ему руки брючным ремнем, потом оторвал полосу от рубахи и стянул ноги. Отличная куколка получилась — теперь, даже когда придет в себя, вряд ли освободится без посторонней помощи.
Убрав свое и трофейное оружие в карманы пальто, Сан Саныч вышел на улицу и, спрятав в кулаке баллончик с нервно-паралитическим газом, подошел к машине. Парень за рулем курил, и он, протягивая сигарету, жестом попросил прикурить. Как только окно жигуленка приоткрылось шире, в лицо Наретину ударила дурманящая струя газа.
Прикурив от своей зажигалки, Снегирев подождал минутку, чтобы самому не нахвататься того, чем угостил водителя, и открыл дверцу «жигулей». Не дав Юрику выпасть, он слегка сдвинул его, быстро и ловко связал ему руки и ноги, а ключи от машины бросил в перчаточное отделение.
После этой операции пришлось немного погулять у подъезда, дабы слегка проветриться — голова побаливала, и в горле стоял сухой ком. Все-таки он не пожалел дозы для противника и волей-неволей немного хватил сам, занимаясь с ним в машине. Ну все, теперь можно подниматься к Меркулову, не опасаясь выстрелов в спину.
Все рассчитано до тонкости: психологические и прочие нюансы. Осталось только претворить замысел в жизнь. И Снегирев решительно нажал кнопку звонка.
Когда Петр открыл, Сан Саныч сразу же приметил, что тот почти не владеет правой рукой.
«Видно, вчера ребята Арвида его здорово помяли, — мысленно усмехнулся бывший комитетчик. — Что же, тем лучше! Не будет особой возни».
Прямо с порога, не снимая пальто, он, пристально глядя в глаза Меркулову, сообщил:
— Ирина Васильевна погибла ночью в автокатастрофе.
— Я чувствовал это, почти знал, — тихо ответил хозяин и сделал приглашающий жест, но гость не тронулся с места.
— Вы не хотите узнать, как это случилось?
— Наверное, она не справилась с управлением, когда взорвалась машина Арвида?
— Вы почти провидец, — глядя на Петра с некоторой долей страха и уважением, признал Снегирев. — Я не приглашаю вас поехать в морг. Похороны через три дня за счет казино. О детях тоже позаботится «Бон Шанс». Мне нужна дискета!
Выдернув руку из кармана, он направил на Петра «вальтер» с глушителем.
— Собираетесь убить меня, если я скажу «нет»? — горько усмехнулся Меркулов.
— Придется, — пожал плечами Снегирев, — хотя, честно говоря, мне очень не хотелось бы этого делать. Учтите, в отличие от Арвида и его молодчиков, у меня большой опыт поиска тайников в квартире. Поэтому лучше разойтись мирно.
— И что вы намерены делать с дискетой?
— А это вас уже не касается. Итак?!
— Ошибаетесь, касается! Очень даже касается. Вы не откроете ее без меня.
— Хотите сказать, что вы — живой ключ к шифру?
— Именно так.
— Тогда назовите мне его, или я всажу вам пулю в лоб!
— Не стоит пугать. Вам никогда не узнать тайны шифра, поскольку вы не знали Ояра Юри, как знал его я.
Снегирев задумался, блефует Меркулов или нет? Впрочем, зачем ему блефовать? Дискета, которую нельзя «вскрыть», не слишком хороший товар, и бывший комитетчик быстро принял решение:
— Отлично! Давайте дискету и поехали со мной. Там вам развяжут язык, или все же предпочитаете пулю? Учтите, я вас уже сегодня один раз прикрыл от верной смерти и не желаю остаться в дураках! Где дискета?
— В комнате, на средней полке, за книгами.
— Ведите!
Они вместе прошли в комнату, и Петр, морщась от боли, достал дискету в пластиковом пакете. Но что значила боль физическая по сравнению с душевной? Оказывается, Ирины больше нет! Снегирев не станет лгать, он хотел сразу подавить его психологически, поэтому и сообщил о гибели любимого им человека. О, ну почему, почему он вчера не сумел ее удержать! Помешала проклятая рана, и Арвид утащил с собой в небытие самое дорогое для него после детей…
— Помочь одеться? — вежливо предложил Сан Саныч.
— Спасибо, я сам, — отказался Петр. — Нам далеко?
— Не так уж. Пошли!
Они вместе, как неразлучные друзья, вышли из квартиры. Меркулов закрыл замки. Спустились на лифте. Вышли из подъезда. Проходя мимо жигуленка, Снегирев заглянул в его салон. Водитель уже пришел в себя и пытался освободиться. Наверное, ему это скоро удастся, поэтому следует поторапливаться.
Усадив Меркулова на заднее сиденье, Сан Саныч с извиняющейся улыбочкой достал из кармана наручники и пристегнул своего пленника к ручке дверцы, защелкнув одно кольцо на запястье его левой руки, а другое на ручке.
— Надеюсь на ваше благоразумие, — устраиваясь за рулем, хмыкнул он. — Но, простите, хочу принять меры предосторожности.
— Ничего, — вяло кивнул Петр. — Поехали, пока рука не затекла.
Снегирев вел машину быстро. Вскоре они подъехали к старому дому на Миусской. Сан Саныч снял браслеты и повел Меркулова на третий этаж. Пошептался с охраной, и его пропустили в офис. Петр шел рядом с каменным лицом.
