Гарольд Роббинс - Одинокая леди
— Давно пора взяться за ум. Джус гораздо лучше той гадости, что ты пьешь.
— Это не мое, это Майка. Он такой же поглотитель джуса, как и ты.
Она достала свой кувшин с ледяным чаем и сделала себе выпивку.
— Майк — это тот жеребец, что живет с тобой? — спросила Лисия.
— Угу, — ответила Джери-Ли.
— Дело серьезное?
— Нет.
— Тогда что он здесь делает?
— Он квартирный хозяин. — Джери-Ли прошла в гостиную, сбросила туфли, легла на кушетку. — Он помогает. Облегчает жизнь: водит машину, готовит еду, убирает...
— Трахает?
Джери-Ли не ответила.
Лисия достала портсигар, потом внимательно посмотрела на Джери-Ли и спросила:
— У тебя есть травка?
Джери-Ли кивнула и стала сворачивать косячок. Руки у нее почему-то тряслись, хотя не было никаких причин нервничать или раздражаться: Лисия не изменилась, она сама не изменилась. Они остались теми же, какими были, когда последний раз вместе провели время.
***
Травка поможет: снимет необъяснимое обострение восприятия, притупит... Джери-Ли свернула не самокрутку, а целую бомбу — ее хватит им обеим, чтобы забалдеть на весь вечер. Аккуратно лизнула край папиросной бумаги, заклеила самокрутку.
Лисия тем временем положила чемодан на кушетку, открыла его и достала красную бархатную коробочку с золотым вензелем «Картье». Протянула ее Джери-Ли и сказала:
— Это я привезла тебе, в подарок. Открой. Джери-Ли открыла. В коробочке лежала длинная нить нефритовых бус.
— Нравится? — спросила Лисия.
— Изумительно! Но зачем? Тебе не следовало делать это.
— Позволь мне надеть их на тебя, — сказала Лисия с улыбкой.
Она достала ожерелье из коробочки и, не расстегивая, надела через голову на шею Джери-Ли.
— Теперь посмотри на себя в зеркало. Джери-Ли пошла в спальню, Лисия за ней. Нефритовые зерна, казалось, излучали тепло, которое проникало в кожу.
— Но зачем, Лисия? Почему? Лисия подошла сзади, прижалась щекой к щеке Джери-Ли, губами прикоснулась к ее волоскам и шепнула:
— Потому что я люблю тебя, и мне тебя страшно не хватает.
Джери-Ли ничего не ответила.
Тогда Лисия нежно обняла ее, повернула лицом к себе и поцеловала в губы.
— Я так соскучилась по тебе, девочка, — прошептала она. — Ты даже представить себе не можешь, как я все это время хотела обнять тебя, целовать, любить...
Внезапно Джери-Ли почувствовала, что глаза у нее наполнились слезами, и через мгновение она уже истерически рыдала.
Нежно и заботливо Лисия притянула ее голову к себе на грудь.
— Не недо, детка, перестань... Я понимаю... не надо... Она повела Джери-Ли к кушетке и принесла самокрутку. Раскурила, сделала глубокий вдох и передала Джери-Ли.
— Затянись хорошенько, и ты сразу же почувствуешь себя лучше.
Джери-Ли так и сделала — глубокий вдох сразу же' заполнил ее легкие опьяняющим дымом. Трава оказалась отличной. Майк был прав — зелье он доставал только самое лучшее. Она затянулась еще раз и почувствовала, как напряжение отпускает ее. Промокнула глаза бумажной салфеткой.
— Я перестала понимать себя, — сказала она задумчиво. — Настроение меняется, как на качелях — то вверх, то вниз, — правда.
Лисия забрала у нее самокрутку и тоже затянулась. Задумчиво поглядела на Джери-Ли.
— Ты слишком много работаешь, родная. Нельзя жечь свою жизнь с обоих концов безнаказанно и ничем не платить за это.
— Но я вынуждена, я должна, понимаешь, Лисия? Если я не хочу застрять в этом чертовом танцевальном бизнесе до тех пор, пока мои сиськи не вытянутся от танцев до самых колен.
— Ну, тебе еще очень далеко до колен, — позволила себе пошутить Лисия.
— А я вот совсем не ощущаю их в три часа ночи, когда позади шесть выходов на сцену.
— И все равно, работа неплохая и деньги приличные, — сказала Лисия, возвращая самокрутку Джери-Ли. — А кто этот коротышка, что был с твоим жеребцом, когда я приехала?
— Продюсер. Он хочет купить один из моих рассказов для фильма. Может быть, я даже буду сниматься в нем.
— Он работает с лицензией?
— Мой агент говорит, что да.
Лисия удивилась.
— У тебя появился агент? Ты не теряла времени. Как ты нашла агента?
— Через Майка. Он знает здесь всех.
— А что сам-то он делает?
— Живет, сдавая квартиру. И кроме этого — ничего.
