Сергей Зверев - Талисман десанта
– Кто не хочет проходить вакцинацию прямо сейчас, может этого не делать, – заявила Даринка. – Каждый все равно получит свою часть гуманитарной помощи. Завтра ждем вас снова.
Глаза Мириам блестели благодарностью, когда она перевела это. Толпа, забыв о потомке Мухаммеда, бросилась к поддонам. Вскоре крестьяне тараканами расползлись по своим домам, унося на себе мешки, картонки, стиральный порошок и упаковки с минералкой. А Мириам, схватив сына на руки, успела шепнуть Даринке:
– Дайте знать обо мне и моем сыне в британском посольстве. Пусть вытащат нас отсюда.
Старик остался стоять рядом со своей дочерью и внуком, с ненавистью глядя на трейлеры и флаг гуманитарной миссии. Вокруг них по площади бегали детишки с туго надутыми презервативами.
– Ты молодец, Даринка, – похвалил свою сотрудницу ирландец Ирвинг. – Я уж думал, что нам придется несладко. Приглашение в закрытый паб по возвращении в Исламабад остается в силе. За угощение плачу я, и это не обсуждается.
– Не откажусь, мистер Ирвинг, – согласилась Даринка.
– А пока мы все заслужили отдых до утра. Могу предложить вам с братом распить бутылочку виски в моем трейлере. Снять напряжение не помешает.
– И я это слышу от медика! – засмеялась Даринка. – Вы же знаете, что вакцина и алкоголь несовместимы. Мне нельзя пить три дня. Даже если у меня завтра просто поднимется температура или появится аллергическая сыпь, жители поселка сперва линчуют всех в нашей миссии, а потом начнут готовиться к массовым похоронам.
Наступили сумерки. В поселке слышался лай собак, блеяние овец. Местные жители старались не выходить на площадь, где расположились лагерем европейцы. Если кому и нужно было пересечь ее, то человек шел окружным путем, с опаской издалека посматривая на светящиеся окна жилых трейлеров, прислушиваясь к тарахтению передвижной электростанции.
Ирвинг в одиночестве потягивал виски и тупо пялился в экран плеера, просматривая недавно присланные женой любительские съемки празднования дня рождения дочери. В больших наушниках на его голове звенел смех детей.
Окно трейлера Йовановичей светилось сразу тремя цветами – вместо занавески в нем использовался сербский флаг. Даринка сидела на узкой тахте, поставив рядом с собой компьютер.
– Роуминг есть, но хреновый, – говорила она, щелкая клавишами. – Сейчас все и узнаем.
– Мы играем с огнем, – в очередной раз предостерег сестру Милош. – Продолжать работу, когда находишься на грани провала, слишком рискованно. Ну почему ты отказалась от эвакуации, когда неделю тому назад «центр» предложил нам уходить из Исламабада?
– Я до конца не уверена, но, по-моему, за нами в столице установили слежку. Целый день я потратила, водя их за собой по городу. Если бы мы попытались бежать из столицы, нас бы уже схватили.
– Они тоже не уверены в своих догадках, потому и осторожничают. Только поэтому я согласился с тобой довести нашу миссию до конца. Теперь, когда у нас в руках последняя партия образцов, будет понятна динамика работ на объекте.
– Когда они убедились, что мы не дергаемся, не нервничаем, а спокойно отправляемся с очередной миссией, то и отцепились… Все, есть коннект! – радостно воскликнула Даринка, просматривая страничку какого-то форума.
Милош заглянул на экран через плечо сестры. Его лицо осветили синеватые сполохи монитора.
– Значит, нам уже не предлагают эвакуацию.
– Да, братик. Это уже не предложение, а приказ, который не обсуждается. А потому…
Даринка не успела договорить – за занавешенным окном трейлера раздался осторожный стук в стекло. Брат и сестра переглянулись.
– Они бы не стучали… – проговорила женщина.
– Как знать. Будь осторожна.
Даринка отодвинула занавеску. От стекла испуганно отпрянула молодая женщина. Теперь паранджи на ней не было. Рядом с ней стоял ее сын.
– Мириам? – удивилась сербка и быстро открыла дверь трейлера. – Заходи! Что случилось? Почему в такое время ты не дома и с ребенком?
– Закройте на замок, – сказала Мириам.
Даринка усадила ее сына на тахту, тот тут же заинтересовался компьютером.
– Не трогай, – предупредила сербка.
– Почему? – тут же спросил подросток. – Это компьютер. У нас такой в Шотландии был, я помню.
– У меня там работа на экране. Он не для игрушек, – строго предупредила сербка, и это подействовало.
– Надо спешить, – торопливо заговорила Мириам. – Вам всем угрожает опасность.
– Ты не преувеличиваешь? – прищурился Милош.
– Вы все должны немедленно уехать отсюда, иначе вас убьют.
