Александр Карцев - Военный разведчик
Керосиновая лампа была здесь явно лишней. Ночи в последнее время стояли лунные. Чтобы установить мину, лампа была не нужна. И все-таки, кто-то притащил её сюда, не поленился. Интересно, зачем?
Я отложил в сторону минный щуп. Внимательно осмотрелся вокруг. Но больше ничего подозрительного не было. Разве что грунта при установке мины было снято чуть больше, чем необходимо. Всё это попахивало каким-то маленьким сюрпризом. А моджахеды всегда были большими любителями маленьких сюрпризов.
Возможно, что ни разу в жизни я не гладил ни одной девушки так нежно и ласково, как в этот раз снимал грунт вокруг этой мины. Слой за слоем. Нежно и ласково. Ни разу в жизни я не приближался к таинственной незнакомке так осторожно и внимательно, как в этот раз.
Под небольшим слоем пыли меня ожидал первый сюрприз. Лист фольги примерно двадцать на тридцать сантиметров. Это было что-то новенькое. От фольги под мину уходил тонюсенький проводок. Это было странно и совершенно не понятно. Непонятен был принцип действия этой игрушки. Но через пару сантиметров обнаружился еще один, точно такой же, лист фольги. От него провод шел к батарейке и дальше под мину. Все встало на свои места. Замыкатель. Обычный замыкатель. Ловушка для саперов. Судя по всему, под миной лежал фугас с электродетонатором. Чтобы замкнуть электрическую цепь, необходимо было соединить друг с другом два листа фольги. Лучшего предмета, чем металлический щуп сапера найти для этого было невозможно. Да, никто особенно и не старался искать. Ловушка на то и была рассчитана. На металлический щуп сапера.
Под миной действительно лежал фугас. Стандартный для наших мест. Обычный сто пятнадцатимиллиметровый артиллерийский снаряд с привязанной к нему четырехсот граммовой шашкой тротила. Больше никаких сюрпризов не было. Я отсоединил батарейку, достал электродетонатор. Ненавижу носить тяжести! Но придется, оставлять такие игрушки нельзя. Снаряд и итальянская противотанковая мина были моим сегодняшним завтраком. Пока я возился с ними, мои глупые и жирные куропатки куда-то улетели. Вместе с моими мечтами о вкусном и питательном супчике. Это было так несправедливо! Что мне захотелось повыть на луну. Увы, подходящей для этого луны не было. Выть на солнце было глупо. Надо мною потом потешалась бы вся стая.
Я забросил автомат за спину, подобрал щуп, мину и снаряд. И полез из оврага наверх. Ну и что из того, что я остался сегодня без супа. Зато на жаркое себе кое-что нашел. Ненавижу жаркое на завтрак!
Снаряд и мина медленно выпали из моих рук. Следом за ними на грунт должна была опуститься и моя нижняя челюсть. К счастью я успел поддержать её рукой. Беда никогда не приходит одна. Похоже, что сегодня я останусь не только без супчика, но и вообще без завтрака. Пока я возился с миной, небольшие возгорания, вызванные разрывами фосфорных реактивных снарядов, превратились в настоящий огненный вал. Неудержимо и грозно катился он в сторону Тотахана. Горела степь. Сухая трава, кустарник. Легкий ветерок с гор раздувал пламя все сильнее и сильнее.
Снаряды. Танковые снаряды под Тотаханом. Пламя неудержимо приближалось именно к ним. Вот ведь гадские гады! Духи не промахнулись. Четыре зажигательных снаряда упали именно туда, куда им было нужно. Духи все рассчитали точно. Сухую траву, направление ветра. И то, что такой огонь нам потушить просто не чем. Да и не успеют бойцы спуститься с горки. Никак не успеют. До горы пламени остается пройти не более двухсот метров. И метров пятнадцать до меня.
Самое обидное, что я сегодня не в форме. В прямом смысле. На мне нет даже моей штормовки. Бороться с огнем совершенно нечем. Из возможных средств пожаротушения на мне только панама и спортивные трусы. Сбивать пламя панамой просто глупо, трусами — не прилично. Я боюсь напугать своим обнаженным видом всех наших моджахедов и рассмешить до истерики своих бойцов. Вот ведь незадача! К тому же я в тапочках, подойти близко к огню не могу. Были бы на мне хотя бы ботинки! Я уж не говорю о сапогах.
Но делать-то все равно что-то надо. Я оставляю на месте мину и артиллерийский снаряд. От огненного вала, в сторону одному мне известной точки, провожу условную линию. И иду рядом с огнем, с правой стороны, стараясь минным щупом понемногу сбивать пламя и убирать с его пути предметы, которые могут гореть. Постепенно шаг за шагом стараюсь изменить направление движения огня. Чтобы оно не перешло через мою условную линию. Иногда у меня это получается. Иногда нет. Всё это похоже на борьбу муравья со слоном. Но главное не сдаваться. Тем более, что ничего сложного в борьбе со слонами нет. Это я вам ответственно, как муравей, заявляю. Правда, результатов моей борьбы совсем не видно. Возможно, что я и не борюсь со слонами вовсе, а просто играю.
