Прорыв осады - Огай Игорь Владимирович

– Тайна… – повторил опер. – Допустим. Только ты-то каким при ней боком? – Он смерил Федора взглядом и повернулся к Павлу: – Да и ты, если дело лишь сегодня получил? Что-то вы темните, ребята. И вообще я твоего удостоверения еще не видел!

– Увидишь, – пообещал Павел. – В свое время.

– Вот в свое время и поговорим. – Анатолий резко поднялся, уже стоя добавил: – А ты, Федя, как из управления ушел, какой-то стал… Непрозрачный. Не ожидал я от тебя такого финта!

Он кивнул в сторону Павла и, не подавая никому руки, отправился вон из зала.

– Во как! – изрек Федор, дождавшись, когда опер выйдет на улицу. – Обиделся. Жаль, не хотел я на него через Филиппыча давить.

Павел посмотрел на трубку, которую все еще держал в руках. Семен ничем срочным занят не был и вполне мог бы, в свою очередь, сделать пару звонков в управление, представившись кем надо. Однако надавить с этой стороны означало бы ограничиться официальным ознакомлением с материалами дела. А Толян, по всему видать, не бездарь и не зашоренный сыскарь. Он действительно разглядел в этих убийствах… В общем, Федор прав, переходить на приказной тон без нужды не хотелось.

– Не хотел – значит, и не будем, – проговорил Павел, пряча трубку. – Во всяком случае, сегодня.

– А что изменится завтра? – осведомился Федор.

– Завтра у меня хотя бы будет удостоверение.

Федор подумал секунду, потом кивнул. Подхватил бутылку и налил коньяка в заранее приготовленную для Павла рюмку.

– Ну, тогда давай за встречу, что ли?

Павел пожал плечами.

– Давай…

Без дальнейших церемоний они чокнулись и выпили. Павел отыскал на столе яблоко, откусил.

– Ну и как там, на «гражданке»? – уточнил Федор.

Павел пошевелил в воздухе пальцами, подбирая слова.

– Однообразно, – высказался он наконец.

Федор понимающе кивнул.

– У нас тоже пока не шибко хлопотно. Как нелюди с Земли свинтили, так и… Вот только на днях что-то серьезное наметилось. Так что с возвращением. Вдвоем в поле веселее.

– Да куда уж!.. – фыркнул Павел. – Опера вот упустили. Извини, отвык от такой работы.

– Привыкнешь, – пообещал Федор. – Прямо с завтрашнего дня начнешь, когда вернешься к Толяну с удостоверением.

– Через Филиппыча все-таки не хочешь? – уточнил Павел.

– Не хочу. Лишний раз контакты напрягать… У него с этим и так в последнее время не все в порядке.

– Да ладно! Семен вечно жалуется не по делу.

– Вот именно. А сейчас, наоборот, помалкивает. Я так понимаю, что прикормленный народ его из разных органов кто поувольнялся, кто просто коситься стал с подозрением. Опять же по стране антикоррупционные веяния пошли, особенно деньгами не разбросаешься. Да и денег у нас теперь, не то что при Ассамблее… Ну что, на посошок и по делам?

Павел кивнул. Не за руль, в конце концов. А если б даже и за руль – пару-то рюмок… Потом спохватился:

– Погоди. По каким еще делам?

– Как это… Ты на месте последней стрельбы был? Я тоже хочу.

– Там после меня опера все вытоптали.

– Все равно. Могли безделушку какую упустить, артефакт… Тебе ли объяснять?

– Я там был, – повторил Павел. – Что нашел – уже отдал Шефу.

– Ты тоже мог упустить, – нагло заявил Федор. – Пошли, пошли. Есть у меня одна мысля…

Павел опрокинул рюмку и со сложным чувством в душе поднялся из-за стола. С одной стороны, оказаться в роли ведомого было досадно и непривычно. С другой – объяснение с давним напарником, которого он в глубине души опасался, ограничилось несколькими банальными фразами. Ни скрытых упреков, ни напряжения. От первой настороженности Федора не осталось и следа. Ни разговор с Шефом, ни встреча с Филиппычем не дали такого острого чувства возвращения в команду, как две стопки коньяка в этом далеко не пятизвездочном кафе.

– Я на машине, – произнес Федор на выходе, пресекая попытку Павла повернуть к метро.

– Да, действительно, – вспомнил Павел. – Та раздолбанная «девятка».

