Виктор Доценко - Тень Бешеного
Охранник окончательно затих, распластавшись на полу рядом с напарником, едва подававшим признаки жизни.
Водоплясов следил за происходящим. Ему казалось, что это кино, а не реальность. Он смотрел, как неизвестный выдирает кабели из аппаратуры систем наблюдения и связывает руки и ноги Рваному и Тимуру. Затем он широким шагом подошел к двери лаборатории и распахнул ее.
Константин Рокотов (а это был именно он) замер на пороге, с удивлением осматривая комнату, которая значительно отличалась от той, где он только что был. Рокотов и представить себе не мог, что в загородном доме может обнаружиться такое количество современнейшей компьютерной техники. Интересно, для чего все это?
Неожиданно он услышал слабый голос из дальнего угла:
— Заберите меня отсюда, прошу вас, — простонал безногий инвалид с ужасом. — Я для вас все сделаю, только не убивайте, заклинаю всеми святыми. Я могу сделать вас очень богатым. Вы даже не представляете, что я могу для вас сделать.
Однако Константин не успел ничего сказать в ответ. Он настолько увлекся преодолением хитроумных систем охраны, дракой и связыванием охранников, что даже не услышал, как ворота в заборе, окружавшем участок, открылись, и на территорию медленно въехала машина. Отличный двигатель работал практически бесшумно.
Находившиеся в ней двое мужчин вышли из машины и уверенно направились к дому. Вдруг один из них — тот, что повыше и покрепче, — резко остановился: он заметил приоткрытую дверь в пристройку, откуда доносились стоны и какие‑то странные звуки.
Он схватил второго, который был пониже, за руку и прижал палец к губам. Тот сжался — было заметно, что он изрядно струхнул.
Первый осторожно прокрался к комнате охраны, а затем махнул рукой напарнику. Осторожно ступая, низенький вошел в помещение вслед за ним. Увидел разгром и едва не охнул, но крепыш снова дал ему знак сохранять молчание. Он осторожно и быстро развязал охранников, вытащил из кармана пистолет и навинтил на ствол глушитель. Оставив напарника рядом с приходящими в себя Рваным и Тимуром, крепыш подошел к двери в лабораторию, приложил ухо к замочной скважине и прислушался. Затем отошел на цару шагов, взял пистолет в обе ладони стволом вверх и резко ударил в дверь ногой. Она распахнулась, он ввалился внутрь.
Константин и Водоплясов обернулись и увидели Боню с пистолетом в руке.
Довольный Боня улыбался одними губами, словно успокаивая всех присутствующих и обещая, что не сделает им больно.
Тем не менее Константину не понравилась эта гнусная улыбочка. Он только было изготовился сделать рывок вправо, как Боня, быстрый, как молния, тут же выстрелил, вдребезги разнеся девятимиллиметровой пулей экран монитора, стоявшего справа от Константина. Тот попытался дернуться влево, но старший охранник Молоканова вторым выстрелом разнес монитор слева от него.
Константин понял, что теперь находится во власти этого человека.
За спиной Бонн, в дверях, показались побитые охранники и сам Молоканов.
Тимур и Рваный держались за головы и старались не стонать, с ненавистью посматривая на Константина. Аристарх с бледным лицом и испуганными глазами маячил за их спинами.
— Возьмите, его, — кивнул Боня на Рокотова, не дожидаясь приказа хозяина. — Привяжите вон к той балке.
Охранники бросились выполнять приказание, предварительно обшарив карманы Константина. Они вытащили пистолет и швырнули его на стол, рядом с микроскопом. Затем привязали Рокотова к вертикально стоявшей балке; подпиравшей деревянный потолок лаборатории, теми же кабелями, которыми были до этого связаны сами. Охранники не удержались от того, чтобы не нанести Константину несколько болезненных ударов по почкам и в поддых, заодно разбив нос и выбив зуб.
— Что делать с ним, хозяин? — поинтересовался Боня, когда охранники выполнили приказ и отступили, предъявив на обозрение связанного Константина. — Может, вывезти в лес да там и грохнуть? И закопаем его там же!
Аристарх уже успел прийти в себя и к нему вернулось самообладание. Теперь это был прежний Молоканов, а не трясущийся от страха жалкий человечек.
— Так и сделайте, — с явным облегчением сказал он.
Тимур и Рваный рванулись к Константину, но остановились, как вкопанные, вновь услышав голос шефа.
— Стоп! Прежде чем отправлять его на тот свет, узнайте, что это за тип и какого черта ему здесь было нужно: едва ли это простой вор. — Молоканов смерил взглядом профессионально изувеченных охранников. — Потом делайте с ним, что хотите. Но только не в доме. Отвезите его подальше в лес. А этот, — Молоканов кивнул на сжавшегося в углу Водоплясова, — пусть сидит здесь и смотрит. Хороший урок для него будет. Потом мы еще разберемся, как этот тип сюда проник.
