Потрошитель - Гоулмон Дэвид Линн

Внезапно сержант-майор и двое рядовых обогнули полковника и побежали вправо по его указанию. Потом он снова повел рукой, и туда побежали еще двое. Снова прозвучали выстрелы. Громыхнул американский «винчестер». Потом из темноты что-то вылетело и грохнулось на деревянный пол. То был один из солдат. Торс его был рассечен надвое, верхняя часть отсутствовала. Раздалось несколько криков, и солдаты поспешно пришли в движение.

– Вон он! – крикнул Стэнли и выстрелил из своего «уэбли» в большую тень, быстро движущуюся в самом темном конце большого пространства.

Эбберлайн услышал тяжелое кряхтение и жуткий сдавленный смех, говорящие, что Потрошитель вышел из укрытия. Опытный инспектор замер в ужасе от этого звука. Потом увидел громадную тень, поднявшуюся между двумя большими столами с пробирками, мензурками и банками. Тень схватила первый стол и закрылась им за мгновение до того как несколько крупнокалиберных пуль ударили в древесину. Пробить этот щит они не смогли. Несколько человек бросилось к громадной, быстро приближавшейся тени. Первый вылетел в окно от удара чего-то похожего на большую дубинку. Второй был жестоко растоптан, когда в толстый деревянный стол снова ударили пули. Потом раздался звук, от которого профессиональные солдаты и двое полицейских застыли на месте – рев, не такой, как у дикого животного, а производимый, чтобы навести страху на всех, кто его слышит. Затем еще крики, выстрелы, ужасный звук ломаемых костей, раздираемой плоти и жуткие вопли солдат, когда Потрошитель ворвался в их гущу.

Эбберлайн схватил за руку Вашингтона, и они побежали влево. Тут по всему второму этажу поднялась стрельба. Большой стол был, наконец, отброшен, и это позволило Эбберлайну впервые взглянуть на человека, которого Роберт Льюис Стивенсон назвал мистером Хайдом, а он и другие полицейские знали как Джека-потрошителя.

– Господи! – воскликнул, застыв на месте, Вашингтон.

Одежда была распорота и разорвана. Клочья некогда белой рубашки свисали с длинных рук чудовища, замахивающегося на двух атакующих его солдат. Изломанные, безжизненные солдаты отлетели и стукнулись о дальнюю стену. Эбберлайн увидел лицо человека, которого преследовал почти два года. Оно было изборождено морщинами и трещинами. Там, где не было поддерживающих кожу мышц, складки были глубокими, черными. Густая борода была длиною в дюйм. Глаза дикие, лоб несоразмерно большой. Зубы тоже большие, деформированные, и человек явно на десять размеров больше одежды, покрывающей его тело. Стоявшее перед оставшимися солдатами чудовище было не ниже семи футов [4].

Не успело оно шевельнуться, как в него попали несколько пуль, но, казалось, не оказали решительно никакого эффекта.

– В голову – стреляйте в голову! – крикнул Стэнли, пытаясь отойти в темноте на лучшее место для прицельного выстрела. Не дойдя до него, споткнулся, упал и тут же обнаружил, что дубинкой, которой Потрошитель бил его людей, было тело сержант-майора. Обезглавленный, безжизненный сержант-майор лежал сейчас подле него. Полковник Стэнли нахмурился, потом с криком поднялся и бросился на существо, которого никак не могло существовать. Приближаясь к громадному чудовищу, он начал стрелять из револьвера. Когда пули угодили в плечо и в грудь, Потрошитель бросился на него с ловкостью охотящегося большого кота. Быстро схватил полковника за шею и поднял перед собой. Теперь он пользовался Стэнли как щитом.

Сзади в чудовище попали еще пули, но Потрошитель по-прежнему не издавал ни звука, кроме громкого кряхтения и рычания крупного хищника. Казалось, тварь, стоящая перед Эбберлайном и Вашингтоном, утратила дар речи. Не раздавалось ни слов, ни криков боли. Стэнли попытался поднять револьвер, но Потрошитель ухватил кисть его руки и медленно раздавливал пальцы, пока оружие не выпало из них. Эбберлайн бросился вперед, стреляя из своего оружия. Две пули попали Потрошителю в бок, одна угодила в Стэнли, качавшегося, словно маленькая кукла перед жестоким ребенком. Внезапно Эбберлайна ударил в грудь кулак, и он отлетел на пять футов. Вашингтон бросился к старшему инспектору и увидел, что Стэнли уже лежит на полу. Потрошитель занес над лежащим большую голую ступню, потом запрокинул к стропилам деформированную голову. На сей раз он издал торжествующий звериный рык, сотрясший все здание.

