Андрей Поповский - Второй раунд
— Ба, какие люди к нам пожаловали! Ну, молодые люди, идите-ка сюда, — властно сказал Константин Эдуардович и поманил гостей в беседку. — Проходите, садитесь и, как говорится, чувствуйте себя как дома, но не забывайте, что вы в гостях.
Парни прошли к беседке, поздоровались с банкиром и начальником службы безопасности и сели на скамейку напротив. Двое в костюмах неслышно повторили этот путь и расположились у гостей за спиной.
— А я уж все глаза проплакал! — дождавшись, пока гости рассядутся по местам, насмешливо продолжил Константин Эдуардович, повернувшись к Аркадию Георгиевичу. — Недосуг им юнцам беспокойным ко мне, старику, заехать, поговорить о делах наших общих.
Банкир снова повернулся к гостям и буквально обжег их взглядом. Виталик, ерзавший на скамейке, хотел было что-то ему ответить, но наткнулся на злой взгляд дяди, густо покраснел и замялся.
— Константин Эдуардович, — взял слово Марик. — Мы потому к вам и не ехали, что не с чем было. Вы, наверное, слышали, что у нас беда произошла, спирт украли, товарища нашего убили. Вот мы и разбирались, как могли, с этими проблемами.
— Ну и как, разобрались? — ласково поинтересовался у него банкир.
— Да не совсем еще, но будем стараться, — бодро уверил его Марик и кивнул на сидящего рядом Егора. — Вот видите, и директор наш к вам приехал, чтобы объяснить ситуацию и попросить вас пролонгировать кредит в связи с возникшими трудностями.
— Да какой там к черту директор! — взорвался Константин Эдуардович.
Он вскочил и, брызжа слюной, стал потрясать кулаками перед сжавшимся Виталиком и опешившим от такого напора Мариком.
— Ты что меня за дурака держишь!? Это подставка а не директор! Я, по большому счету, к нему вообще никаких претензий не имею. Это он, что ли, у меня из банка два месяца не вылезал, упрашивая меня дать ему денег? Это он, что ли, мне клятвенно обещал вернуть все в срок? Это он что ли всех моих девчонок в РКЦ перелапал и завалил кучей говенного шоколада, чтобы побыстрее свои делишки обтяпать? Что, думаешь, я не знаю, как все дело было? Я все знаю! Он появился в моем банке всего один раз, и ко мне привел его за руку именно ты, чтобы он поставил свои подписи под документами.
— Но, Константин Эдуардович… — попытался было вставить что-то Марик.
— Да я уже почти пятьдесят лет как Константин Эдуардович! А ты никто, и звать тебя никак. Я вам с Виталиком как людям поверил, а вы так меня подставляете. Ладно, Виталик, — банкир перевел взгляд на племянника и тяжело вздохнул. — Ни для кого не секрет, что он — телок великовозрастный. Куда его на веревке потянут, туда он и пойдет. Я ведь, давая вам кредит, именно на тебя надеялся. Хорошие люди за тебя просили. Именно ты мне показался серьезным человеком, и теперь именно ты мне тут сейчас сказку про белого бычка рассказываешь и на непонятного мне подставного директора киваешь. В общем, так!.. Даю тебе две недели, чтобы вернуть все деньги в банк. В ближайшее время я ухожу на повышение в Москву, и мне никакие висяки оставлять у себя за спиной не нужно. Не справитесь, пеняй на себя. Тогда разговор с вами будет совсем другой. Я все сказал, можете идти.
Константин Эдуардович развернулся и, не прощаясь, ушел в дом. К должникам банка, семеня и переваливаясь на коротких ножках, как большой пивной бочонок, подкатился Аркадий Георгиевич, грозно нахмурил брови и добавил:
— Ну что, молодые люди, все поняли? Я вас очень серьезно предупреждаю, что шутить с нами не надо, а то мы вам со всех сторон очень веселую жизнь устроим, как по официальной, так и по неофициальной линии.
— Мы поняли, — сдержанно сказал Марик. — Мы все поняли. Будем изо всех сил стараться вернуть деньги.
Марик встал, вышел из беседки и первым пошел к калитке, предупредительно открытой молодым человеком в костюме. За ним следом потопали Виталик, все еще красный от пережитого позора и стыда, и совершенно невозмутимый Егор.
Он, как ни странно, остался доволен беседой с дядей Виталика. Его вполне устраивало заявление банкира о том, что он не имеет к нему никаких претензий и весь спрос учинит с Марика. В официальные меры воздействия, которыми пугал их начальник службы безопасности, он не верил. К этому времени люди больше верили в неофициальную бандитскую крышу, чем в реальную милицию, и Егор, своими глазами видевший, насколько упал авторитет государства, был далеко не исключением. А с крышей при таких заявлениях самого банкира проблем возникнуть совсем не должно. Они пойдут вытрясать деньги из Марика. Пусть забирают у него в счет долга «Мерседес» и «БМВ». Если Марику так хочется, пусть он сам воюет с банком или решает с ним вопрос миром. Для Егора это не имеет никакого значения, потому что он вышел из бригады и теперь — свободный человек.
