Лучший частный детектив - Молчанова Ольга Павловна
Через полчаса появилась Дина, с глубокой печалью на лице. Девушка дважды скрипнула дверью, и они оказались в обычной студенческой комнате, с тремя «койко-местами». Соседка с важным видом собрала охапку одежды, взяла таз, порошок и удалилась.
— Устала я немного, — объяснила Дина. — Ещё вот фотографии с похорон принесли…
Рассматривая скорбные снимки, Вера недоумевала, зачем фотографировать горе. Его и так в жизни предостаточно, чтобы ещё фиксировать «на память»… Зачем? Чтобы потом в деталях рассматривать, кто как горевал? Как в гробу лежал покойный? Сколько венков и провожающих присутствовало? Такие фотографии стократ умножают пережитое… Но в данный момент эти снимки могли пригодиться.
— Кто это? — спросила она, ткнув пальцем в юношу, выражение лица которого ей показалось каким-то особенным.
— Егор, мой парень.
И только теперь Вера заметила портрет этого симпатичного светловолосого юноши за стеклом книжной полки.
— Он тоже знал Вику?
— Да, ведь она была моей подругой, мы всегда вместе… — Дина запнулась и вдруг расплакалась. Успокоив девушку и уточнив кое-какие детали, Вера собралась уходить, но Дина её задержала.
— Хотите, я вам покажу её рисунки?
Из-под кровати она достала коробку, из которой выложила на стол аккуратно сложенные большие листы. Удивительные изображения птиц с обезьяньими головами, остромордых змей с человеческими ухмылками… Поразил рисунок дерева с поднятыми в мольбе о помощи руками вместо веток…
— Странно, — в задумчивости произнесла Вера.
— Да, многим её творчество кажется необычным. А в прошлом году она в конкурсе заняла первое место. Непонятно, но талантливо. Правда ведь?
— Бесспорно, талантливо. Можешь на время дать мне несколько её работ? И эти фотографии.
— Конечно, берите всё, что может пригодиться.
До редакции Вера решила пройтись пешком. Необходимо было время, чтобы начать складывать пазлы этой истории.
Информации маловато… С одной стороны, будущая журналистка не могла покончить с собой. Об этом в один голос твердят её сокурсники. Но с другой… Стоп. Вика посещала психологические тренинги… Зачем? В профессиональных целях или же помощь нужна была ей самой? Неплохо бы посоветоваться со специалистом по поводу рисунков. Как там звали Викиного психолога?
Выяснилось, что Наталья Николаевна будет в университете только через неделю, но секретарь, молоденькая девчонка, студентка-заочница, продиктовала её телефон и домашний адрес даже не спросив, кому контакты понадобились. Похоже, секретов тут ни у кого не было. «Ну, раз никто не делает тайн из приватной жизни, мой визит не окажется таким уж большим сюрпризом», — решила Вера и без предупредительного звонка отправилась по указанному адресу.
Дверь квартиры в небольшой пятиэтажке в Спортивном переулке открыла женщина из тех, чей возраст не определишь сразу. Ухоженная, темноволосая. Лоб покрыт тяжёлой чёлкой, квадратные очки в тёмной оправе, густо подведённые чёрным глаза. «Настоящий психолог», — Вера привычно просканировала «объект» и нашла женщину привлекательной.
— Вот, — выпалила Вера, когда все моменты дипломатии были соблюдены, и выложила на стол один за другим рисунки, добытые в общежитии, при этом она твёрдо решила не рассказывать о трагической гибели автора, для чистоты эксперимента.
— О, весьма талантливо, — протянула Наталья Николаевна.
Она взяла рисунок, лежащий сверху. На нём углём было выведено дерево с человеческими руками вместо ветвей, тянувшимися в облака и, будто в сопротивлении сильному ветру, чуть согнутыми в сторону.
— Видите ли, в рисуночных методиках тестирования течение времени имеет направление. Традиционно слева направо. — Она провела ладонью по листу. На её руке, привлекая внимание к ухоженности загорелых пальцев, мелькнул белый перстень, необычайно крупный, по-видимому, из слоновой кости, изображающий черепаху.
