Сэйити Моримура - Коммандо
До ближайшего огонька было очень далеко. У девушки не выдержали нервы, и она бросилась бежать — казалось, что на бегу будет не так страшно.
Все ее внимание было сконцентрировано на том, что происходит сзади, опасности спереди Томоко не ждала. Однако впереди вдруг колыхнулась какая-то тень и преградила ей дорогу. Девушка едва успела остановиться, как тень набросилась на нее. Она хотела позвать на помощь, но грубая рука зажала ей рот. Еще несколько рук обхватили ее и потащили с дороги в чащу. Жарким смрадным дыханием обожгло лицо, во мраке горели налитые звериной похотью глаза.
Напавшие оттащили свою жертву в место, видимо, облюбованное заранее, и швырнули на землю. Томоко отбивалась как могла, но ей было не совладать с этими животными — они содрали с нее платье, как кожуру с банана.
Негодяев было трое. Видимо, они проделывали такое не впервые — дело шло споро. Один караулил, другой навалился девушке на ноги, третий рвал с нее одежду. Работали молча, быстро, деловито.
Томоко поняла, что пропала. У нападавших даже очередность, похоже, была оговорена заранее. Тот, что раздевал, навалился на нее первым.
Томоко боролась из последних сил. Вдруг ее ослепил сильный удар по лицу. Она поняла, что, если не подчинится, ее могут убить, и ужас сковал движения. «Кончено!» — мелькнуло в голове. Томоко зажмурила глаза. Нет, она не берегла свою невинность как зеницу ока, просто до сих пор ей не встретился человек, которому она могла бы с радостью преподнести этот дар. Дело было не в невинности, душа содрогалась при мысли о том, что первыми ее тело познают эти грязные животные.
Сбитый с толку тем, что отчаянно сопротивлявшаяся жертва вдруг обмякла, насильник на секунду оторопел и даже ругнулся:
— У, зараза!
Впервые Томоко услышала его голос. Второй прикрикнул:
— Ну, давай живее! Тебя люди ждут!
У этого голос был совсем юным.
Насильник обхватил Томоко покрепче, для этого ему пришлось убрать руку, которой он зажимал ей рот. Воспользовавшись этим, она закричала что было сил. И тут произошло чудо.
Вдруг навалившаяся на нее тяжесть исчезла. Потом Томоко услышала в темноте крики и звуки ударов. Драка длилась не долго — кто-то ломился через кусты, кто-то за кем-то гнался.
Опасность, кажется, миновала, но Томоко не могла подняться с земли — пережитое потрясение лишило ее сил, она все еще была сама не своя.
Томоко не понимала, что произошло. Может быть, напавшие на нее звери не поделили очередность и передрались? Во всяком случае, у нее появился шанс спастись. Надо бежать отсюда, пока они не вернулись. Но в это время из темноты послышались приближающиеся шаги.
Неужели она упустила драгоценное время и самый сильный из мерзавцев вернулся за своей добычей? Ужас снова сдавил сердце Томоко, она не могла произнести ни слова.
Над ней склонилась чья-то тень:
— Все в порядке. Что-то, а бегать они умеют. Вы целы?
Кажется, этот человек был не из тех. Но Томоко еще не до конца поверила в свое спасение и настороженно всматривалась во тьму.
— Я услышал ваш крик и поспешил на помощь. Скажите мне, вы не пострадали?
Томоко поняла, что он имеет в виду. «Спасена», — подумала она.
— Слава богу, нет, — ответила она, и стыд, смешанный со страхом, заставил ее содрогнуться — хорошо, что здесь так темно и незнакомец не видит ее наготы.
— Какие подонки! Вот ваше платье.
Мужчина зашарил по земле, подбирая разбросанную одежду. Все было изодрано в клочья, но не ходить же голой.
— Отвести вас к врачу? — продолжал тревожиться незнакомец.
— Спасибо, все хорошо. Я совершенно цела.
Но мужчина, кажется, не верил — он знал, что не всякая женщина сознается в таком.
— Знаете, как оно бывает… Лучше бы показаться врачу, а то потом…
Томоко догадалась, что он опасается, не заразили ли ее какой-нибудь дурной болезнью.
— Нет-нет, вы подоспели вовремя. Я просто не знаю, как вас благодарить!
Благодарность была искренней. Перед ней стоял человек сильный — один справился с тремя бандитами. А главное — мужественный.
Она начинала различать во мраке его крепкую фигуру.
— Вы далеко живете? — ласково спросил мужчина.
— В Дзаймоку.
— Ого, путь неблизкий. Позвольте я провожу вас — как бы не вернулись те ублюдки, — нерешительно предложил незнакомец, очевидно, боясь показаться навязчивым.
— Я буду вам очень признательна.
Томоко попробовала идти, но колено пронзила острая боль — наверное, она ударилась, когда насильники повалили ее наземь.
