Серия "Афган. Чечня. Локальные войны-3". Компиляция. Книги 1-28 (СИ) - Щербаков Сергей Анатольевич

Александр Соловьёв, командир разведгруппы, старший лейтенант:

— Десятого декабря около 10 часов, то есть после развода, подполковник Самокруткин определил мне и капитану Середину, что в ночь на одиннадцатое декабря мы будем выполнять боевую задачу в районе пригорода Грозного, которую уточнят чуть позже. Я сразу составил список разведгруппы, которая должна была выйти на задание под моим руководством. То же самое сделал и Середин. Списки разведывательных групп утвердил командир разведывательной десантной роты. По моему указанию личный состав около 12 часов дня приступил к подготовке выполнения задачи. По Боевому уставу применения средств и подразделений разведки для подготовки к выполнению боевой задачи должно отводиться не менее двух суток, а нам дали всего 12 часов. Из-за ограниченного времени для подготовки к выполнению боевой задачи не было проведено боевого слаживания и подготовки составов групп. Обе разведгруппы были сборные. Не была проведена рекогносцировка местности, и предварительный характер задачи был общий, не конкретизированный. Разведывательные органы созданы для сбора разведывательной информации, и мы не предполагали, что нас задействуют для штурма и удержания высот. Мы к этому не были готовы.

На задание мы ушли, примерно в 17–18 часов 10-го декабря, на штатной технике. Вместе с командиром разведдесантной роты капитаном Гагариным и подполковником Самокруткиным прибыли на наблюдательный пункт какой-то войсковой части группировки «Запад». Командир роты и комбат ушли на НП этой части для уточнения боевой задачи, которую предстояло выполнять. После того как наши командиры вернулись, командир роты сказал, что генерал Вербицкий поставил задачу овладеть высотой с отметкой 398,3, закрепиться на ней и ждать подхода мотострелковых подразделений. Съездили с разведгруппами в расположение мотострелковой части, поужинать.

После ужина Самокруткин мне и Середину на НП мотострелкового полка изложил боевую задачу, поставленную ему заместителем командующего группировки «Запад» генералом Вербицким: провести поисковые мероприятия на высоте с отметкой 398,3, при обнаружении противника уничтожить его, к четырём часам утра занять круговую оборону и удерживать высоту до подхода пехоты и артиллерии. Подполковник Самокруткин сказал, что на этой высоте, со слов генерала Вербицкого, крупных сил противника нет, но могут быть мелкие группы.

Александр Куклев, начальник разведки дивизии, подполковник:

— Во время Гикаловской операции в батальоне меня не было, находился в другом месте. Но напрашивается один немаловажный вывод. Опять Вербицкий, пока нет Шаманова, проявляет инициативу, опять вместо пехоты и артиллерии — разведчики! Казалось бы, чего проще: выявил цели и дай поработать артиллерии, затем доразведай цели, при необходимости добавь огоньку и вперёд, пехота, почти строевым! Но это слишком долго, неделя уйдёт, нужно быстро, за сутки!

Андрей Середин, заместитель командира разведдесантной роты по воспитательной работе, капитан:

— Задача нам была поставлена явно несвойственная для войсковой разведки. Предстояло занять и удержать высоты, а затем вытягивать туда мотострелковый батальон. Наверное, эта задача диктовалась тактической необходимостью, или поджимал фактор времени, командование стремилось скорей взять Грозный. Генерал, отвечавший за эту операцию, мог бы спланировать её более детально. Надо было хотя бы дня три, чтобы провести наблюдение, изучить детально местность. На карте, тем более 1974-го года выпуска, конечно, не было последних данных, например, как разрослось село. Надо было хотя бы определить группировку противника.

На этом участке бандиты вели себя нагло, это должно было насторожить наше командование. Так, когда мы приехали на КП действовавшего на этом направлении мотострелкового полка, бандиты — в светлое время суток! — открыли огонь. Знали, что может налететь наша авиация, и неподалеку стоял целый дивизион артиллерии, но они себя на этих высотах чувствовали просто вольготно. Надо было НП организовать, походить, провести поиск. До нашего прихода на этом направлении спецназ «чучкарей» работал, а нам даже не сообщили результаты их работы.

