Данил Корецкий - Антикиллер-2
«Призраки» разделились по двое и ожидали у выхода из банка, жорик выходил и незаметно показывал жертву. Через пятнадцать минут сумку вырывали у беззаботной женщины без всяких последствий, если не считать последствием истошные крики. По сравнению с налетами на магазины и нападениями на инкассаторов это была легкая и безопасная детская игра, хотя приносила она не меньший, а порой и больший доход.
Но скоро картина изменилась: кассиров стали возить на машине, в сопровождении вооруженного ружьем сторожа или добровольца из числа охотников, а если речь шла о суммах свыше десяти тысяч, то перевозку зарплаты страховал милицейский автомобиль.
Следовало в очередной раз менять тактику. И хотя главарем официально считался Славка Зименец, но все ждали, что придумает жорик. И Вовчик не ударил в грязь лицом. Ход его мыслей был прост, последователен и логичен. Чем больше работающих в учреждении, тем крупнее сумма зарплаты. Заводы из числа возможных объектов исключались: во-первых, с кассиром ехали два-три вооруженных вохровца, во-вторых, милицейский автомобиль сопровождал деньги до проходной, а проникнуть через охрану посторонние не могли. Поэтому он выбрал огромный проектный институт, дважды пронаблюдал за процедурой перевозки денег и установил, что, когда кассир в сопровождении двух безоружных активистов заходит в вестибюль, машина сопровождения уезжает.
– А мы будем внутри и там их встретим! – голосом отличника, хорошо знающего предмет, доложил Рогалев. Он действительно учился в медучилище на «отлично». И в банде зарекомендовал себя тоже отлично.
План был хороший, можно сказать, безупречный. Но он, как и любой самый лучший план, не учитывал случайностей. Их вообще никогда невозможно учесть, поэтому и не бывает верных на «все сто» преступлений.
Жорик уже участвовал в налетах, он вошел во вкус силы, приносимой оружием и вседозволенностью, ему доводилось стрелять, и тормоза, удерживающие неподготовленного человека от того, чтобы нажать спуск в решающую минуту, уже были сняты. Он сам принял участие в последнем деле, и все вначале шло как по маслу: патрульный автомобиль уехал, кассир с сопровождающими поднимался на второй этаж, здоровенные мужики, пыхтя, тащили рюкзак с деньгами.
Вовчик заблокировал лестницу снизу, Петукаев – сверху, Зименец со Шоковым встретили процессию на промежуточной площадке и без особого труда отобрали рюкзак. Увидев оружие, профсоюзные активисты не стали защищать общественные деньги личными жизнями и сразу же отступили, тем более что за кассу они ответственности не несли: А вот материально ответственное лицо – толстая тетенька в очках и дешевом платье с плачем и криками повалилась на ступеньки.
– Люди добрые, помогите! Да за что же мне такое... Я же никогда теперь не расплачусь...
Не обращая внимания на причитания кассирши, Славка с напарником резво рванули на улицу. В сорока метрах от входа в машине ждал Самохвал. Надо бы подъехать вплотную, но там не было места для разворота, а сдать задним ходом он не догадался. Это мелкая неувязка, но и она, плюсуясь с последующими накладками, сыграла роковую роль.
Пропустив ребят, жорик двинул следом. Тут и начались случайности. Во-первых, сыграло очко у Петукаева. Он должен был до последнего удерживать в здании кассира и очевидцев ограбления. Но на вопли очкастой тетки сбежалась половина института, а он, оставшись без поддержки, просто-напросто струсил. И побежал вдогонку за друзьями. Следом вывалила возбужденно кричащая толпа.
– Деньги! Отдайте деньги! – голосила женщина, размазывая слезы по меловому лицу. Ее обгоняли решительно настроенные конструкторы, инженеры и техники.
– Ты что, сука! – заорал Вовчик, выдергивая изпод пиджака «наган» и понимая, что незамеченными уйти не удастся. – Держи их!
Поддержка соучастника приободрила труса.
– Назад! – рявкнул он, наводя на преследователей автомат. Это охладило пыл потенциальных героев, толпа качнулась назад, однако внимание к происходящему уже было привлечено. Еще ничего не пропало, планом было предусмотрено такое осложнение, главное – удержать всех на расстоянии и добраться до машины.
– Вы че, пацаны, кончайте дурковать!
Изрядно выпивший мужик в план не вписывался, потому что любой прогноз охватывает только штатные действия, а поведение пьяного человека неадекватно и труднопредсказуемо. Он решил кончить дело миром и, догнав Щекова и Сименца, вцепился в рюкзак.
