Антон Кротков - Африканский штрафбат
Зато теперь Нефёдов получил возможность другого Арройю – обладающего мощной харизмой, способного на умные высказывания.
На совещании Борис сделал доклад. Суть его состояла в том, чтобы для уменьшения потерь следует систематизировать доклады летающих на разведку и боевые задания экипажей об обнаруженных ими источниках излучения вражеских РЛС и стационарных позициях зенитных орудий. Исходя из анализа полученных данных, следовало выявить наиболее ракетоопасные направления.
Борис предлагал создать командно-аналитический центр при штабе ВВС. В его оперативном зале должна иметься огромная карта, на которую следует оперативно наносить все свежие данные.
– Я убежден, – в заключении сказал Нефёдов, – что такие меры позволят экипажам обходить зенитные засады, либо преодолевать их на большой высоте. Это даст лётчикам шанс, отправляясь в нашпигованные зенитными средствами районы, буквально «проскакивать в игольное ушко. А всё это позволит нам переломить ситуации на фронте.
Арройе так понравилось выступление Нефёдова, что он даже в шутку предложил назначить его на место своего ближайшего советника по авиационным вопросам. После таких слов своего патрона южноафриканец Хенк вначале побледнел, потом позеленел. Что касается Нефёдова, он был рад тому, что президент его заметил и выделил, ибо после гибели Гермеса стал терять надежду на скорую встречу с сыном. В то же время многим из тех, кто заслужил благосклонность первого лица, в качестве поощрения уже выдавали приглашения на свадебную процедуру его родственницы.
Арройя энергично заговорил о необходимости как можно скорее перехватить инициативу у противника. Свою речь он щедро сдабривал шутками, постоянно улыбался и выглядел помолодевшим лет на двадцать. Говорят с германским фюрером происходила такая же матомрфоза на партийных митингах: подходя к трибуне немолодым уставшим человеком, Гитлер через несколько минут преображался в величайшего оратора, речи которого были пронизаны мощнейшей энергетикой.
Морган Арройя являлся главным кошмаром и одновременно главной достопримечательностью своей страны, да и всей Африки. Прожить здесь хотя бы неделю и не наслушаться разных историй о жизни «Большого Папы» было просто невозможно. Так что Нефёдову многое было известно о своём нынешнем Верховном главнокомандующем…
Морган родился в семье сельского старосты, но отец его умер, когда мальчику исполнилось 5 лет. Матери пришлось одной растить двенадцать детей, из которых до зрелых лет дожили лишь двое мальчиков и три девочки. Мать заменила своим детям отца. По её настоянию все они посещали миссионерскую школу. Общаясь с учителем-бельгийцем, выполняя за несколько монет хозяйственные поручения доктора-француза и его жены, Морган узнавал повадки белых людей, учился хорошо понимать их речь.
Но параллельно с этим воспитанием происходило и другое. Пройдя в 12 лет обряд инициализации, как и большинство юношей своего племени, Арройя подростком начал принимать участие в коллективных охотах наравне со взрослыми мужчинами. Это дало ему ценный опыт, который пригодился, когда в стране вспыхнуло антиколониальное восстание. По сути это был мятеж примитивных неграмотных африканцев, считавших своей главной задачей физическое уничтожение всех белых и присвоение их имущества.
Главной ударной силой мятежников стали малолетние боевики, нападавшие из засады на жён и детей европейских чиновников и миссионеров (солдат и опытных стрелков из отрядов белой милиции они побаивались). Руководили юными головорезами деятели, чьё мировоззрение недалеко ушло от взглядов шамана из далёкой деревушки. Например, командиры учили юных солдат, что если долго пристально смотреть из засады на вооружённого врага, то можно парализовать его волю настолько, что он не сумеет воспользоваться своей винтовкой или револьвером для самообороны. Тогда же Арройя впервые попробовал мясо только что собственноручно убитого им человека. Это была жена того самого доктора-француза, которому он прислуживал после школы…
Но затем европейцы всерьёз взялись за истребление взбунтовавшихся туземцев. Многие соплеменники Арройи были убиты в лесах специально подготовленными солдатами из егерских команд, либо погибли от отравляющих газов, применяемых усмирителями. Другие попали в плен и были в показательных целях расстреляны на базарных площадях рядом с рядами, где шла торговля фруктами и жаренным обезьяньим мясом. Лишь немногим удалось сбежать из страны, и Морган был в их числе.