– Не раздолбанная, а машина – зверь, – с неожиданным апломбом парировал Федор. – Я карбюратор уже месяц как поменял. И глушитель. И еще эту поставил… Как ее?.. Растяжку передней подвески!

– Ага, – Павел вдумчиво кивнул. – А по колесу стучать не пробовал?

Федор обиделся и замолчал. Молча он отомкнул ключом пассажирскую дверь, обошел машину и таким же образом открыл свою.

– Лучше б ты сигнализацию поставил, – сообщил Павел, усаживаясь.

– На кой? – буркнул Федор. – У меня номера с тремя О, спасибо Филиппычу. Кто ж позарится?

Ответ Павел придумать не успел: в кармане у Федора задребезжал телефон. Тот раздраженно всадил ключ в замок зажигания и полез за пазуху.

– Да… Да, здесь… Да, со мной… Когда?.. Где?… Нет, в пятнадцать минут не успеть… Полчаса минимум… Да все Третье транспортное сейчас забито, просил ведь Семена «мигалку» мне поставить!.. Ладно… Ладно, постараюсь… Постараюсь, говорю!..

Он выключил телефон и повернулся к Павлу:

– Пристегнись. Машина – зверь…

– Что там случилось у них? – сварливо осведомился Павел, дотягиваясь до ремня.

– Шеф звонил, – пояснил зачем-то Федор. – Пацаны наши компьютерные в очередной раз баловались с вероятностным процессором ассамблейщиков. Хотели увеличить долгосрочность прогнозов на проколы.

Он наконец завел машину и, не глядя в зеркало, сорвал ее с тротуара. Позади скрежетнули чьи-то шины, раздался длинный злобный сигнал.

– Ну и?.. – подсказал Павел.

– Им показалось, что увеличили, – буркнул Федор. – Госпитальная набережная через пятнадцать минут.

Павел присвистнул и послушно защелкнул ремень.

– Ну, хорошо хоть не задним числом…

Машина была, конечно, не зверь, но отсутствие избытка лошадиных сил Федор успешно восполнял громкостью сигнала и собственной наглостью. Пробка на Третьем кольце оказалась не глухая, вялотекущий поток хоть и неохотно, но расступался перед безумной ржавой «девяткой», водитель которой, не стесняясь в выражениях, орал в открытое окно все, что он думает об этих зевающих «чайниках» на дороге, о текущей поездке и об организации московского движения в целом.

– На месте что делаем? – вклинился Павел, улучшив паузу в излияниях Федора. – Будем брать?

– Кого? – не понял тот, вжимая сигнал в руль. – Да убери ты, каз-заел, свою!..

– Контактера, – уточнил Павел.

– Контактера – нет, – лаконично отреагировал Федор. – Стрелков – да. Если успеем… Ну, двигай, двигай давай! Раскорячился, м-мать!..

Павел хмыкнул и полез проверять лучемет. Кинул взгляд на часы: вроде успевали, но впритык. Хуже некуда, лучше уж было б совсем опоздать и расслабиться.

– Здесь, что ли, направо? – подсказал он.

– Знаю! – огрызнулся Федор. – Не, ты посмотри, сволочь какая!..

Съезд с эстакады оказался перегорожен огромной кормой фуры, которая, никуда не торопясь, медленно продвигалась в своей очереди перед выездом на набережную.

– Зар-раза, – сообщил Федор. Зазор между правым бортом грузовика и ограждением эстакады не превышал метра. Слева шансы протиснуться были, если не слишком жалеть машину.

– Три минуты, – прокомментировал Павел. – А еще дом искать.

– Значит, новые зеркала с Шефа, – буркнул Сергеев и, отчаянно давя на сигнал, вклинился. Фуре хватило бы подать сантиметров пятнадцать влево, чтобы прекратить эту авантюру. Одно случайное движение рулем и…

– Вот придурок! – вдруг изрек Федор. – На иномарке-то!

Павел перехватил его устремленный в зеркало взгляд и догадался обернуться. Похоже, что желание плевать на правила и собственную безопасность ради выигрыша пары минут у московских водителей было неистребимо: за «девяткой» в щель уже протискивался темно-синий «Рендж-Ровер».

Обнаружив движение у своего левого борта, водитель фуры инстинктивно сдвинулся правее, и Федор немедленно прижал газ. Мимо окна мелькнули огромные колеса, кабина с ожесточенно крутящим пальцем у виска шофером… Обогнув бампер грузовика, «девятка» вырвалась на набережную.