Владимир Колычев - Брат, стреляй первым!
Как же, крутой мен. Морду нарастил, на джипе ездит. В пятикомнатной квартире живет. Золотая цепь на жирной шее. Пальцы веером… И не знает, придурок, что и мизинца Карасева не стоит. Борис Борисович шевельнет этим мизинцем, и завтра же этого мордоворота не будет. В одну могилу вместе с его доберманом положат.
— Последний раз предупреждаю вас, уважаемый сосед! Еще раз увижу вашу собаку без намордника, пеняйте на себя…
— И что будет? — хмыкнул мордоворот.
— Ничего, — смешался Борис Борисович.
— Ну тогда не хрен варежку разевать…
Карасев осуждающе покачал головой, глядя, как сосед удаляется от него с победным видом. Хам!.. Хорошо, собаку не спустил. А ведь может… Нет, с этим нужно что-то делать…
Долго у него не поднималась рука. Но на этот раз он все-таки набрал нужный номер. Проблема с собакой наконец-то будет решена…
Завтра добермана не будет. То-то удивился бы сосед, если бы узнал, кто заказал его пса.
Да, это правда. Никто бы никогда не подумал, какая грозная сила стоит за спиной Бориса Борисовича. Соседи знали его как тихого скромного интеллигента. Не бедствующего, но и не жирующего. Скромная трехкомнатная квартира со старинной мебелью. Ни жены, ни детей. И женщин он к себе не водит, чтобы скрасить свой скучный быт…
А ему не скучно. И потом, жизнь на широкую ногу — это бесконечные траты денег. А у него все в порядке — копейка к копеечке, рублик к рублику. На заграничных счетах Карасева уже почти три миллиона долларов. И все потому, что в его руках прочные криминальные нити, которые тянутся от высочайших чиновников к крутым бандитам. Через него проходят колоссальные потоки сверхсекретной информации. Он нужен всем: и тем, кто снизу, и тем, кто сверху. Не будет его — оборвется связующее звено между бандитами и чиновниками. Произойдет грандиозный разлад.
Все это понимают. Поэтому берегут Бориса Борисовича. И он себя бережет. Тщательно конспирируется.
Недавно организацию потревожил, РУОП. Менты сорвали очень важную сделку. Значит, они кое-что знали о Мамонте и его ближайшем окружении. Но Карасев даже представить себе не мог, что эти менты знают и о нем. Это невозможно. Это просто невозможно!..
— Поздравляю тебя с победой! — усмехнулся Буряк.
— Издеваешься, да? — спросил Петля.
— Ну как же, собаку завалил. С одного выстрела…
— Так не простая собака. Породистая…
— И выстрел не простой…
— Будем считать, что это генеральная репетиция… Вчера Петля получил задание ликвидировать капитана Светлова. Вершинина решили пока не трогать. И без того ему хребет сломали. Вчера же позвонил Карасев. Добермана ему, видите ли, одного убрать надо. Мешает ему песик… Идиотский заказ. Но Борис Борисович — это свято.
Собачки больше нет. Зато остается Светлов.
* * *Никите всегда нравилась офицерская форма. Особенно, если она новая и наглаженная. Только не каждый в ней смотрелся. А вот ему она шла.
Темно-серая шинель с двумя рядами пуговиц, лейтенантские погоны, портупея, начищенные до блеска хромовые сапоги, пистолет в кобуре. Сапоги вроде уже отменили. Но без них никак. В них он смотрится как натуральный солдафон, особенно когда идет почти строевым шагом… Идиотская улыбка, пышные рыжие усы, глаза навыкате, шапка натянула на уши. На руках тонкие кожаные перчатки. Ну натуральный лейтенант, только что из училища…
Шинель, сапоги, шапку, портупею и даже кобуру он без всяких проблем купил на рынке. А мог бы пойти и в специальный магазин, там отовариться. Вариантов хватало. Пистолет Макарова у него остался еще с прошлых времен. Чистый «ствол», не замазанный. Накладные усы — с этим совсем просто. А идиотский вид — плод собственных усилий. Ему было кого копировать — знал он одного такого лейтенанта с уставом вместо мозгов.
«Раз-два, раз-два, — подавал он себе мысленно команду. — Раз-два… Стой!»
Он как вкопанный остановился возле мужика в теплой кожаной куртке. Тот сидел на корточках, руками обхватил голову. И даже не взглянул на придурковатого лейтенанта. Все внимание на собаку. Доберман с пробитой головой. Снайперский выстрел.
— Отличный выстрел! — зычно сказал Никита.
— Слушай, а не пошел бы ты отсюда! — справедливо возмутился мужик.
