Василий Веденеев - Логово «ВЕПРЯ»
Внизу, около дома Куприяна раскинулся небольшой парк. Там на газоне, среди почти голых кустов сирени и засел человек с гранатометом. Сначала он выпустил заряд по ярко освещенному окну квартиры Минаевых, потом по другому и третьему. Из окон вырвалось пламя, где-то истошно закричала женщина, но стрелок не обратил на крик внимания, вновь прицелился и выпустил четвертую гранату.
Бросив разряженный гранатомет, он прямо через газон подошел к ожидавшей его машине, сел рядом с водителем, и автомобиль резко принял с места.
— Ну, как? — свернув на малоосвещенную улицу поинтересовался шофер.
— Нормально! — стрелок снял темную вязаную шапочку и вытер ей мокрое от пота лицо. — Удобно, четвертый этаж. Все, как в десяточку положил. Никого там не останется, ручаюсь!
— Уверен?
— На все сто!
— Отлично!
Водитель, держа руль одной рукой, сбросил скорость, достал из-под сиденья ТТ и несколько раз выстрелил в бок пассажиру. Потом открыл дверь, вытолкнул тело на мостовую, выстрелил еще раз в голову, захлопнул дверь и умчался.
Выскочив на набережную, он ненадолго остановился, подошел к парапету и опустил в грязную, с мазутными разводами воду Яузы пистолет, из которого убил гранатометчика. Внизу слабо булькнуло, и черная вода равнодушно приняла странный подарок. Следом за ТТ в реку полетели снятые с машины номера и перчатки.
Несколько минут водитель курил, осматриваясь по сторонам и стараясь определить — не следили ли за ним чужие любопытные глаза. Наконец, убедившись что все нормально, он достал мобильный телефон и набрал номер.
— Ашот Левонович? Добрый вечер.
— А-а, добрый вечер, дорогой. Как дела?
— Связь прервалась.
— Это точно?
— Абсолютно точно.
— Хорошо, тогда отдыхай.
Деньги кончились. Такой прискорбный факт Юрий установил на следующее утро после встречи с Чуенковым. Складывалось все не слишком здорово, особенно если учесть, что Бахарев получил машину, а ее нужно заправлять. И вообще любой автомобиль можно сравнить с запущенным в карман пылесосом, постоянно вытягивающим средства то на одно, то на другое, а частные ремонтные фирмы и автосервис удивительно напоминали кладбища, где каждый сочувствовал горю, но пока ты не выложишь крупную сумму, не двигался с места, чтобы реанимировать забарахлившую лайбу. Одно слово — стервятники!
Жить на деньги любимой женщины Юрий не хотел: он хорошо помнил заветы покойного отца, внушившего сыну, — ни при каких обстоятельствах настоящий мужчина не берет денег у женщин! Никогда и ни за что. Естественно, времена изменились, но при всем желании у Ольги взять особенно нечего — заработки в салоне красоты не столь велики, как представлялось со стороны, а жизнь в столице стоила дорого. К тому же подруга недавно брала отпуск за свой счет, чтобы поставить на ноги неожиданно свалившегося под бампер ее «Оки» раненого майора. И, в довершение всего, он отплатит ей тем, что попросит денег?
По зрелому размышлению, Бахарев пришел к выводу, есть лишь один способ безболезненно добыть необходимые средства — попросить Ольгу сходить к нему домой и взять деньги. Даже если за время отсутствия Юрия за его квартирой успели установить постоянное наблюдение, то Ольгу там никто не знал и вряд ли наблюдатели обратят на нее внимание. В любом случае, он подождет ее неподалеку от дома на «Ладе» и непременно проверит — нет ли за ними хвоста?
Темнить не в его правилах, и он все честно рассказал Ольге, попросив ее зайти к нему на квартиру.
— Кстати, можно воспользоваться черным ходом, — предложил Юрий. — Мало кто ходит через подворотню и открывает дверь в подъезд со двора. Наверное, так даже лучше. Где лежат деньги, я объясню, а из квартиры ты мне позвонишь на мобильный телефон: я буду ждать в машине.
— Сколько? — без тени улыбки спросила она и невольно поежилась от страха. Еще бы не бояться, если вместе с любовью этот мужчина принес в ее жизнь столько переживаний и опасностей, что иногда хотелось поплотнее закутаться с головой в одеяло, забиться в самый дальний уголок широкого дивана и замереть там, не подавая никаких признаков жизни, как при смертельной опасности замирала малая и слабая букашка.
Пусть большая жизнь идет сама собой, без ее участия, а ей довольно маленького, тихого, зато такого привычного мирка, где нет места автоматным очередям и убитым приятельницам, на похороны которых ты даже не имеешь права пойти. Все это мерзко и ужасно!
