Сергей Самаров - Умри в одиночку
Поскольку и капитан Матроскин в большое руководство не пробился, он тоже предпочитал малыми силами действовать так, как действовать умел, и без сомнений пересёк со своими сопровождающими два лесистых пригорка, ни разу не заглянув в карту, которую уже давно запечатлел в памяти, миновал дорогу по небольшому, им же самим выбранному кольцу, чтобы не попасть на снежный наст и не оставить следов, и вышел к той самой ферме сразу в месте, откуда открывался отличный обзор в две стороны – на саму ферму и на дорогу. Маленький марш-бросок, всего-то километров в пять, не больше, кажется, не стал ни для кого открытием, и даже огненно-рыжие волосы капитана, прикрытые, как обычно, косынкой, но всё же выглядывающие на висках, не привлекли лишнего внимания.
Звук тракторного двигателя группа слышала ещё при переходе дороги, осознанно рисковала, поскольку трактор должен был вот-вот появиться в пределах визуального наблюдения, и потому дорогу переходили стремительным рывком от кустов к кустам. Успели… А потом звук постоянно догонял их, но догнать не сумел. Более того, группа даже успела найти и занять удобную позицию для наблюдения ещё до того, как трактор появился из-за ближайшего поворота. Здесь когда-то, видимо, шли бои, и среди густых кустов зияла круглая и глубокая, чуть не в человеческий рост, яма от взрыва мощного артиллерийского снаряда. Лучшего наблюдательного пункта было не придумать. Оставалось наблюдать. Но ехал трактор довольно медленно, размешивая колёсами жирный и вязкий чернозём долины, хотя до этого лейтенант Черкашин докладывал, что трактор движется на максимальной для него скорости, и потому Матроскин первоначально опасался опоздать к моменту появления тракториста на ферме. Однако медлительность трактора стала понятной, как только капитан поднял бинокль. Тракторист разговаривал с кем-то по мобильнику, а удержать руль на скользкой дороге одной рукой при высокой скорости было проблематично.
– Интересно, с кем он так оживлённо беседует? – спросил капитан Матроскин скорее самого себя, чем кого-то.
– Прослушать разговоры не мешало бы… – согласился старший прапорщик Соловейко. – Я месяц назад в каком-то киоске в Москве видел комплект аппаратуры для прослушивания разговоров, дистанция до пятидесяти метров. Интересно, почему ревнивые мужья имеют возможность с такой аппаратурой работать, а мы, которым это необходимо, не имеем…
– Купил бы себе… – посоветовал в эфире лейтенант Черкашин. – Мы бы все были тебе очень благодарны…
– Черемша, ты на связи? – удивился Матроскин.
– Здесь нормально слышу… Когда вы в пути были, слышал только временами…
– Нормально… Что у тебя?
– Муромец вернулся… Транзит ушёл на свою позицию… Около тела не наследили… Но к убитому кто-то уже подходил. Транзит нашёл два отпечатка следа. Протектор импортной обуви… Отпечаток явственный… Башмаки крупные, должно быть, оставлены человеком ростом намного выше среднего…
– Была бы фотокамера, сделал бы снимок, – вмешался в разговор старший лейтенант Викторов. – Но я при случае и без камеры узнаю… Запомнил… На подошве правого отпечатка сбоку есть характерный порез…
– Транзит, давно тебя не слышал… – обрадовался капитан, что связь установлена внутри всего отряда. К сожалению, не было связи только с основной группой самого Матроскина, но эта группа устойчиво сидела на позиции и занималась только наблюдением.
– Так что там с трактором? – проявил любопытство Черкашин.
– На подходе… Наблюдаем…
– А есть возможность разговоры тракториста прослушать?
– Если номер узнать…
– Каким манером?
– Внаглую…
– Выйти и по-свойски попросить трубку, чтобы позвонить тебе? Это предлагаешь? – спросил в ответ Матроскин.
– Зачем, командир? Можно и аккуратнее…
– Говори…
– «Краповых» послать. Из села… Пусть проверят тракториста и заодно труп осмотрят… И номер между делом выяснят…
– Понял… Годится… – согласился с подсказкой капитан. – Звоню Стропилину…
Вытащить трубку и набрать номер – дело нескольких секунд. Стропилин ответил сразу, словно звонка с трубкой в руках ждал.
– Товарищ подполковник…
– Слушаю, Серёжа… Есть новости?
– Мелкие… Есть просьба. Большая… Свяжитесь с «краповыми», пусть в нашу сторону срочно двинут по дороге патруль. Труп в их распоряжение, и ещё узнать бы номер трубки тракториста и взять на «прослушку». Можем мы спутник задействовать?
– Можем… Есть необходимость?
