Владимир Колычев - Ветеран бандитских войн
Вика опустила голову.
— А чего ты краснеешь? Ты же не хотела, это жизнь такая — жестокая и беспощадная. Жестокая и беспощадная, как огонек для бабочек. И ты крылышки свои опалила. И могла упасть. Как вот эти, — Рома с усмешкой посмотрел на длинноволосую блондинку в короткой юбке, которая усаживалась в машину клиента — с благословения сутенера. — И везли бы тебя сейчас в номера…
— Я бы не стала! — мотнула головой Вика.
— А с Хорватовым ты как жила? В законном браке?
— Нет. Но мы собирались пожениться.
— Полтора года собирались. Для такой девушки, как ты, это долго.
— Но мы собирались…
— Он тебе так говорил, а ты верила. На самом деле он тобой просто пользовался. Ты жила с ним, кашу варила, стирала, стелила. Это называется — бесплатная прислуга. И законная проститутка, — язвительно сказал Патрик.
— Это неправда! — вспыхнула девушка.
— Правда. Я мужчина и знаю, что говорю. Я настоящий мужчина и готов на тебе жениться хоть завтра, — совершенно серьезно сказал он. — Мы распишемся, и ты станешь моей законной женой. Ты меня слышишь? Законной женой, а не законной проституткой.
— Я не была проституткой! — растерянно смотрела на Рому Вика.
— Будешь. Если откажешь мне. Тут и ходить далеко не надо… — Патрик выразительно глянул вниз.
— Я не пойду!
— А ты спустись вниз, спроси у них, как они на панель попали? Никто не хочет на панель, а проститутки на каждом углу. Ты не переживай! Еще есть свободные углы!
— Я не переживаю! — Казалось, Вика вот-вот расплачется.
— Эти девочки неплохо зарабатывают, пятьдесят баксов за два часа, по нынешним временам хорошие деньги.
— Хватит!
— Ты еще ножкой топни, — усмехнулся Рома. — Со мной можно. Я не клиент, я, считай, твой муж. А с клиентом не забалуешь.
— Ну не надо! — Вика умоляюще смотрела на него.
— Тебе нравится наша квартира? — резко спросил он.
— Да.
— А я тебе нравлюсь как мужчина?
— Ну…
— Значит, нравлюсь.
— Дело не в том…
— Я знаю, в чем дело. Ты все еще мысленно со своим Хорватовым.
— Да, я еще с ним… — кивнула девушка.
— Еще! — перебил Рома. — Еще с ним, но уже со мной…
— С тобой, — неохотно согласилась она.
— И всегда будешь со мной, если я этого захочу. Ты должна понимать, что я тот самый принц, в поисках которого бабочки слетаются на московский огонек. И у меня сумасшедший выбор… Или я в чем-то не прав? — спросил он, в упор глядя на нее.
— Ну-у…
— Я всегда прав, и ты должна это запомнить. Поздно уже, ты устала, и тебе нужно отдохнуть. Завтра у нас будет сложный день. Завтра у нас будет шопинг, — невозмутимо сказал Патрик. — Потом нам нужно будет съездить за город, посмотреть, как строится наш дом. Или ты не хочешь?
Вика отвела в сторону взгляд. И шопинг ее интересовал, и на дом хотелось посмотреть, и вообще перспективы на жизнь просто превосходны, только вот не хочется об этом говорить. Она должна помнить о своем Олеге…
Рома усмехнулся. Пусть помнит, у нее будет еще целый день, чтобы принести дань памяти о прошлом. А завтра вечером будет ужин при свечах, много дорогого вина, а потом — постель. А если она будет артачиться, он выставит ее за дверь, и пусть она прочувствует на шкуре, каково это, жить в жестокой Москве без денег и покровителя. Пусть прочувствует, а потом он снова заберет ее к себе. Преподаст урок и вернет… Наверное…
Глава 5
Автобус остановился на пыльном пятачке, чихнул, открывая двери. Дородная кондукторша в зеленой растянутой кофте зевнула, прикрыв ладошкой рот. Затем махнула в сторону передней двери.
— Конечная станция, автобус дальше не идет, просим на выход!
Затурканные жизнью и пыльной дорогой пассажиры не обратили внимания на этот жест, зато гусь расправил крылья, вытягиваясь в полный рост, гоготнул и вывалился из корзины, которую держала в руках маленькая крепенькая бабенка. Женщина ловко схватила гуся под мышку и, пережав ему шею, выскочила из автобуса.