Александр Соловьёв:

— После ужина мы выдвинулись на передовые позиции мотострелков. Командиры роты, батальона и капитан Середин ушли к кому-то из офицеров мотострелковой части для организации взаимодействия, а я остался вместе с личным составом обеих разведгрупп на передовой позиции мотострелков для ведения наблюдения. Из штаба мотострелкового полка вернулись командир роты и комбат, кто-то из них дал мне радиочастоты артиллерии, а также позывные начальника разведки мотострелкового полка. В группу Середина был выделен артиллерийский корректировщик.

Подполковник Самокруткин уточнил задачу и сказал, что после овладения высотой с отметкой 398,3 и закрепления на ней мы должны были сообщить об этом на КП мотострелкового полка. Комбат сказал, что подразделение мотострелков должно будет выдвинуться на высоту 398,3 утром 11 декабря после овладения ей разведгруппами. Считаю, что взаимодействие между нашими разведгруппами и мотострелковым полком было организовано должным образом. Однако считаю, что поставленная нам задача по овладению и удержанию высоты с отметкой 398,3 была несвойственна для разведорганов.

Вечером во время нашего выдвижения в расположение мотострелкового полка для организации взаимодействия, по высоте 398,3 произвёл бомбометание самолёт СУ-25. Это видели обе наших разведгруппы.

Олег Кучинский, снайпер:

— Капитан Гагарин вызвал меня ещё раз и говорит: «Олег, слушай, брони не хватает, не смог бы ты сегодня сесть на БТР?», — «Надо с ребятами посоветоваться». Пошёл к ребятам и всё рассказал, мужики говорят: «Олег, надо — значит надо».

Андрей Середин:

— Под высотой в боевом охранении стоял наш мотострелковый взвод. Когда мы к ним подходили, слышно было, как «духи» выли волками — это они так морально воздействовали на нашу пехоту. Подходим к этому взводу — в темноте, да и с перепугу от волчьего воя, наверное, наша пехота по нам открыла огонь. Пришлось кричать, что свои.

Олег Кучинский, снайпер:

— Запомнилось, как взводный пехоты ходил по окопам, пинки раздавал и всё кричал: «Суки, не спите! Перестреляют всех из-за вас!». Спросили командира взвода пехоты, кто из вас на высоту с нами пойдёт. — «Никто нам никакой задачи не ставил!». Нам тогда и вообще «весело» стало.

Александр Соловьёв:

— На передовой позиции мотострелков я разговаривал с командиром взвода, через позиции которого мы должны были выдвигаться в район выполнения боевых действий. Этот офицер сказал мне, что на высоте 398,3 находятся миномёты, которые обстреливают позиции их части каждую ночь. Также он сказал, что полковые разведчики уже ходили в разведку на высоту, и что на ней находятся крупные силы противника с хорошим укреплённым районом. Со слов этого офицера, численность боевиков на высоте была равна роте. Разговоры о противнике, находившимся на высоте 398,3, о его вооружении носили общий характер, точной численности боевиков и их вооружения никто не знал. Из этого разговора мне стало понятно, что задача по овладению и удержанию высоты с отметкой 398,3 для нас будет невыполнимой.

Олег Кучинский, снайпер:

— Мы собрались, посоветовались, прошлись вперёд к высоте, посмотрели перед высотой, где ребята должны выдвигаться. Там было болото, броня не пройдёт. Вернулись, посмотрели на координаты, обсудили дальнейшие действия…

Александр Соловьёв:

— С наступлением темноты, то есть около 19 часов, разведгруппы в пешем порядке выдвинулись из передовых позиций мотострелков, расположенных непосредственно у высоты 398,3. Шли мы по южному склону этой горы. Расстояние от передовых позиций мотострелков до высоты составляло примерно 2–4 километра.