Кирилл Казанцев - Инстинкт победителя
– Здоров, курить есть? – чуть обождав, обратился к нему рыжебородый бомж, что лежал на лавке.
– Есть, – буркнул Михаил, глядя себе под ноги.
– Так дай, – с явным вызовом потребовал тот.
– Полай, – ответил Родин, не сводя взгляда с заплеванной каменной плитки.
– Чи-и? Чи ты казал, урод? – проворно вскочил с места рыжебородый.
Тут же поднялся с пола и его товарищ, одетый в рваную болоньевую куртку и с фингалом под глазом. Встал и Родин. Нехотя и вальяжно. Хрустнул костяшками пальцев, разминая руки.
– Ладно, смотри, – быстро угомонились бомжи, видя воинственный настрой сокамерника. – Ночь длинная.
* * *Проводив взглядом интеллигентного Файла, Михаил вошел на склад, запер изнутри дверь, как было положено по инструкции, и решил приготовить себе крепкий чай. Выпитая доза водки клонила в сон. Насыпав столовую ложку заварки прямо в бокал, он включил электрический чайник. Сейчас, когда мельком пронеслись воспоминания о женском коварстве, он внезапно стал мыслить резко иначе. А вдруг Марина совсем не та, за кого себя выдает? К черту все эти старые воспоминания, но спасибо им за горький опыт. Лучше еще раз проанализировать ситуацию, которая сложилась на данный момент. Итак, с самого начала, не упуская ни одной детали. «Именно Марина три недели тому назад и помогла мне устроиться сюда работать. Зачем? Просто хотела помочь? Но женщинам никогда нельзя доверять. Это мне теперь ясно. И можно ли верить тому, что она на самом деле питает ко мне какие-то чувства? Но какие могут быть чувства, кроме омерзения, к алкашу, живущему в коммуналке с таким же собутыльником? А я сейчас сижу и благородно рассуждаю о том, чтоб не подвести Марину».
И словно пелена упала с его глаз. Все сознание перевернулось благодаря былым воспоминаниям, и он в очередной раз схватился за сигарету, восстанавливая в памяти события прошедших дней.
Всего полтора месяца назад, когда заканчивал свои дни теплый сентябрь, Михаил, едва разлепив веки, с трудом встал со скрипучего дивана и двинулся на общую кухню. Там накануне они с Василичем выпили два с половиной литра вонючего самогона, что был куплен у местного «бутлегера» Валентины Ивановны. Не яд, но все-таки отрава. Зато дешево. Денег-то практически нет. Только пенсия Василича да случайные подработки Михаила не давали мужикам умереть от голода и «засухи». Там, на кухне, Михаил надеялся отыскать на донышке бутылки хоть каплю спасительной влаги. Но проворный Василич уже опередил его.
– Да тут было-то граммов десять, Мишаня, – проговорил он извиняющимся тоном, перехватив его жадный взгляд на пустую четверть. – Давай-ка лучше сбегай за пивком. У меня тут на траурный случай полтинничек в загашнике есть. – И он протянул Михаилу скомканную купюру. – Давай, сынок, сбегани по-скорому. Не будем подставлять нашей смертушкой Валентину Ивановну.
– Сильно сказано – «сбегани». Доползти бы, – терпеливо выслушав пафосную речь соседа, прошелестел сухими губами Родин, беря пятьдесят рублей из трясущейся старческой руки.
Как есть, в трико и мятой полинялой футболке, он отправился в ближайший сетевой магазин. На большую бутылку пива ему не хватало. Хотя и надо-то было всего десятку. Но клянчить он не хотел. Еще не опустился до такого. Зажав между пальцами горлышки двух стеклянных поллитровок, он пошел к кассе. Там, возле кассира, стояла она. Женщина, навалившая полную тележку продовольствия. Михаил хотел уж было перейти ко второй кассе, но та не работала. Женщина обернулась, оценила жалкий вид дышащего ей в спину перегаром мужика и пропустила вперед:
– У меня много. Идите вы сначала.
– Безмерно благодарен, – по-гусарски поклонился Родин и обошел женщину.
– С вас сорок восемь рублей, – посчитала его пиво неприветливая девушка, отворачивая остренький носик в сторону.
