Кремль 2222. Волоколамское шоссе - Кривчиков Константин Юрьевич

– Нам туда?

– Да. Там можно укрыться в зарослях.

Тим сел на скамеечку и взялся на весла. Алена находилась напротив – на корме – и подсказывала:

– Давай правее. Ага. Теперь держи по центру.

Тим сидел лицом к востоку и сразу заметил, что там уже появилась алая полоска.

– Вовремя мы успели. Начало светать.

Алена обернулась и, встрепенувшись, отозвалась:

– Да, вовремя. Теперь дампы могут нас засечь.

Она вытащила кинжал и ловко разрезала кожаную штанину на раненой ноге – от подъема почти до конца бедра – под пах. Затем сделала еще один надрез – получилась узкая, но длинная полоска кожи.

– Что ты делаешь? – спросил Тим.

– Надо наложить жгут и повязку. Я не могу больше ждать. – Алена говорила отрывисто, словно ей не хватало дыхания. – Голова кружится. Надо остановить кровь.

– А… древко? Ведь его необходимо вытащить.

– Вот именно. Сейчас ты мне поможешь, Тим. – Она усмехнулась. – Брось пока весла. Сядь ко мне ближе.

Тим отпустил рукоятки весел и пересел на ближнюю к Алене скамейку.

– Что дальше?

– Сейчас ты выдернешь… древко из раны. В обратную сторону. Бери за хвостовик и тяни. Резко.

– Будет очень больно.

– Догадываюсь. Но я приму меры. Сейчас.

Она прижалась к его плечу лицом.

– Я готова. Давай!

Зачем Алена к нему прижалась, Тим понял позже – когда резко выдернул древко из раны. Алена даже не пискнула. Зато непроизвольно вскрикнул он – от того, что девушка до крови прокусила ему плечо.

Впрочем, хватка челюстей тут же ослабла. Через несколько секунд Алена отодвинулась и, криво улыбнувшись, произнесла:

– Прости, что сделала больно. Хорошо, что у меня только мякоть пробита. А то я тебя бы до кости прогрызла. – Она опять усмехнулась. И протянула Тиму кожаный лоскут. – Держи. Затяни вот здесь жгут. И не переживай так за меня, артерия не задета. Иначе я бы давно окочурилась.

Тим взял лоскут и обернул его немного выше раны Алены. Но все равно получилось почти под самым пахом.

– Сильней тяни, но не перестарайся, – сказала Алена. – А то порвешь жгут – у тебя дури много.

– Я не дурак.

– Я не в том смысле… Ага, нормально… Ты умный, не обижайся. Уж точно не глупее дампов. А память человеку не так уж и нужна. Обойдешься. Сила есть, ума не надо… Теперь все. Садись за весла.

Она потеряла много крови. И чувствовала себя, судя по бледному, покрытому потом лицу, паршиво. Но при этом умудрялась подшучивать над Тимом. Иногда довольно зло. За что она его так не любит? Или презирает?

Когда Тим вернулся на свою скамейку, Алена быстро оглядела подол платья. Он был у нее очень короткий. И, похоже, от него недавно оторвали кусок снизу. Вздохнув, Алена сделала кинжалом разрез и отпорола подол полностью – по шву.

– Не было платья, и это не платье. Обойдусь штанами.

– Зачем ты… – протянул Тим. Взгляд его непроизвольно остановился на пахе девушки, обтянутом тонкой кожей штанов. Какие широкие у нее бедра. И круглые… А, вроде, худенькая. – Зачем ты платье порвала?

– А еще говоришь, что не дурак. Надо же чем‑то рану замотать?.. Ты ровней греби. Не туда смотришь.

– Я на рану смотрю, – буркнул Тим. – А что это у тебя за штаны? Вернее, что за кожа?

– Это рыбья кожа. Прочная, но пористая. Наш скорняк ее в специальном растворе вымачивает… Вымачивал. – Она помрачнела.

– Он что, умер?

– Погиб… Значит, Тим, тебе мои штаны понравились?

– Да, хорошие. Зачем ты вообще в платье ходишь? Это же неудобно.

– Я же тебя не спрашиваю, зачем ты этими тряпками замотался. Последний писк моды?

– Какой писк?

– Так моя бабушка говорила. Ладно, проехали… Что с тобой, обиделся?

– Дампы, – сказал Тим, глядя на удаляющийся берег. – Дампы нас заметили. Садятся в лодку.

Алена обернулась и что‑то пробормотала под нос. Тим толком не расслышал – про какого‑то удильщика. И еще что‑то непонятное.