Мужчина подхватил ее под руку — Томоко ощутила его твердое плечо.
— Не стесняйтесь, обопритесь на меня, — сказал он.
Они вышли на дорогу. Только теперь Томоко могла получше разглядеть своего спасителя. Ему было лет тридцать. Она увидела худое, с крупными чертами лицо и ладную, плотно сбитую фигуру. С таким, наверное, не так-то просто справиться — уж во всяком случае, троим негодяям, способным воевать только с беззащитной женщиной.
На лице незнакомца запеклась кровь, он был ранен!
— Ой, у вас кровь! — воскликнула Томоко. Мужчина поспешно провел по щеке ладонью. — А вдруг заражение? Надо зайти в дом и продезинфицировать.
— Да что вы, это же обычная ссадина. А может, у кого-то из них кровь брызнула от моего удара.
Когда он улыбался, его глаза лучились морщинками и лицо приобретало какое-то почти детское выражение. В темноте ослепительно-белым вспыхнули зубы.
Они подошли к дому Томоко.
— Зайдите, прошу вас.
— Нет-нет, уже поздно.
— Я вас так не отпущу. Вы же ранены.
— Ерунда. Пообещайте мне, что больше не будете ходить ночью одна. И прощайте, спокойной вам ночи.
— Ну пожалуйста, хоть на минутку. Вы меня обидите!
Чувствуя, что он сейчас уйдет, Томоко схватила своего спасителя за руку. В это время на пороге показалась мать, вышедшая на шум голосов.
— Томоко, это ты?
— Да, мама. Помоги мне затащить в дом этого человека.
— Ты не одна? С тобой гость? Добро пожаловать.
Тут мать увидела разорванное платье Томоко и воскликнула:
— О господи, да что это с тобой?!
— На меня напали. А этот человек меня спас.
— Ты не ранена? — бросилась к ней мать, уже не помня о присутствии постороннего.
— Все в порядке. Позаботься лучше о нашем госте.
В ярком свете, падавшем из окон дома, Томоко вновь увидела, во что она одета, и, смутившись, побежала переодеваться. Меньше всего ей хотелось разгуливать перед этим молодым человеком в лохмотьях.
4
Войдя в дом, незнакомец представился. Оказалось, что его зовут Такэси Адзисава и он работает в страховой компании «Хисии».
— Но вы не бойтесь, Томоко-сан, — засмеялся он, обнажая свои белоснежные зубы, — я не стану уговаривать вас застраховать жизнь и имущество.
Какая хорошая у него улыбка, снова подумала Томоко.
Так началось их знакомство. Томоко помнила, чем она обязана этому человеку. Он не был красив, но от него веяло мужеством и силой. Причем, в отличие от большинства мужчин этого типа, Адзисава не казался грубым и агрессивным. Наоборот, в нем чувствовалось стремление жить как можно скромнее и незаметнее.
Адзисава не любил рассказывать о своем прошлом. Было ясно, что родом он не из этих мест; но о том, где он жил раньше, чем занимался и почему перебрался в Хасиро, новый знакомый не распространялся.
Он снимал квартиру в центре города, с ним жила десятилетняя девочка, его дальняя родственница, оставшаяся сиротой после того, как ее родителей убили какие-то бандиты. Адзисава сказал, что никогда не был женат. Томоко не знала, верить ему или нет, но сходства между ним и девочкой, сколько ни пыталась, найти не могла.
Если он действительно до сих пор ни разу не был женат, браку, наверное, мешала его маленькая воспитанница. Девочка показалась Томоко немного странной. У нее было миловидное, белое, чуть припухлое личико; разговаривала она крайне редко. Если ее о чем-то спрашивали, отвечала, но глаза вечно были устремлены куда-то вдаль. Вроде бы она смотрела на собеседника, но видела словно не его, а нечто недоступное зрению. Девочка находилась рядом, но душа ее витала где-то в заоблачных высях.
Когда Томоко рассказала о своем впечатлении Адзисава, тот объяснил, что после гибели родителей Ёрико лишилась памяти. Но в повседневной жизни, в учебе она вполне нормальна. Томоко очень хотелось узнать, кто и за что убил отца и мать девочки, но Адзисава не сказал больше ни слова об этом.
«Этот человек мне необычайно интересен», — вдруг поняла Томоко, и неожиданная эта мысль ее смутила. Казалось бы, какое ей дело до прошлого Адзисава и истории его воспитанницы? Однако все это волновало ее очень живо.
Томоко остро чувствовала в Адзисава мужчину. Только одно внушало ей тревогу — его глаза. Они смотрели на нее с какой-то странной печалью, словно из далекого далека. Даже когда он был совсем рядом, дистанция сохранялась. Если же она пыталась приблизиться, Адзисава как бы неуловимо отстранялся.