Михаил бросил на пластиковую тарелочку деньги и, не дожидаясь двух рублей, вышел. Сначала он быстро пошел в сторону дома. Но потом вдруг передумал. Та женщина, со множеством покупок, как она их дотащит? Рядом на улице ни машины, ни мужика. Ну а он на что? Она ведь так любезно уступила ему очередь. Надо помочь. Но для начала он сцепил между собой бутылки, сделал легкое движение, слетела крышка с одной из них, откатившись в сторону, и он залпом выпил содержимое. Женщина вышла из магазина, буквально прогибаясь под тяжестью двух объемных пакетов с до предела натянутыми ручками. Одна все-таки не выдержала и лопнула. На асфальт вывалились рыбные консервы и пластиковая банка майонеза. Михаил проворно подскочил и…
Вот так и произошло его знакомство с Мариной. Моложавой пухленькой блондинкой с голубыми глазами. У нее не было мужа, не было и детей, но была в администрации города работа, которой она посвящала себя полностью. А еще у нее была мечта: купить машину. Дорогую и красную.
Узнав о том, что Михаил раньше служил в армии прапорщиком, она немедленно предложила ему свою помощь в его трудоустройстве. Двоюродный брат Марины Чиков Евгений Сергеевич был генеральным директором частного охранного предприятия, сокращенно ЧОП, под названием «Сокол». Он-то и мог обеспечить работой Родина, куда тот, собственно, пока не стремился. Но Марина так рьяно взялась за его перевоспитание, что уже через короткое время их бурного романа он предстал перед Евгением Сергеевичем Чиковым в приличной одежде и без следов беспробудного пьянства на лице.
Объект охраны был определен сразу. Раньше это была так называемая Зоринская база. Не база, а целый город. Множество кирпичных строений и ангаров огромной площадью располагалось на этой территории. Был туда и подъездной железнодорожный путь, а станция называлась Зоринка. Отсюда и пошло название этой колоссальной базы. Со всего тогда еще СССР туда свозились стройматериалы и инвентарь, а затем распределялись по нужным объектам. Но это в те времена. Теперь же хозяева поменялись, поменялось и название, но немногим отличающееся от прежнего. Все-таки раскрученный бренд. АО «Заря», где генеральным директором являлся господин Хаджакисян, сдавало в аренду и использовало само двадцать шесть складов, каждый из которых был не менее тысячи квадратных метров. Вот один из таких складов под номером четырнадцать с обычными шанцевыми и строительными инструментами достался в ведение Михаила Родина. Тот, кто сидел на этом месте до него, безвестно пропал, сменщик же Андрей Щербаков оставался прежним. Молодой человек, два года назад дембельнувшийся со срочной службы. Работа состояла в том, что, меняясь через ночь с Щербаковым, Михаил должен выходить на склад и дежурить там с восьми вечера до восьми утра. В другое же время присутствие охранников не требовалось, поскольку торговля велась исключительно по накладным через строгую проходную. Это было доверено тем, кто работал тут в дневное время. Кладовщикам, бухгалтерам, грузчикам. А всем заправляли директора отдельных складов. За каждым числился свой.
Родин же поступил под начало директора склада Андреева Вячеслава Николаевича – сорокалетнего пузана, раскатывающего по территории АО «Заря» на сером джипе. Мужик он был приветливый, но, как показалось Михаилу, безалаберным. Он совершенно не заинтересовался личностью нового сторожа своего склада, лишь без высокомерия подал ему руку, крепко пожал и, широко улыбаясь, поздравил с первым рабочим днем. На том сразу и укатил.
Проведя свою первую ночь в огромном помещении, Михаил лишь обошел его, визуально оценивая масштабы охраняемого. В основном тут были сложены штабелями всевозможные коробки и ящики с различной маркировкой да просто так прислоненные к ним же и к стенам деревянные черенки и железные ломы. Больше ему не хотелось ни во что вникать. Он просто отсидел свою вахту за письменным столом, постоянно клюя носом над сканвордом, которым снабдила его заботливая Марина, и борясь с желанием выпить. Пагубная привычка, сложившаяся за последние годы, мучительно преследовала его. И вот так вдруг и сразу было очень тяжело ее преодолеть.
Он, конечно, не давал никаких клятв Марине, что завяжет. Да она и не просила. Это было как само собой разумеющееся. Во всяком случае, он сам для себя так решил.
Вторую же ночь, как, впрочем, и многие предыдущие, Михаил провел в широкой двуспальной кровати Марины. Он выспался за полдня после дежурства и уже не хотел спать. Да и она, хоть и вставала каждое утро в семь, была неутомима. У них сейчас шел медовый месяц, когда не чувствуешь усталости и лени, когда открыто второе дыхание, когда октябрь кажется маем, а за окном не картавое карканье вороны, а переливчатые трели соловья.
– Миш, расскажи что-нибудь о себе, – промурлыкала Марина, потягиваясь после бурного секса, словно большая сытая кошка. – Я ведь так ничего и не знаю о тебе.
