Данил Корецкий - Атомный поезд
Правда, иногда какая-нибудь заправка затевалась отказываться от хархоевского топлива: не устраивало качество, да и цена казалась завышенной. Для борьбы с такой болезнью была отработана эффективная схема: младший брат Муса брал с собой Магомеда Тепкоева, того самого, чей дядя когда-то «держал» всю Москву, Магомед брал Абу Хамзатова с двумя друзьями. Дружной компанией на двух-трёх машинах они приезжали к отступнику, это сразу производило впечатление и настраивало на нужный лад. Ребята начинали ходить по территории, заглядывать во все помещения, бить кассовые аппараты, разливать бензин. Для завязки разговора Абу железной трубой перебивал хозяину или тому, кто подвернётся, ногу или руку. Магомед показывал гранату и спрашивал, хочет ли негодяй, чтобы его заправку подняли на воздух, вместе с ним и его родственниками. Ни одного случая, чтобы кто-то этого захотел, не было. Тогда на отступника налагался приличный штраф и сотрудничество продолжалось.
Но в последнее время отработанная схема стала давать сбои. Однажды, когда Муса с друзьями приехал на очередную заправку, их встретили тиходонские бандиты, битой сломали руку Абу, пробили голову Чермену — хорошему парнишке, студенту, отобрали оружие, машину и пригрозили утопить всех в Дону. В другой раз выскочил спецназ в масках, Мусе выбили зубы, Магомеду автоматом сломали ребра, остальных отпинали ногами до потери сознания и в наручниках отвезли в тюрьму. Выкупать их пришлось долго и трудно, обошлось это очень дорого. Пришлось привлекать правозащитников, организовывать статьи про геноцид чеченского народа, что потребовало дополнительных расходов. Наконец, дело удалось замять. Но охота работать по старой схеме у ребят пропала, а Чермен вообще уехал в свой Ножай-Юрт, даже институт бросил. Его отец позвонил Исе и пожаловался: я тебе сына под надзор послал, а ты его не уберёг, кровь мальчика пролилась, институт пропал, а там большие деньги были заплачены… Неприятно, конечно. Отец Чермена из уважаемого рода, по матерям они дальние родственники, лицо краснеет такие упрёки слушать…
А тут ещё к самому Исе Хархоеву прямо в офис завалились пятеро коротко стриженных, здоровенных парней, показали ему гранаты, спросили то, что он сам привык спрашивать: мол, хочет ли Иса с роднёй отправиться к Аллаху? Иса ответил то, что обычно отвечали те, кого он спрашивал: нет, не хочу, а в чём дело?
А дело в том, сказали ему, что на рынок нефтепродуктов пришли московские деньги, поэтому все остальные должны с этого рынка «линять» и под ногами не путаться. И спросили: хорошо ли он понял, что ему сказали, или для лучшего понимания ему надо прострелить почку? Иса ответил, что он всё понял хорошо и дополнительно убеждать его ни в чём не надо, про рынок нефтепродуктов он уже забыл, тем более что давно собирался изменить направленность бизнеса.
Парни ушли, а Иса позвонил в Грозный и сказал Али, что подготовленные цистерны отправлять не надо, так как сбывать их негде. Старший брат этим озаботился и спросил, не надо ли выслать на подмогу десяток-другой родственников и друзей. Он в России никогда не жил и здешней специфики до конца не представлял. Но думал, раз русские не могут открывать в Чечне свой бизнес, а чеченцы могут зарабатывать в России большие деньги да использовать эти деньги для войны с Россией, то, значит, чеченцы сильнее и могут делать там что хотят. О том, что Чечня и есть часть России, Али Хархоев даже и не подозревал.
Иса успокоил старшего брата и сказал, что пока никого высылать не надо, есть более важные дела. И они действительно были. Высунувшись в коридор, где теперь всегда сидели три охранника, правда, почти без оружия, только с пистолетами, Иса позвал младшего брата.
Муса появился через три минуты. Черноволосый, с крючковатым носом и поджатыми губами, он всегда держался гордо и независимо.
— Ты с ним встретился? — спросил Иса. — Почему не рассказываешь?
— А-а-а… — протянул младший. — Чего тут особенно рассказывать? Не понравился он мне. Денег не захотел, оружия не захотел. Машина ему нужна, уже купили, да мобильник — тоже купили. Да ещё хочет познакомиться с кем-то, кто шишку держит в этом, как его… Кротове. Зачем нормальному человеку эта дыра?
Иса даже подскочил.
— Ты что, совсем ничего не соображаешь?! Ты знаешь, от кого он приехал?! Я же тебе сказал: он оттуда, с самого верха! — разгорячённый Иса поднял руку, как будто хотел выстрелить в потолок, как делают на свадьбах, только вверх нацелился не ствол пистолета, а его указательный палец, и направлен он был не просто в потолок, а гораздо выше: в небо, а может, и ещё выше — на трон самого Аллаха.