Инспектор Вашингтон опустился на пол, чтобы помочь Эбберлайну. Старший ударился о стол, а потом упал на пол, свалив масляную лампу, она разбилась, и теперь пламя охватило его левую ногу. Вашингтон стал быстро бить ладонью по горящей ткани, пока желтое пламя не погасло. Отбросил ногой жестянку с маслом, чтобы оно снова не попало на Эбберлайна. Подняв голову, Вашингтон увидел громадную опускающуюся ступню, а пули, между тем, поражали Потрошителя спереди и сзади. Одна попала в лоб над левым глазом, утолщенная кость издала отрывистый звук. Тут Потрошитель повернулся к двум лежавшим полицейским. И пошел на них в атаку.

– Ох, – только и смог произнести Вашингтон, тщетно пытаясь оттащить Эбберлайна от быстро приближавшегося Потрошителя. Юный инспектор понял, что уже поздно, но вместо того, чтобы ждать надвигавшейся смерти, быстро схватил основание разбитой лампы и швырнул в наступавшего преображенного человека. Масло попало в него и быстро расплылось по некогда белой рубашке Потрошителя. Приходя в себя, Эбберлайн увидел, что Вашингтон сунул руку с длинным рукавом в огонь, все еще ярко горевший перед ними. Когда рукав вспыхнул, Вашингтон вскочил и бросился к чудовищу. Нанес удар, и мир вспыхнул молнией перед глазами старшего инспектора. Вашингтон отскочил и повалился на пол, пламя поднималось по его рукаву.

Пламя охватило все тело Потрошителя, и он зарычал. Бросился на пол и завертелся, опрокидывая столы и стулья, разбивая лабораторное оборудование, но попытки погасить горящее масло были тщетными.

– Стреляйте, черт возьми! – крикнул Эбберлайн уцелевшим солдатам.

Прозвучало десять, пятнадцать, двадцать выстрелов, а чудовище все еще вертелось кругами, разбрасывая во все стороны клочья горящей одежды. Потом внезапно перестало и бросилось к выходящим на реку окнам. Громадным, все еще объятым огнем телом Потрошитель разбил большое окно и исчез в ночном тумане.

Эбберлайн быстро пополз по полу и стал с проклятьями гасить огонь, уже охвативший тело Вашингтона. Вся его левая сторона пылала, и он отчаянно пытался кататься по горящему полу. Эбберлайн поднял руку и опрокинул на молодого инспектора, только что спасшего ему жизнь, большую бочку с надписью «Вода». Вода и бочка обрушились на Вашингтона, пламя быстро исчезло. Эбберлайн перевернул его. Вашингтон был еще жив, но испытывал сильную боль от жестоких ожогов.

– Не бойся, парень, мы вынесем тебя отсюда, – крикнул он, поднялся и побежал к разбитому окну. Выглянув в густой туман, увидел клубящуюся белизну, только-только начинавшую редеть.

Отвернувшись от окна, он взмолился богу, чтобы Потрошитель не пережил ожогов, а тем более падения в бурную реку.

Оглядывая следы разрушений и полного разгрома, занявших с начала до конца меньше двух минут, Эбберлайн увидел тело полковника Стэнли, лежащее рядом с трупом сержант-майора. Громадная ступня превратила его в кровавое месиво. Эбберлайн не вынес зрелища и, пытаясь прийти в себя, смотрел на свои ноги, держась за подоконник большого окна. Повсюду лежали мертвые, изломанные люди.

Старший инспектор Эбберлайн приказал четверым уцелевшим солдатам отнести Вашингтона к оставшейся повозке, а потом повернулся и стал вглядываться в поднимавшийся туман. Далеко внизу слышался шум реки, и то был единственный звук в ночи ужасов.

К берегу Темзы подъехал колесный вагончик на угольной тяге. Оттуда вышел высокий и очень худой мужчина. Человек в синем тюрбане ждал, облокотившись на перила маленькой лодки, которую рулевой старался держать на волнах ровно. Человек повернулся, увидел закрепленные бочки с рассадой и десятью тысячами выращенных в складе и высушенных растений и, убедившись, что все в порядке, удовлетворенно кивнул.