– Только как вариант, в отсутствие других вариантов… У нас есть труп, есть характерный след рядом с трупом – кто-то интересовался, похоже, результатами своего труда. И есть подозрение, что кто-то послал к убитому убийцу… Предположительно это мог сделать тракторист… Конкретных фактов пока не имеем…
– Это хуже, когда нет конкретных фактов… Мне нечем апеллировать, если спросят про необходимость… Но если уже есть труп, это может сыграть… Мы первоначально обговаривали возможность включения в операцию управления космической разведки. Я позвоню «краповым»… И попытаюсь через начальство договориться с руководством управления космической разведки на случай появления номера… Самого меня туда, сам понимаешь, не пускают, потому что-то конкретное обещать не могу. Это всё?
– Всё. Но это срочно…
– Понял. Работайте…
* * *Тракторист тем временем разговор благополучно закончил, трубку убрал и начал пригазовывать, посылая трактор на покорение уже наезженной им же самим колеи, что на определённых участках дороги можно было приравнять к холодящему душу подвигу. При этом старший прапорщик Соловейко рассматривал тракториста сквозь мощный прицел своей импортной винтовки и сделал свои выводы:
– Капитан, у меня мнение складывается, что он нас увидел…
– Мне лично было бы это очень обидно… – заметил Матроскин и поднял бинокль, чтобы лучше рассмотреть тракториста. – С чего такие суровые предположения?
– Несколько раз в нашу сторону смотрел. И, мне показалось, старается так смотреть, чтобы это со стороны незаметно было.
Капитан долго держал бинокль в напряжённой руке, чтобы естественное неустойчивое положение не помешало рассмотреть лицо тракториста как следует. Прицел винтовки в этом случае даёт выигрыш не только в расстоянии, но и в качестве разглядывания.
– Нет, не могу определить… Хотя… Вот… Может быть… Но уверенности у меня нет… Я бы даже сказал, что он смотрит куда-то дальше, за нас…
– Возможно… – согласился старший прапорщик, – с такого расстояния трудно определить, куда он смотрит… Но взгляд куда-то он бросал… Это точно… Можно предположить, что-то позади нас есть… Он выше смотрит… Сейчас я разобрал… Посмотрим сами, что будет дальше…
Смотреть им пришлось недолго, и дальнейшие события показали, что тракторист их не видел. Если бы спецназовцы попались ему на глаза, то он, несомненно, не стал бы у них на виду прятать автомат. А он автомат спрятал под наполовину сломанную бетонную плиту и сбоку заложил свой тайник камнями. Потом ладони отряхнул и спокойно, почти весело запрыгнул к себе в трактор. Двигатель с новой силой заголосил на низких октавах, и трактор тронулся в обратный путь. Снова на высокой скорости и разбрызгивая за собой во все стороны грязь…
– Что он имеет автомат, это мы уже знали… – начал вслух размышлять капитан Матроскин. – Можем допустить, что по пути домой кто-то позвонил трактористу и сообщил, что в селе проходит «зачистка». Поэтому не вижу ничего необычного в возвращении трактора на развалины фермы. Любой на его месте пожелал бы спрятать автомат до лучших времён… Остаётся решить, есть у нас основания следить за парнем только потому, что он, как все здесь, имеет оружие? Или не стоит тратить на него время?
– Несколько разговоров по телефону… – напомнил лейтенант Черкашин.
– А в чём здесь криминал? – не понял капитан.
– Труп, оставшийся после беседы с трактористом… – добавил старший лейтенант Викторов.
– А ты, Родион, видел, как тракторист послал кого-то убить Алхазура Чочиева? – снова последовал охлаждающий пыл вопрос. – Или слышал его телефонный разговор?
– Подозрительные взгляды в сторону… – напомнил старший прапорщик Соловейко. – Почти в нашу сторону смотрел, но не в нашу… Мне сейчас, задним числом, кажется, что он смотрел с опаской… Правда, расстояние слишком велико, и фантазия может играть…
– Остаётся встать и самим сходить в ту сторону, куда он смотрел… – заметил Матроскин. И сразу сообразил, кому следует вставать и идти. – Соловейко… Твоя работа… Поднимись выше и полюбопытствуй… Твой прицел даст такую возможность…
От прицела с тепловизором в полевых условиях трудно спрятаться. Каждое живое тело обладает таким запасом тепла, что чуткий прибор улавливает его даже сквозь кусты. А если человек за камнем спрячется, то тепловое облако может и из-за камня высовываться. Точно так же, если кто-то в яму спрячется, – тепло будет кверху тянуться и в состоянии человека выдать. Стрелять, конечно, можно только сквозь кусты, но не через камень. Однако вечно сидеть за камнем никто не в состоянии. Обязательно высунется. На этом его можно и поймать.
![Сергей Калашников - Последний полёт Баклана [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