После этих слов Аристарх удалился, забрав с собой верного Боню, несмотря на то, что ему тоже хотелось принять участие в пытках.
Охранники радостно принялись за дело. Давненько им не выпадал случай замучить человека до смерти.
Тимур притащил из чуланчика ящик с инструментами, и оба по очереди принялись проверять Константина на прочность.
Рваный выбрал плоскогубцы, пощелкал ими в воздухе и осторожно сжал большой палец руки Константина. Острая боль пронзила Рокотова, но ни один мускул на его лице не дрогнул. Рваный садистски хохотнул и начал сжимать плоскогубцы, не отрывая глаз от лица Константина, желая застать тот миг, когда лицо жертвы исказит гримаса боли.
Боль действительно стала невыносимой. Но показать этим мерзким тварям, что он, Рокотов, ученик Бешеного, боится боли, было ниже его достоинства.
Не добившись заметного результата, Рваный расстроился. Ему не терпелось услышать крики боли и мольбы о пощаде. Ничего этого не было. Тимур тут же протянул ему обнаруженный в инструментальном ящике коловорот.
Водоплясов, до этого сидевший смирно, при виде инструмента с угрожающе торчащей змейкой металла, тихо, как собачонка, заскулил.
Рваный задумчиво посмотрел на коловорот и отбросил его на пол.
Константин перевел дух. Эта пытка отменялась. Но надолго ли? И что еще задумала эта жутковатая парочка?
Рваный внезапно широко осклабился и хлопнул себя по лбу. И тут же взвыл от боли, угодив ладонью туда, куда врезался кастет Константина. До этого кровь свернулась и перестала заливать его лоб, но после удара вновь хлынула из раны, а боль вернулась.
Матерясь на каждом шагу, разъяренный Рваный метнулся в чуланчик и вернулся со старой, покрытой пылью, электроплиткой. Откуда она взялась, было непонятно — такие штуки промышленность уже давненько не выпускала, перейдя на производство микроволновок.
Тимур недоумевающим взглядом посмотрел на приятеля. Нервными движениями Рваный вытащил из плитки спираль и потряс ею в воздухе.
— Ты, друг, верно, голодный? — тоном, не предвещающим ничего хорошего, спросил Рваный Константина. — Так мы сейчас тебе сварганим особое блюдо. Называется — «хер жареный». А ну, Тимурка, спускай ему штаны и обмотай‑ка этой спиралью его член, а я вилку в розетку суну.
— С чего это я должен его балдой заниматься? — вдруг заартачился Тимур. — Ты что, хочешь сказать, что мне не впервой с мужскими членами возиться? Я что, пидор, по–твоему? Ах ты подлюга! Сам штаны ему спускай, если тебе такая идея в башку пришла!
— Ты чо, мразь, буровишь? Если я такое дело предложил, то, выходит, я — пидор? — с недоброй улыбкой, очень вкрадчиво поинтересовался Рваный.
Тимур не успел ответить достойной руганью.
Все, что произошло далее, в деталях разглядел только один Водоплясов, замерший в своем углу.
В воздухе мелькнула тень, похожая на тень хищного животного из семейства кошачьих, типа пантеры. Тимур и опомниться не успел, как эта черная тень оказалась перед ним, нечто ударило его в грудь, от чего перехватило дыхание, резкая боль пронзила грудь. Коротко вскрикнув, он снопом откинулся на спину. Падая, Тимур приложился затылком об окованный железом угол лабораторного стола и мгновенно затих, временно выбыв из строя.
Рваный кинулся прямо туда, где только что была тень, и в недоумении остановился.
Перед ним зияла пустота. Никого и ничего не было. Неужели ему почудилось? Рваный растерянно огляделся — никого, лишь болезненный стон очнувшегося Тимура дал понять, что кто‑то здесь действительно только что был!
Рваный заревел от ярости и резко обернулся, почуяв чье‑то ровное дыхание за спиной. Но его скорости оказалось явно недостаточно: он даже не успел поднести руку к кобуре, висевшей на поясе.
Тень оказалась с руками, в которых мелькнуло зубастое острие коловорота, только что валявшегося на полу. Сверло с растопыренными зубьями врезалось в горло Рваного и яростно завращалось, приводимое в действие сильной и безжалостной рукой.
Рваный отшатнулся и оказался пришпиленным к стене. Он вцепился в сверло обеими руками, но лишь содрал кожу ладоней до костей. Кровь брызнула во все стороны.