– Этого следовало ожидать, – сказала Алена. – Но ничего, берег уже близко. А то бы они нас быстро достали в шесть рук. И сняли бы арбалетами.

– Что будем делать?

– Причалим, я покажу. Есть там одно местечко. Поднажми, Тим, нам надо выиграть время.

Тим поднажал. Но особо напрягаться не пришлось. Через пару десятков гребков лодка уткнулась носом в песок. Выпрыгивая на отмель, Тим кинул взгляд в сторону становища. Лодка с дампами уже отошла от причала. До нее оставалось около сотни метров, но гребли мутанты шустро и слаженно. Еще одна семерка «мусорщиков» запрыгивала во вторую лодку. Да, они устроили настоящую погоню.

– Давай сейчас прямо от берега, – скомандовала Алена, привычно обхватывая шею Тима руками. – Там дальше будет речка.

– Ты здесь раньше бывала?

– Нет. Но Егор ходил в разведку. И даже у маркитантов бывал. На базе.

– Это кто?

– Людишки такие. Торгуют, в основном.

Примерно через минуту они, и вправду, добежали до узкой речки, чьи берега скрывались за линией кустарника. На той стороне заросли были еще гуще и выше.

– Давай пока вдоль берега, – сказала Алена. – Спускайся вниз и шагай прямо по воде.

– Зачем?

– Надо сбить дампов со следа.

– Может, мы сразу на тот берег выберемся?

– Нет, Тим, пока рано. Дампы тоже за нами сунутся. И вообще…

Что она подразумевала под «вообще», Тим уточнять не стал. Ей виднее. Да и некогда уточнять. Если «мусорщики» догонят их в этом месте, то смерти не миновать. А он не для того рисковал жизнью. И Алену он им не отдаст. Не отдаст – и все!

Тим обнаружил промоину и спустился к воде. Она была мутно‑зеленой, с илом. Тим сделал шаг и погрузился в воду почти до половины голени.

– Так глубоко не надо, – сказала Алена. – Ты бери ближе к кромке. Главное, чтобы следов не оставалось. Да и дно здесь, похоже, илистое – можно провалиться.

– А здесь больше никого… э‑э?

– Осьминоги здесь точно не водятся. Разве что пиявки. Ну, или какой аспид водяной. Ну это уж как повезет.

– А этот… – И вдруг Тим вспомнил – словно картинка в мозгу всплыла. Как привидение, перед глазами мелькнуло бурое чудовище с башкой жабы и перепончатыми руками‑лапами. Мелькнуло и пропало. – Этот, болотник, тут не водится?

– Нет. Тут для него слишком мелко.

Тим побежал по кромке воды, как и советовала Алена, погружая ноги где по щиколотку, где немного глубже. Брызги летели во все стороны, как будто по речке несся фенакодус. В одном месте Тим наступил на пиявку, и та, лопнув, расплылась по воде багровым пятном.

Русло речки все больше сужалось и мелело. Алена крепко держалась за шею «носильщика», посматривая на противоположный берег. Но молчала.

Так, тихой рысью, они преодолели метров триста, а то и больше. И вдруг Алена попросила:

– Тим, помедленней.

– Тебе плохо? – спросил Тим, переходя на шаг.

– Если честно, то плохо. Но дело не в этом.

Она внимательно смотрела на заросли.

– Наверное, нам пора перебраться туда. Здесь, думаю, уже мелко. И вообще…

Тим остановился. До того берега было всего ничего – около пятнадцати метров. Речка почти превратилась в ручей. Сразу от кромки воды тянулся пологий склон. А вот над ним нависали кусты – разлапистые и густые. С мелкими зелеными листочками. И с шипами на корявых ветках.

– Странные, какие‑то, кусты, – сказал Тим.

– Это хищная ива, – спокойно отозвалась Алена.

– Хищная? Она – кусается?

– Не просто кусается. Кровь высасывает – глазом моргнуть не успеешь.

– Тогда зачем…

– Не бойся. У нас есть способ. – Она засунула руку за пазуху и вытащила оттуда мешочек на оборванном шнурке. – Вот наша защита.

– Что это?

– Мой амулет. Он на шее висел. Но когда нео меня ударил… В общем, шнурок порвался. Я его потом нашла. В общем, с этим амулетом нас ни один дендромут не тронет.

– Прямь‑таки не тронет?

Тим не скрывал сомнений. Нет, Алене он, конечно, доверял. Но не до такой же степени, чтобы в пасть к дендрам соваться. Может, у нее в голове помутилось от потери крови?