– Ребята, бросьте, зачем вам это надо? На бутылку не хватает? Так я дам... Щеков направил на него пистолет.
– Дергай отсюда, мозги выбью!
– Да кончай, брат, я сам блатной...
– Бах! – сухо ударил выстрел. Мужик отскочил в сторону, развернулся на одной ноге и тяжело упал, вытянувшись на асфальте.
Третьей случайностью явилось то, что патрульный автомобиль не уехал, а остановился за углом, старший наряда, офицер, зашел в магазин, а сержантводитель ожидал за рулем. Услышав выстрел, он включил двигатель и через полминуты оказался на месте. Один против четверых, с пистолетом против автоматов. Но как гласит грузинская пословица: «Если сердце из железа – и деревянный кинжал хорош».
Четвертой случайностью было то, что сержант недавно демобилизовался из погранвойск, где его два года натаскивали не раздумывая стрелять в нарушителей границы. Упустить нарушителя означало верный трибунал. Неизвестно, было ли у милиционера железное сердце, но дисциплинированность и решительность замполиты погранвойск воспитали в нем действительно стальную. Он с ходу открыл огонь, отсекая бандитов от машины.
– Бах! Бах! Бах!
С криками и визгом бросились врассыпную прохожие. Раненный в бедро Петукаев упал на колено и поднял автомат.
– Тра-та-тах!
В доме напротив вылетело стекло, истошно закричала женщина.
– Бах! Бах! Бах!
Петукаев выронил автомат и опрокинулся на спину. Схватился за голову и ничком рухнул на асфальт Зименец. Скрючился, держась за бок. Самохвал.
В отличие от пехотных частей, где стрельбы проводятся дважды в год, пограничников тренируют каждый день. И сейчас это давало результаты.
Вовчик бросил револьвер и побежал к машине, побледневший Щеков ждал его, не трогаясь с места, нетерпеливо взревывал движок.
– Бах! Бах!
Пуля ударила жорика в спину, и он шмякнулся на землю, вторая пробила заднее и лобовое стекла. Паутина трещин искажала обзор, Щеков стал выбивать поврежденное стекло, но не успел – сержант с перекошенным лицом подбежал сбоку, рывком распахнул дверь и дико заорал:
– Руки вверх, убью!
Пистолет смотрел Щекову в лицо, и хотя патроны кончились, а затвор застрял в заднем положении, нелепо обнажив ствол, ни сержант, ни задерживаемый этого не замечали. Беспощадный Щеков, как перепуганный щенок, послушно поднял руки... Банда «Призраков» перестала существовать.
У Рогалева было много времени, чтобы анализировать причины провала и делать выводы. А они напрашивались сами собой. Одни и те же люди, интенсивно совершая дерзкие преступления, привыкают к риску и утрачивают осторожность. Планировать нападение средь бела дня, в самом центре города было подобно самоубийству. Петукаев нормально действовал в группе, но, оставшись один на один с толпой, не выдержал. «В следующий раз надо действовать умнее. И осторожнее», – решил он, хотя еще не знал, наступит ли этот «следующий раз».
К моменту освобождения мать умерла, так и не дождавшись сноса, он поселился в том же домишке на Лысой горе, но через семь лет передняя стена отвалилась, жильцов отселили в так называемый «переселенческий фонд», который был еще хуже прежнего жилья, но, как понял Вовчик, – столь же постоянным. Он переехал к тетке, старая мегера терпела его потому, что он снимал ломоту в суставах, хотя совместное существование было почти непереносимым. Потом грянули новые времена – каждый за себя, у кого деньги – тот и пан. Стало ясно, что без «следующего раза» не обойтись...
Колдун вылез из ванны и, обмотав бедра полотенцем, вышел в гостиную. Тихо играла музыка, Виолетта лежала на кожаном, застеленном простынкой диване, болтала ногами, пила шампанское из огромного бокала и ела ананас.
– Ты меня всю разодрал своими дурацкими «спутниками», – пожаловалась она, отрезая очередной ломтик некогда экзотического, а нынче привычного для дам ее круга фрукта. Колдун польщенно улыбнулся и потрепал по упругой попке с дразнящим цветным ротиком. Виолетта действовала на него как широко рекламируемый экстракт иохимбе.
– Ну-ка, перевернись...
Колдун стал умнее. Тщательно отбирал новых членов, каждому устраивал «кандидатский стаж» с обязательным экзаменом. Поэтому и придумал Алексу «заказ», потому и привлек Каратиста... Хотел проверить сразу двоих, причем сами они и не подозревали, что проходят испытание... И никто из прошедших в организацию не подозревал о роли скромного массажиста, хотя каждый в той или иной степени имел с ним дело.