— Зачем шумишь, да? — обиделся Муса. — Я же сказал: всё купили, сегодня отдам. И с Магомедом переговорил, чтобы он ему нашёл крупняка из Кротова! Зачем недоволен?
— Зачем, зачем… Понимать надо, с кем говоришь. Не понравился он тебе! Да если ты ему не понравишься, а тот, кто его прислал, об этом узнает, нам всем головы отрежут! И мне первому!
У Мусы от изумления даже челюсть отпала.
— Да ты что?! Кто ж его послал? Неужели сам Шамиль?!
— Шамиль! — Иса махнул рукой. — Да Шамиль перед тем, кто его послал, сам будет в струнку стоять!
— Вах! Откуда я знал?!
— Слушать надо внимательно и всё запоминать! А насчёт того, кто в Кротове шишку держит, Магомед ничего не узнает. Не его уровень. Сейчас я позвоню людям посолиднее…
Известный в Тиходонске торговец нефтепродуктами Иса Хархоев был знаком со многими местными предпринимателями. А в силу особенностей российского бизнеса почти все они стояли одной ногой в деловой сфере, а второй — в криминальной. Благодаря этому их знания и кругозор были вдвое шире, чем у бизнесменов Германии, Франции или Испании. Он извлёк из стола записную книжку, придвинул телефон и набрал номер Виктора Пармезана, своего банкира, у которого по-честному, без кидняка, брал кредиты, а когда тому понадобилась помощь — быстро прислал бригаду Мусы, которая вмиг уладила один очень неприятный для Пармезана конфликт.
— В Кротово? — переспросил банкир и на миг задумался. Иса предусмотрительно листал свою книжку.
— Так Сурен Бабиян купил там консервный завод, ресторан, несколько домов! — вспомнил Пармезан. — Знаешь Сурена?
— Это Змей, что ли?
— Точно!
Иса поморщился.
Змей был человеком ушлым, тёртым и опасным. К тому же он не терпел ни дагестанцев, ни чеченцев, ни ингушей.
— Послушай, Витя, ты меня сколько лет знаешь? — спросил он с наигранной кавказской доверительностью.
— Да уже… — Пармезан замялся. Особой длительностью знакомства они похвастать не могли. — Года три знаю…
— Мне прислали человека, он сам из Москвы…
В провинции уважают и побаиваются москвичей, а с тех пор, как в Тиходонск хлынул столичный капитал, их появление в городе никого не удивляет.
— У него очень солидные рекомендации. Его надо познакомить со Змеем. Я тебя прошу это сделать. Я ведь к Змею подходить не могу, он нас не любит…
— А что ему надо? — осторожно спросил банкир.
— Хочет делать там бизнес. У него какие-то подвязки в Кротове. Ни тебя, ни меня это не интересует. Наше дело — их познакомить. Никаких гарантий, никаких обязательств. Свели, а дальше их дело, как договорятся.
— Ну, если так, — с облегчением проговорил банкир. — Пусть сегодня приходит в «Золотой круг» после восьми.
— Только ты имей в виду: за него перед тобой я в ответе. Я, Иса Хархоев, солидный человек? Ты мне доверяешь?
— Ну, — начал Пармезан, однако тут же вспомнил кавказские правила. — Конечно, доверяю, дорогой, какие могут быть разговоры!
— Змей должен знать, как себя вести с этим человеком. Поэтому я прошу тебя: представь его как полагается. Не так: это Петя, это Ваня. Надо обставить всё солидно, уважительно. Так и скажи: за ним уважаемые люди. Богатые люди. Влиятельные люди. Горячие люди!
Банкир на другом конце провода вздохнул.
— Сомневаешься, брат? — уловил чуткий Иса. — Что тебе не нравится? Чего боишься?
Банкир вздохнул ещё раз.
— А вдруг между ними что получится? Ну представь, непонятка какая-то вышла… Начнутся разборы: кто их свёл? Пармезан! Как бы я крайним не оказался! Ты не обижайся, я с тобой откровенно говорю. Или Сурен меня спросит: какие такие люди за ним? Кто за него слово скажет?
— Не волнуйся, брат! Тогда так прямо и скажешь, что тебя я просил, Иса Хархоев! Змей прекрасно знает, кто я такой! Любит, не любит — другое дело, а знать — знает!
— Ну, хорошо, — сдался банкир. — Пусть подъезжает. Только туда с оружием нельзя…
Около двадцати одного часа Мачо на семилетнем чёрном «БМВ» пятой модели подъехал к элитному клубному ресторану «Золотой круг». Теперь он был в строгом сером костюме, бледно-голубой сорочке с синим галстуком, на ногах элегантные чёрные туфли. Он был хорошим психологом и, увидев, какие автомобили стоят у входа в ресторан, отогнал своего подержанного «бумера» подальше.