С таким настроением Егор сел в машину. «Девятка» сорвалась с места и запылила по дороге по направлению к городу.
— Ну и что там? — поинтересовался беспечный Валеха у мрачно молчащего Марика.
— Пугали… — вяло махнул рукой тот. — Обещали проблемы по всем уровням, если не отдадим деньги через две недели.
— А может, нам, как предлагал Егор, продать машины и отдать деньги банку? — робко спросил Виталик, сидевший сзади, рядом с Егором, отстраненно глядящим в окно.
— Виталя, я же тебе говорил, мы обязательно отдадим деньги, но потом. Сейчас у нас нет такой возможности, но мы прокрутимся и все отдадим. Пусть крысы бегут с корабля, но мы-то одна команда. Мы выстоим! — Марик выразительно покосился на Егора.
— Это ты кого крысой назвал? — тут же отозвался Егор — Да ты сам крыса. Пользуясь дружбой с Виталиком, ты влез под шкуру его дяде и повесил на меня этот кредит, а сам остался в стороне чистеньким. Это ты, пока мы экономили на всем, постоянно жировал и тратил кредитное бабло направо-налево. Это ты…
— Валеха, а ну-ка останови машину, — прошипел красный от злости Марик, нашедший, наконец, на ком ему сорвать душившую его злость. — Мы с этим правдорубом выйдем и пообщаемся.
— Да ладно, пацаны, что вы собачитесь, — миролюбиво протянул Валеха, но Марик жестко настаивал на своем:
— Останови! Нам с ним поговорить надо!
«Девятка», взвизгнув тормозами, как вкопанная замерла на обочине пустынной дороги, буквально на полпути между станицей Архонской и Владикавказом, видневшимся вдали. Егор первым вышел из машины. За ним следом, громко хлопнув дверцей, устремился Марик. Над их головами величественно пылал закат, расцвечивая низкие черные грозовые тучи в кроваво-красный цвет. Где-то вдалеке басовито гремел гром и яростно вспыхивали молнии. На город шла гроза.
Егор сошел с дороги, прошел десяток метров по полю и повернулся назад. Руки он демонстративно засунул в карманы брюк. Он совершенно не собирался драться с Мариком, но желание высказать ему в лицо все то, что он о нем думал, было явно написано у него на лице.
Марик засунул правую руку в карман легкой ветровки, где у него лежал маленький дамский браунинг, подошел к Егору и остановился в полутора метрах от него.
— Так кого ты назвал крысой? — холодно поинтересовался он, буравя того колючими глазами.
— Тебя.
— Гнида ты неблагодарная. Да если бы не я, то ты бы сейчас работал где-нибудь вонючим инженеришкой. Я тебя вывел в люди, я тебя всюду тащил за собой, и работал в бригаде больше всех тоже я. Если у меня что-то не получилось, то только потому, что такие бараны, как ты, вечно портили все дело. Именно поэтому я считал и считаю себя в полном праве пользоваться какими-то благами больше других. Здесь тебе не коммунизм — здесь кто как работает, тот так и жрет.
— Как интересно у тебя получается, — насмешливо протянул Егор. — Значит, все хорошее у нас всегда шло от тебя, а все дерьмо — от других?
— Да, именно так! — совершенно серьезно подтвердил Марик, нервно вцепившись вспотевшей рукой в маленький браунинг. — Именно я нашел дурака Аслана, а потом развел его с сигаретами, именно я пробил кредит и золотые часы. Я нашел дело с темными тачками в Москве и канал оформления документов, именно я с Валехой обул Гаглоева на «Ауди». Именно я нащупал канал со спиртом, и если бы Закир и Граф так бездарно не профукали его, мы бы все были сейчас в шоколаде. Твое участие во всех делах было на уровне «подай, принеси». Таких придурков, которые работают только руками, но не умеют варить котелком, можно набирать десятками на улице. Ты просто расходный материал, а сам возомнил о себе невесть что. Твоя доля в общем деле — ноль целых ноль десятых. Понял?
— Знаешь, что я понял? Гад ты, вот и все. Еще и Закира сюда приплел, — Егор презрительно сплюнул в сторону. — Жаль только, что это не дошло до меня раньше. Я столько лет тебя за лучшего друга считал, а ты все это время учет вел, кто сколько сделал и кто кому чего должен. Ты всех своих друзей сначала разводишь, а потом подставляешь, и в этом вся твоя гнилая суть. В общем, вот что я тебе скажу. Сделай так, чтобы это дело с кредитом меня больше не касалось. Делай что хочешь, воюй с банком или отдай ему деньги, но меня ты больше не трогай. Если это дело меня еще как-то коснется, то я потом за это спрошу именно с тебя. Именно ты меня в него втравил, именно ты не хочешь отдавать деньги банку, хотя сейчас такая возможность есть. Значит, тебе за все и отвечать.