В голосе Лисия послышалось презрение:
— Он — сводник.
— Ты несправедлива к нему. Ты его даже не знаешь.
— Возможно, только вот что: в том мире, где я живу, мужчина, если он не работает, — сводник. Джери-Ли промолчала. Лисия отобрала у нее окурок и погасила в пепельнице.
— Я вовсе не хочу тебя обидеть, — сказала она, привлекая к себе Джери-Ли. — И я вовсе не ставлю Майка тебе в вину. Я знаю, что нужно девушкам. Даже я могу порадоваться хорошему жеребцу время от времени. Но я никогда не забываю, чего они в действительности хотят. На этом свете нет мужчины, который бы не постарался унизить тебя, как только у него появится такая возможность.
Джери-Ли почувствовала, как на нее стала наваливаться усталость, как возбуждение уступает место расслабленности и вялости.
— Майк совсем не такой, — сказала она устало.
— Давай больше не говорить о нем, ладно? — сказала Лисия примирительно. — Ты совершенно без сил, вымоталась. Так что ложись-ка спать и отдохни как следует. У нас будет несколько дней, чтобы поболтать и наверстать упущенное.
— На сколько дней ты приехала?
— У меня есть неделя. Фред работает в Сиэтле. Я сказ ала ему, что встречу его во Фриско.
Джери-Ли молчала.
— Думаю, было бы неплохо, если бы ты смогла получить небольшой отпуск. Может быть, мы бы сумели куда-нибудь поехать и урвать несколько дней отдыха. Я тоже последнее время работала, как черт.
— Не знаю, право... — протянула с сомнением в голосе Джери-Ли.
— Ладно. Там посмотрим. А теперь отправляйся в постель, не то ты просто шлепнешься тут лицом об пол.
— А ты?
— А я пока закончу распаковывать чемодан. Мне не понадобится для этого много времени, я быстро управлюсь и тоже прилягу.
Джери-Ли ушла в спальню и закрыла за собой дверь. Лисия посмотрела задумчиво ей вслед — она была очень недовольна собой. Ей не следовало так надолго оставлять без внимания Джери-Ли, отпускать ее от себя и быть так далеко от нее — на другом конце континента. Здесь, на побережье, особенно опасно было оставлять ее одну, потому что именно здесь все, чего в действительности хотела и к чему стремилась Джери-Ли, было так доступно — только протяни руку.
Она еще раз внимательно оглядела квартиру. Подумала немного и поняла, что следует сделать: завтра же она найдет более комфортабельную квартиру для Джери-Ли. Такую, где будет достаточно места и для Джери-Ли и для нее, Лисий.
Чем скорее она вытащит отсюда Джери-Ли, тем лучше. Она не должна больше так надолго предоставлять ее самой себе, оставлять без присмотра.
Даже если ей придется в чем-то изменить свою жизнь, чем-то поступиться, она просто обязана найти способ вернуть Джери-Ли в Нью-Йорк.
Глава 16
Лисия и Джери-Ли вышли из покрытого пылью, раскаленного легкого дюралевого вагончика на яркое солнце. Лицо Джери-Ли покрывал тщательно наложенный слой грязи и крови.
Ассистент режиссера внимательно рассмотрел грим и позвал гримера.
— Мне кажется, следовало бы добавить запекшейся крови. И еще поработать над мотоциклетным костюмом — посильнее разодрать его.
— Где теперь идут съемки? — спросила Джери-Ли.
— На дороге, — ответил ассистент режиссера. — Они должны быть здесь через пятнадцать минут. — Он взглянул на небо и нахмурился. — Хорошо бы, чтобы они успели. Еще немного — и мы потеряем нужное освещение.
Джери-Ли проследовала за гримером к маленькому столику, установленному под деревом. Стулом служил деревянный ящик. Гример занялся ее лицом, потом взял бритву и сделал несколько артистических разрезов и дыр на ее мотоциклетном костюме.
Они закончили как раз в тот момент, когда послышался рокот моторов. И сразу же появился большой черный мотоцикл марки «харлей дэвидсон».
Мотоциклист с визгом и скрипом затормозил у подъема к высокому обрыву над морем, проскочив мимо кинокамеры. За ним из поднятой им пыли появился ярко раскрашенный баг, приспособенный специально для езды по пляжу. Как только и он промчался мимо камеры, режиссер крикнул:
«Снято!»
Все затихло, и оператор с помощником принялись тут же быстро перезаряжать камеры, поглядывая на небо. Солнце начало ускорять свой путь к закату, готовясь скрыться в водах океана, и поэтому операторы работали лихорадочно, надеясь захватить еще несколько минут хорошей, естественной освещенности.
Коренастый мотоциклист поднял щиток шлема, взял банку пива, которую протянул ему услужливо один из рабочих киногруппы, и пошел к краю обрыва, нависающего над самым океаном.
— Он что, действительно полетит вниз с мотоциклом? — спросила Лисия.