— Есть! — Никита картинно взял под козырек и снова почти строевым шагом вошел в подъезд. — Раз-два, раз-два…
— Идиота кусок! — услышал он за спиной. Для него это прозвучало комплиментом. Он поднялся на нужный этаж. Смело позвонил в квартиру. Дверь вроде как обыкновенная. Но под невзрачной деревянной оболочкой наверняка скрывается тяжелый пуленепробиваемый лист. Никита хорошо знал, к кому он пришел.
— Кто там? — послышался сиплый мужской голос.
— Лейтенант Вербицкий! — бойко отрапортовал Никита. И приложил руку к голове. — Военный комиссариат… Повестка…
Наверное, Карасев думал, что в военкоматах служат одни идиоты. Поэтому сразу же открыл дверь.
— Какая повестка? — только после этого устало спросил он.
— Вот, пожалуйста, распишитесь! — Никита протянул ему заполненный бланк повестки.
— Расписаться?.. Где?..
— Да вот, на корешке…
— А у вас нет ручки?
— Извините, забыл! — четко отрапортовал Никита.
— Ладно, я сейчас… Карасев и не подумал пригласить бравого лейтенанта в квартиру. Оставил мерзнуть на лестничной площадке. Да только лейтенант не промах. Пользуясь отсутствием хозяина, который скрылся в глубине квартиры, он откинул цепочку и зашел внутрь. И не забыл закрыть на защелку дверь.
Правая рука легко и быстро скользнула от бедра к кобуре, палец зацепил рукоять пистолета, выдернул его. Патрон в патроннике, с предохранителя снято.
Никита держал свой «ПМ» в опущенной руке. В сумраке прихожей его не сразу и разглядишь.
Появился Карасев.
— О! Вы уже здесь…
— Да холодно там… Может, чайку, а?
— У меня заварка кончилась… А зачем меня вызывают?
— На сборы.
— На какие сборы?
— Как на какие? На военные. Оружие можете взять свое…
— Какое оружие?
— Ну, я так думаю, штук двести автоматов. Желательно новейшего образца. «АК-103», «АК-104»… Они еще не приняты на вооружение. Но ничего, мы примем…
— Молодой человек, я вас что-то не пойму, — занервничал Карасев.
— А вчера по телеку показывали, как два каких-то козла всю семью из автоматов постреляли. Пацанчик совсем маленький, да и девчонка тоже кроха… Все погибли…
— К чему вы это? — еще больше задергался Карасев.
— Да оружие, говорю, по стране гуляет. Какие-то козлы его налево и направо толкают. Выйти бы на этих гадов….
— Зачем?
— Да я бы их!..
Никита сделал злое лицо, схватил Карасева за шею, притянул его к себе. И ткнул под нос «Макаров».
— А я-то здесь при чем?
— А при том… Ты тот козел и есть… Кончать тебя надо!
Сейчас Никита вовсе не производил впечатление придурковатого солдафона. Карасев понял, кто он на самом деле.
— Кто? — хрипло спросил он. Кто его заказал, интересуется…
— Наша служба и опасна, и трудна, — пропел Никита.
— От ментов?
— А что, менты не люди?
— Не надо… Я готов сотрудничать с вами…
Никита чувствовал, врет, мерзавец. Чтобы шкуру свою поганую спасти. Выиграет время, а потом ударит.
— Да на кой ты нам нужен? — пошел на провокацию Никита. — Ты же ни хрена не знаешь…
— Я много знаю. Светлова вот заказали… На него снайпер выходит…
Или врет, падла, или так напуган, что готов поделиться информацией, которая напрямую касается Игоря.
— Это не тот, который собачку пристрелил? — наугад спросил Никита.
Что-то шевельнулось в его мозгу при упоминании о снайпере.
— Он…
— Как на этого снайпера выйти?
— Через Буряка…
— Через какого Буряка?
— Ну, я не знаю, как его зовут на самом деле. Буряк — это кличка.
— А как на Буряка выйти?
— Могу дать номер его телефона…
— Давай…
Номер телефона Никита тут же запомнил. В боевой ситуации его голова работала ясно и четко. И память схватывала любую информацию с цепкостью компьютера…
— У одного товарища жену изнасиловали… Ты понимаешь, о чем я?
— Да, да. Но это не я…
— Кто?
— Буряк… Лично…
— Спасибо… Ну все, мне пора…
Можно было вытрясти из этого хрыча побольше информации. Да только надо спешить. Кто знает, возможно, по этому адресу уже спешит бригада Мамонта…
Никита оттолкнул от себя Карасева, тот упал. И тут же на него уставился ствол пистолета.
— Ну все…
— Не надо!..
— Надо… Зачем собачку убил?
Никита нажал на спусковой крючок. Пистолет два раза дернулся в его руке. И упал на труп…
Обратно через двор Никита снова проходил почти строевым шагом. Кто посчитал его ревностным служакой, кто просто идиотом. Но никто не мог заподозрить в нем киллера…