После долгих странствий бывший разбойник оказался в Америке. Молодой чернокожий эмигрант не обладал выдающейся физической силой, в ту пору он совсем не говорил по-английски, и воспринимал многие стороны американской жизни с наивным детским восторгом. Да и где необразованной деревенщине было обучиться английскому языку, хорошим манерам и умению носить костюмы. Но зато у него имелись очень важные для начинающего гангстера достоинства – природный ум, звериная интуиция, отвага и безжалостность. Осталось загадкой, как чернокожий мальчишка попал на службу к одному из главарей Нью-йоркской мафии. Но без сомнения новый член банды быстро занял в ней заметное место.
Совершая убийства, юный дикарь мог обходиться без обычного киллерского инструмента. Одного заказанного ему клиента мальчишка подкараулил поздним вечером у его дома, прячась в густой кроне дерева. Когда мафиози вышел из автомобиля в окружении охраны, убийца сразил его наповал камнем, выпущенным из примитивной пращи. Телохранители открыли беспорядочный огонь. Но к этому времени убийца уже чёрной пантерой перемахнул через садовую ограду и был таков. За звериные стремительность и ловкость необычного бандита так и прозвали «Чёрной пантерой».
В течение года африканец отправил на тот свет нескольких крупных бандитов и ещё полторы дюжины гангстеров рангом ниже, и помог своему боссу захватить контроль над интересующей того территорией. Но потом американского Дона, на которого Морган работал, упекли за решётку. А вместе с ним «копы» «закрыли» и его специалиста по «мокрым делам». Опасного арестанта отправили на «Скалу» – в знаменитый Алькатрас58.
Эту тюрьму ещё называли «американской Сибирью», подразумевая, что сбежать из неё невозможно. Большую часть времени заключённые Алькатраса проводили в закрытых камерах. Территория тюрьмы контролировалась большим количеством прекрасно обученных и вооружённых охранников. Но главное, что от берега «Скалу» отделяли ледяные воды залива с очень сильным морским течением. А чтобы заключённые не могли натренировать своё тело к долгому пребыванию в холодной воде, каждый вечер «заботливая» охрана устраивала им тёплый душ. Среди обитателей тесных камер ходили слухи, что воды вокруг острова-тюрьмы патрулируют акулы-людоеды, которых персонал исправительного заведения специально подкармливает мясом.
Тем не менее теплокровному африканцу каким-то чудом удалось бежать. Он сделал это чуть ли не первым за всю историю «Скалы». Правда власти скрыли скандальную информацию от прессы, вероятно, чтобы избежать обвинений в халатности. Потом Морган хвастливо рассказывал в своих интервью, как сумел выбраться за внешние стены тюрьмы и вплавь добрался до берега. А его товарищ по побегу пропал – утонул или был растерзан акулами.
Скрываясь от возможных преследователей из ФБР, Морган перебрался в Европу и завербовался во французскую армию, благо французским языком он владел вполне сносно. После Первой мировой войны, в которой погибли миллионы молодых людей – цвет французской нации республика переживала острейший демографический кризис. Между тем в воздухе витало предчувствие новой большой войны. Поэтому вооружённые силы страны в значительной мере комплектовались за счёт марокканцев, алжирцев, малагасийцев, сенегальцев и прочих «цветных» рекрутов. Так что на отсутствие у очередного кандидата в солдаты французского паспорта и вообще каких-либо документов вербовщики посмотрели сквозь пальцы. Главное, что у парня были крепкие мускулы и он мог понимать приказы своих командиров.
Вскоре новобранца направили на войну, и он быстро дослужился до чина сержанта в туземном 42-м малагасийском пулемётном батальоне. Правда были и ранения. Из-за одного из них, Арройя впоследствии потерял способность к деторождению. Зато командир роты регулярно представлял одного из лучших своих вояк к наградам. «Этот дикарь создан для военной службы, – не раз говорил лейтенант другим офицерам. – Вот увидите, он ещё станет генералом».
Однако армия, принявшая с распростёртыми объятиями беспаспортного бродягу, поспешила избавиться от него после одного «подвига» бравого африканца. Во время рейда в тыл к противнику сержант отбился от своего подразделения и остался один в лесу. Через день товарищи по взводу заметили в чаше дымок от костра. На поляне отдыхал их пропавший накануне сослуживец, а на огне жарилась… человеческая нога. Во время разбирательства Моргану пришлось сознаться, что он убил и съел захваченного в плен солдата противника, чтобы «получить его храбрость и силу». Ритуальному каннибализму его научили прежние командиры по повстанческой банде.