— Тестируемый, изображая объекты, подсознательно отождествляет их с самим собой — это так называемая проекция. В том случае, если изображаемое направлено против течения времени, выражается подсознательное желание вернуться назад, в ту ситуацию, где было уютно, тепло — к беззаботному времени, например, под материнскую опеку. Вы меня понимаете? — слоновая черепаха вновь мелькнула, притягивая взгляд собеседницы.
— Да, то есть нет… Как это относится к этому рисунку?
— Ваша художница… Это ведь девушка?
— Да.
— Как я уже сказала, человек, проецирует на рисунок свои тайные желания, помыслы…
— Что это означает?
— Здесь мы видим очень много чувств, которые должны повлечь его к гармонии. А поскольку гармонии нет, то это рано или поздно ведёт к безысходности. Выраженное внутреннее противоборство. Неуверенность в будущем… Посмотрите на краски…
— А может ли это означать склонность к суициду?
— Высокая вероятность.
— А что вы скажете о других рисунках?
— Трудно сказать… Но здесь всё кричит о помощи, по-видимому, ждать её неоткуда, по крайней мере, человек не видит возможного выхода. Нет опоры. Змея с лицом человека. Черты его размыты. Змея не имеет ног, опоры, дома, прикреплённого к земле. Дерево без корней… Уголь, преимущественно применяемый в работе. Штрихообразность контуров — всё это говорит о страхе, тревожности…Ваша художница, несмотря на отсутствие явных психических отклонений, была, если хотите, больна душой.
…В свою квартиру Вера вошла на неразгибающихся от усталости ногах уже затемно. Однако, оказавшись в родной обстановке, в уютном уголке на кухне, она не заметила сама, как, движимая неизвестно каким по счёту дыханием, снова принялась за работу. Необъяснимая тревога не покидала. Откуда это ощущение? Изо всех сил журналистка ловила ниточки, но что-то мешало, мысль ускользала. Устроившись удобнее, Вера включила диктофон и несколько раз прокрутила часть сегодняшнего разговора в Строительном переулке. И вдруг осенило…
«Она её знала!!!» — эта догадка словно пронзила мозг, но вопросов в результате возникло ещё больше.
…Выходные пролетели в домашних заботах-хлопотах. Но Вера ещё несколько раз прокручивала ту часть разговора, где психолог явно произнесла глагол в прошедшем времени: «Ваша художница, несмотря на отсутствие явных психических отклонений, была, если хотите, больна душой». Да, она её знала. Знала и о гибели. Но ничего не сказала…
Вера не стала выяснять причины, решив сделать паузу и уточнить некоторые обстоятельства.
…Начало новой недели пришлось на Пункт Плана «Три» — посещение Дома художника, где ежегодно проводился традиционный конкурс, в котором, по словам Дины, Вика заняла первое место. Этот конкурс был популярным среди студентов, здесь время от времени рождались новые имена.
Потрясающе живописное место на высоком холме венчало здание Дома художников, однако не отличавшееся архитектурной оригинальностью.
Объяснив свой визит профессиональным интересом к конкурсу, Вера задала вопрос о талантливой конкурсантке.
— Конечно, Вику Завьялову я хорошо знаю, — директор Дома художника слыла женщиной интеллигентной, в том смысле, который вкладывается в это понятие для характеристики человека образованного, с изысканными манерами, с особой интонацией нараспев. На голове колыхался правильный пучок серых с проседью волос, в ушах и на шее — винтажные «кружева». Она продолжала:
— Вика — будущий журналист и подающий надежды художник. Все члены жюри были просто потрясены её работами: завораживающие рисунки. В каждом глубочайшая мысль. Здесь и смысл жизни, и любовь, и трагедия одиночества, и какая-то вселенская тоска. Даже странно, что молоденькая девушка так способна чувствовать. Это талант. Надеюсь, что в этом году увидим её новые работы.
На языке вертелось — «не увидим, никогда», но Вера решила промолчать.
— Вы знаете, — вдруг добавила директор, — мы все в неё просто влюбились. Она так мила, а как трогательно поддерживал её парень на церемонии награждения. Я думала, что таких отношений уже не осталось между молодыми людьми. Подарил ей букет тюльпанов. Мы за Вику так рады.