Огонь и линия. Линия и огонь. Обычная детская игра. Я не знаю, как долго она продолжается. И, как долго она еще продлится. Хотя до снарядов уже рукой подать. Но они интересуют меня меньше всего. В моей игре им нет места. Главное в моей игре: не пускать огонь за ту условную линию, что я мысленно нарисовал на местности. Минный щуп для этого подходит не очень. Правда, думаю, что если бы я выщипывал траву перед огненным валом обычным пинцетом, минный щуп казался бы мне, как минимум, пожарной машиной. Так устроен человек: ему всегда мало. Он не ценит, что имеет. И вечно всем не доволен.
Огненный вал прошел в трех метрах от танковых снарядов и остановился на горном склоне. Языки пламени пытались продолжить свое движение, но на склоне гореть было не чему. Огонь погас сам собой…
Я сидел на люке пятитонной цистерны с соляркой, врытой в землю неподалеку. И тупо смотрел на закопченный минный щуп, обгоревшие бинты на ногах и обожженные руки. Game over. Игра закончилась. С заставы бежали мои бойцы. Я попросил Сашу Кощеенко и Андрея Бойченко сходить к оврагу за миной и снарядом. Попросил. Приказывать сил у меня не было.
Глава 13. Вахид и прощание с Шафи
Четвертого сентября под Тотахан приехали две БМП с «зелеными». Комбат царандоя царман Мирзо (капитан Мирзо), Сафиулло, Ахмаджон. У них какая-то работа в Нари-Калане. Попросили разрешения оставить свои машины у девятой заставы. А сами пошли на переговоры в банду.
На следующий день из Чарикара приехали еще три БМП и танк с царандоевцами и хадовцами. Старшим начальник управления ХАД (госбезопасности) провинции Парван дэгарман Вахид (подполковник Вахид). Оказывается вчера Мирзо, Сафи и еще три аскера пошли на переговоры в Нари-Калан. Духи из банды Анвара захватили их в плен. Машины, стоящие под девятой сторожевой заставой блокированы огнем РПГ и безоткатных орудий. Духи их не выпустят.
Пробовали освободить пленных через старейшин. Ничего из этого не вышло. По словам Вахида, послезавтра начнется войсковая операция. А это значит, что пленных убьют. Просит помочь. Интересно, как он себе это представляет?
— Командор, тебя они (духи Нари-Калана и Баги-Загана) знают. Поговори с ними.
— Вы хотите, чтобы меня тоже взяли в плен?
— Командор, тебя они в плен брать не будут. Они тебя уважают, командор.
Да, местные духи меня действительно хорошо знают. В моем лазарете за прошедшие два года было несколько стариков и детей из этого кишлака. Да и, как минимум, парочка духов тоже прошла через его стены. В самом Нари-Калане мне пришлось выхаживать Шер-шо. После множественного осколочного ранения. Знают меня местные духи. Насчет уважения, это Вахиду виднее. В этом я не уверен. Я знаю только одно, сейчас этого явно недостаточно, чтобы освободить пленных. Но попробовать все равно стоит. Хотя бы вытащить пленных. Машины, бог с ними!
Первым делом иду к Валере Плахотскому на девятую заставу. Со мною переводчик от Вахида. Мне он особо то и не нужен. Для сегодняшних переговоров моего словарного запаса вполне достаточно. Но раз Вахид попросил его взять, значит так нужно. Значит, ему нужны глаза в банде. Отказать Вахиду я не могу.
Под самыми стенами девятой заставы две пустые афганские БМП. Их механики-водители, как напуганные воробьи, жмутся поближе к нашим машинам. Прошу Валеру прикрыть нас огоньком, если потребуется. Хотя сам прекрасно понимаю, что никакое прикрытие нам сегодня не поможет. Если духи захотят с нами что-нибудь сделать, никто не сможет им в этом помешать. Сегодня они хозяева положения. И это очень грустно. Не люблю играть по чужим правилам и на чужом поле.
От девятой сторожевой заставы до Нари-Калана примерно девятьсот метров. Мы не проходим с переводчиком и пятидесяти метров, как из-за ближайшего виноградника поднимаются три афганца. У двоих автоматы, третий с ручным противотанковым гранатометом РПГ-7. Я здороваюсь с ними. Нужно брать инициативу в свои руки. Пока не пристрелили.
— Салам алейкум, мохтарам (Здравствуйте, уважаемые).
— Руз бахайр, командор-табиб (Добрый день, командир-доктор или доктор-командир? Придумают же, как меня обозвать!).