Предложение казалось бессмысленным, но только на первый взгляд. В самом деле, сегодняшним вечером Даринке удалось склонить местных жителей на свою сторону, их задобрили подарки, «халява» светила и в ближайшие дни. Однако следующая фраза Мириам, казалось, все прояснила.
– Уезжайте, возвращайтесь в столицу прямо сейчас. И заберите нас с собой.
Даринка и Милош переглянулись и зашептались по-сербски.
– Ты понимаешь, что ей от нас надо? На что она нас подбивает? – избегая глядеть на Мириам, буднично произнесла Даринка.
– С точностью до ста процентов. Ей просто не терпится добраться до британского посольства в Исламабаде. Ты на ее месте поступила бы точно так же. Она нас провоцирует. Ей наша миссия до сиреневой звезды, себя и ребенка спасти хочет.
Мириам тревожно прислушивалась к разговору медиков, не понимая ни слова, а затем вцепилась Даринке в руку.
– Я не обманываю вас. Мой отец – религиозный фанатик. Он водит знакомство со страшными людьми, может внушить им все, что угодно. В окрестностях полно боевиков-повстанцев. Бунты на религиозной почве случаются здесь каждый год. Вы только послушайте, посмотрите: в поселке ни одного огонька, все ворота, двери и ставни закрыты. Почему? И мне отец сказал не высовываться на улицу, а сам ушел в горы.
Даринка и Милош приоткрыли окно трейлера. В утопающем в темноте поселке слышался только лай собак. Стало тревожно.
– Собаки лают, когда чуют чужих, – тихо произнес Милош.
– Дед догадывается, что мы хотим убежать, – сказал сын Мириам.
– Ты ему что-нибудь рассказывал? – склонилась к нему его мать.
– Нет. Он спросил, о чем я мечтаю. Я честно ему ответил, что мечтаю о Шотландии. И хочу там жить с мамой. Еще хочу, чтобы у меня был компьютер, такой, как у вас. Тогда дед очень рассердился.
– Вот видите, – взмолилась Мириам. – Мой отец очень недоверчивый и жестокий человек. Он готов уничтожить любого, кто встанет у него на пути.
Угроза показалась нешуточной. Сербы были в курсе местных реалий. В Пакистане, особенно в провинции, существовала масса исламских фундаменталистов, недовольных политикой светских властей. Религиозные бунты случались часто. Жестокие и беспощадные. В первую очередь они были направлены против европейцев и местных сил правопорядка.
– Похоже на правду, – призналась Даринка.
– Уезжайте быстрей, поднимайте тревогу! – обеспокоенно заговорила Мириам. – Меня забросают камнями, если узнают, что я вас предупредила. Для нас нет обратной дороги, только с вами.
– Побудь с ней! – Милош выбежал из трейлера, постучал в дверь к мистеру Ирвингу. – Открой!
Ирвинг сидел перед мерцающим экраном и пьяновато кивал, наушники по-прежнему оставались на его голове. Любительская запись казалась ему бесконечной. Дети резвились на лужайке перед домом Ирвинга. Его дочка в белом платьице, с цветными ленточками в волосах была похожа на ангелочка, только крылышек не хватало.
Наконец-то руководитель миссии заметил краем глаза Милоша, заглядывающего в окно, и снял наушники.
– Открой!
– Сейчас, сейчас, – Ирвинг пошел открывать дверь трейлера.
Тем временем в поселке уже началось движение. Три открытых военных джипа тихо катили по улицам, спускаясь с горки с заглушенными двигателями. Когда до площади оставался всего квартал, машины замерли. Оборванцы в халатах продолжили путь уже пешком, на ходу передергивая затворы автоматов. Тревожно лаяли собаки, почуявшие чужих, жители домов боялись даже подойти к окнам и выглянуть в щелочку между ставнями.
Прячась в тени домов, боевики подобрались поближе к машинам миссии. Неподалеку от прохода, оставленного между двумя трейлерами, за пластиковым столиком восседал грузный полицейский, читая газету в свете переносной лампочки. Страж закона потянулся к холодной запотевшей бутылке минералки; отвернув пробку, жадно припал к горлышку. Пил торопливо, мелкими глотками, высоко запрокинув голову. Тень возникла у него за спиной. В неверном свете переноски блеснул широкий клинок ножа. Лезвие глубоко рассекло горло полицейского – от уха до уха. Кровь брызнула на газету. Толстяк, даже не успев вскрикнуть, упал головой на стол. И тут вокруг стоявших кольцом машин миссии одно за другим начали вспыхивать, разрастаться пятна пламени, послышались гортанные команды. Пылающие факелы, описывая красочные параболы в ночном воздухе, полетели во внутренний дворик. Палатки, стоявшие внутри кольца из машин, занялись быстро. Брезент, охваченный огнем, хлопал на ветру. Люди выбегали из трейлеров и тут же попадали под автоматный огонь.