Олег не спешил. Он дождался, когда салон опустеет, и только тогда вышел из автобуса. И потянулся, как тот самый гусь, только что не гоготнул. Давно ему не приходилось возвращаться в родные края на рейсовых автобусах. В последнее время он приезжал на машине, весь из себя, баловень судьбы и любимец публики. Но машины у него нет, ее забрали за долги — так же как и фирму. Но есть сто сорок тысяч, которые он отбил у врага в неравном бою. С этими деньгами он мог заново подняться, но что-то не хотелось крутиться в колесе, вращая генератор успеха. Зачем ему это, если нет Вики? Он хорошо помнил этот пятачок перед зданием сельсовета. Девять лет назад он уезжал отсюда в райцентр, где пересел в автобус на Турск. Целая жизнь была впереди. А жизнь оказалась непростая, но веселая, а порою смертельно опасная. Потом пришел коммерческий успех, затем он потерял Вику, и снова жизнь вернулась к исходной точке. И нет желания возвращаться в шумный город, зато есть знания, деловой опыт, а главное, остатки роскоши в обычном пластиковом пакете, с которым он и вернулся домой.
Село большое, две сотни дворов. Раньше здесь жизнь била ключом, а сейчас тишина — ни трактор не проедет, ни мотоцикл не промчится. Дети разве что бегают. Последний звонок у них прозвенел, каникулы начались.
Олег пешком двинулся к околице в сторону нового родительского дом. Пять минут по селу, еще около часа полем — без багажа это совсем немного. Погода отличная, солнце светит, но не жарит, легкий ветерок приятно обдувает запыленное в дороге лицо. Он шел по знакомой с детства улице. Ничего, в принципе, не изменилось — все та же сгоревшая церковь, за ней — клуб, сельпо, дома — где кирпичные, а где бревенчатые. Только все как будто в размерах уменьшилось и потускнело…
Его путь пролегал мимо старого дома, который отец продал по какой-то необъяснимой причине. Дом хоть и небольшой, но добротный, кирпичный; ухоженный двор, большой сад. Хороший дом, а стоил копейки, если сравнивать с тем же Турском. Отец на свою ферму потратил раз в тридцать больше, чем выручил за дом.
А в этом доме прошло все детство и ранняя юность Олега, и он просто не смог пройти мимо. Остановился, заглянул за низкие, из штакетника, ворота. Чисто во дворе, но бетонный пятачок перед крыльцом растрескался, краска на дверях облупилась. Взгляд уловил, как за окном отошла в сторону занавеска. Олег усмехнулся: заметили его — все, пора уходить.
Он еще не успел повернуться спиной к воротам, как распахнулась дверь. Сначала из полусумрака веранды показались большие, василькового цвета глаза, и только затем он увидел девичье лицо. Узкие, но широко очерченные скулы, аккуратненький остренький носик, нежная кожа.
— Здрасьте! — послышался тонкий смущенно-веселый голосок.
Девчонка выскочила на крыльцо, оправила цветастый ситцевый халат. Худая она, плоскогрудая, тонкорукая, ноги, как спички, — смотреть не на что.
— Привет! — подмигнул ей Олег. И даже махнул рукой, поворачиваясь к ней боком.
— А вы к нам? — запоздало спросила она.
Он мотнул головой и рукой показал вдоль улицы — дескать, мимо проходил. Показал и вышел на дорогу. Девчонка осталась на крыльце, глядя ему вслед.
Он даже не обернулся. Зачем? Будь эта пигалица редкой красавицей, он бы и тогда остался к ней равнодушным. Вику он любит, и ему больше никто не нужен. Да и некрасивая она, эта девчонка. Если ее и можно назвать симпатичной, то лишь со скидкой на нежный возраст, чтобы не обидеть. Лет пятнадцать ей, вряд ли больше.
Он вышел за околицу, неспешным шагом побрел в сторону фермы. А куда спешить? Это деревня, здесь не торопятся, ну, если вожжа под хвост не попадет…
Олег прошел с километр, когда ветер донес из-за спины легкий шелест шин. А когда он стал поворачиваться, послышался еще и звучный скрип велосипедного звонка. Это мчалась к нему на велосипеде пигалица. Глаза горят, улыбка до ушей, белое в черный горошек платье развевается на ветру. Девчонка ехала прямо на него, не останавливаясь — то ли хотела, чтобы он посторонился, то ли ждала, когда он остановит ее «коня» на скаку.
Олег выбрал первое. Девчонка проехала мимо и резко крутнула педали назад, затормаживая ход. Велосипед повело в сторону, наездница остановила его, ловко соскочила с рамы. А велосипед мужской — с высокой верхней трубой.
— Привет! — ярко улыбаясь, звонко сказала она.
— Уже здоровались, — усмехнулся Олег, с иронией глядя на нее.
— А я вас знаю!
— Да ну!
— Фотографию вашу видела! — скороговоркой выдала она, восторженно хлопая большущими глазами. — Только вы там еще молодой!
— Я и сейчас не старый…
— Ну да, не старый… А вы к своим? — спросила девчонка, махнув рукой в сторону фермы.
— Все-то тебе известно!
— А куда вам еще идти?.. Садитесь, подвезу! — Она задорно хлопнула по линялому сиденью.