Но теперь расстаться с Юрием выше ее сил, и вряд ли она сможет как прежде спокойно существовать в своем уютном мирке. Видно, права старая библейская мудрость: жена да унаследует судьбу мужа своего!
— Три или четыре минуты, — немного поразмыслив, ответил Юрий. — Как раз хватит, чтобы дойти, открыть дверь и набрать номер.
— И что я должна тебе сказать?
— Если все нормально, ты говоришь «это я», но если не можешь нормально общаться или что-то тебя настораживает, скажешь «Юра, это я!». По-моему, запомнить нетрудно.
— А что там может меня насторожить? Почему я не смогу общаться нормально? Там ждет засада?
— Нет, — он отрицательно мотнул головой. — Не думаю. Конечно, в мое отсутствие могли побывать в квартире, понимаешь? Вдруг там следы обыска, разбросанные вещи, взломанные замки? Не исключено, что за домом наблюдают.
— Ты не устаешь меня удивлять и загадывать загадки, — она нервно рассмеялась, хотя ей было совсем не весело. — То ты появляешься неизвестно откуда с пулевым ранением, то ведешь меня в кафе, где нас пытаются застрелить, а теперь хочешь использовать в качестве приманки в мышеловке?
— Зачем ты так? — с болью спросил Юрий. — Если бы я мог, то пошел сам. Поверь, я не желаю подвергать тебя ни малейшему риску! Как только ты позвонишь, я тут же появлюсь и дам три звонка в дверь: один короткий и два длинных.
— Ладно, — она легко коснулась его губ кончиками прохладных пальцев. — Наверное, надо позвонить в салон и предупредить, что я задержусь? Или мы отправимся к тебе вечером, так сказать, под покровом темноты?
— Вечером я занят и могу задержаться.
— Ты заставляешь меня волноваться.
— Наверное, так будет всегда, пока мы вместе. Я тоже волнуюсь за тебя.
Чтобы прекратить тяготивший ее разговор, она пошла к телефону, а Бахарев начал собираться. Поездка на «Новокузнецкую» его совершенно не волновала: что там могло случиться? Просто, нужно соблюдать предосторожность, которая еще никогда не мешала. И тут ему под руку подвернулся трофейный нож. Бахарев повертел его и хотел отбросить, но потом решил на всякий случай взять оружие, тем более по размерам клинка ни в чем не уступающее хорошему кинжалу.
Засунув пичох за пояс, он накинул куртку, взял ключи и вышел в прихожую. Через минуту появилась Ольга. Он помог ей одеться, и они спустились к машине.
Поездка заняла буквально считанные минуты — Юрий выехал со двора, повернул налево, спустился по Яузскому бульвару к набережной, потом проскочил через Устьинский мост над Москва-рекой и через маленький мост над Яузой, еще раз свернул налево и выехал к своему дому. Увидев родной подъезд, он почувствовал, как слегка защемило сердце и сразу же захотелось вернуться, к привычным, ставшим милыми вещам, к устоявшемуся бытию. Но когда он сможет вернуться и вернется ли вообще устоявшееся бытие? Теперь он не один, а каждая женщина начинала перестраивать быт на свой лад — такова уж их натура.
— Ну, «живец», пошел! — Ольга мазнула жаркими губами по его щеке и хотела выйти, но он удержал ее, серьезно посмотрел в глаза и попросил:
— Пожалуйста, осторожней! И не нужно никаких дурных мыслей. Я все время буду рядом. Не забудь позвонить и сказать условную фразу.
Она вымученно улыбнулась и вышла из машины. Поежилась то ли от холода, то ли от страха и медленно пошла к подворотне…
Васин уже начал терять терпение. Несколько дней подряд он буквально разрывался на части, стремясь все успеть и не вызвать никаких подозрений в свой адрес — до или после обеда он караулил около дома клиента, а в свободное время занимался собственными делами, тщательно подготавливая отход от «семьи» Колчака и бегство за границу. Вот только, упаси бог, не в Турцию. Впрочем, сейчас куда не кинься везде непременно найдутся соотечественники с богатым криминальным прошлым: в Германии, Австрии, Франции, не говоря уже о Соединенных Штатах или Израиле.
Но все дела продвигались страшно медленно, как издавна принято в нашей стране, где скоры только на жестокую расправу, а проклятый клиент как на зло не появлялся, хотя было бы славно поставить на нем жирную точку и уехать на заслуженный отдых. Тогда по крайней мере пару недель, а то и месяц с лишним тебя никто не хватится. Впрочем, ни за что полностью ручаться нельзя — все определяли деньги: подвернется выгодный заказ, и Колчак немедленно начнет тебя разыскивать.
