Михаил Серегин - Лицо на продажу
К чести его, Леша не стал ломаться и задавать лишних вопросов. Он только поинтересовался, каким способом совершено убийство, а когда узнал, что убийца стрелял, расстегнул пиджак и сунул за пояс пистолет, который лежал у него в кобуре под мышкой.
– Пожалуй, вам лучше бы что-то на себя накинуть, – сочувственно сказал он Марине. – На улице холодно…
– Вообще-то, я не понимаю, что заставило вас разгуливать ночью в таком виде, – добавила медсестра подозрительно. – У вас с нервами все в порядке?
Марина оценила деликатность вопроса – подразумевалось, конечно, все ли у нее в порядке с головой. Но в тот момент ей не хотелось обсуждать этот вопрос, он ей самой не был до конца ясен. Она просто сходила в палату и накинула поверх пижамы свой плащ.
Через операционный блок они шли уже при включенном свете. Медсестра зажгла все лампы в коридоре, и яркий мертвенный свет неоновых трубок резал глаза. В конце коридора Марина показала на дверь комнаты, куда она только что заглядывала.
– Вот эта самая палата, – сказала она.
Охранник с медсестрой переглянулись, и девушка потянула на себя ручку двери. И здесь случилась первая неожиданность – дверь оказалась запертой.
– Надо постучать, – потребовала Марина.
– Стучите хоть всю ночь, – заявила медсестра. – Здесь у нас не лежат больные.
Марина присмотрелась и увидела, что через замочную скважину не пробивается свет. Если кто и находился в палате, то он никак не собирался обнаруживать себя.
– Ладно, – хмуро сказала Марина. – Разберемся утром. Пойдемте дальше.
Она решительно шагнула к двери, ведущей на лестницу, и обнаружила, что и она заперта.
– Кто-то нас опередил, – разочарованно произнесла она. Не было никакого сомнения, что дверь заперли и внизу тоже.
– Я же говорила, что аварийный выход закрыт! – торжествующе сказала медсестра.
– Но он только что был открыт! – возразила Марина, начиная нервничать. – Его запер тот, кто прячется в вашей неучтенной палате!
Медсестра посмотрела на нее исподлобья, едва сдерживаясь. Марина уже начинала ее раздражать.
– Давайте сделаем так, – предложил охранник. – Татьяна сейчас принесет ключи от этого выхода, и мы сходим туда, где вы видели тело. Если там действительно обнаружится убитый, мы созвонимся с Михал Михалычем и обрисуем ему ситуацию… Он хозяин – ему решать.
Медсестра Татьяна казалась весьма недовольной, но за ключами отправилась без возражений, стараясь, правда, сохранять при этом самый независимый вид.
– А в самом деле, зачем вам понадобилось выскакивать на улицу в одной пижаме? – поинтересовался охранник, когда они остались с Мариной наедине. – Вы что-то заметили необычное? Или услышали?
– Да ничего я не заметила, – принужденно улыбнулась Марина. – Я редко лежу в больницах, и, наверное, мне просто стало тошно. Прибавьте к этому извечное женское любопытство и бессонницу… А в этом крыле действительно не лежат больные? Но я видела собственными глазами.
– Иногда лежат, – усмехнулся Леша. – Но здесь лежат особо блатные больные… Те, которыми занимается сам Михал Михалыч. Просто дело в том, что он очень не любит, когда лезут в его личные дела. А ведь вся клиника, по сути, является его личным делом. Поэтому Татьяна встречает ваши вопросы так агрессивно. Если она будет чересчур много болтать, то завтра же вылетит с работы…
– А вы? Почему вы не столь агрессивны? – поинтересовалась Марина. – Вам не грозит увольнение?
– Мы работаем от агентства, по найму, – объяснил Леша. – По большому счету мне все равно, кого охранять… А вот и Татьяна!
Медсестра принесла ключи и, не говоря ни слова, отперла дверь запасного выхода. На лице ее было написано снисходительное презрение – она как бы давала понять, что считает всю эту затею полной глупостью и принимает в ней участие только потому, что не хочет обострять отношения с сумасшедшей пациенткой.
Как и предполагала Марина, нижняя дверь тоже оказалась запертой. Открывая замок, Татьяна не удержалась и посмотрела на нее со злорадством. «Посмотрим, что ты запоешь, когда увидишь труп», – подумала Марина.
Выйдя во двор, охранник зажег карманный фонарик и предусмотрительно взял в руку пистолет. Кажется, он не считал рассказ Марины полным бредом, и она почувствовала к нему что-то вроде благодарности.
После всех неожиданностей можно было ожидать, что запертой окажется и калитка в заборе, но этого как раз и не случилось.
– Он лежит совсем рядом, в трех шагах от забора, – прошептала Марина.
Леша кивнул и, посвечивая себе фонариком, шагнул в калитку. Марина последовала за ним, а медсестра осталась стоять во дворе, демонстрируя полнейшее безразличие к дальнейшим изысканиям.
Леша сделал несколько шагов вперед, полосуя темноту ярким электрическим лучом, а потом остановился и с интересом спросил:
– И где же труп?
Марина подошла к тому месту, где она наткнулась на лежащего человека, и растерянно сказала:
– Он только что был здесь… Неужели тело уже кто-то спрятал?
Охранник осветил асфальт под ее ногами и заметил:
– Ни пятен крови, ничего… Вы действительно уверены, что видели его здесь?
– Я держала в руках его голову! – возмущенно сказала Марина. – Она была перемотана бинтами!
Леша хмыкнул и не спеша начал обшаривать лучом фонарика пространство вокруг.
– А что это вообще за площадка? – спросила Марина.
– Это стоянка для автомобилей сотрудников, – объяснил Леша. – Въезд на нее идет по ту сторону, начинаясь от проспекта. А через калитку владельцы транспорта попадают на территорию клиники. Если вы думаете, что тело отсюда вывезли на машине, то вряд ли: во-первых, мы бы с вами это заметили – ночью шум мотора хорошо слышен в здании, а во-вторых, лично я не повез бы труп из леса в город – я бы поступил наоборот.
– Но в лес отсюда, надо понимать, не проедешь? – догадалась Марина.
– Нет, почему же? – спокойно ответил охранник. – По ту сторону стоянки в лес уходит просека. Она не заасфальтирована, но ездить по ней можно. Да и к тому же, я полагаю, если приспичит, то утащишь мертвеца на руках. В любом случае искать теперь нужно в чаще. Если, конечно, есть что искать…
– Значит, вы мне тоже не верите… – сердитым голосом заключила Марина. – Вы тоже думаете, что у меня поехала крыша?
– Не стоит так волноваться, – мягко заметил Леша. – Я человек очень конкретный. А вы все-таки не господь бог, чтобы я вам верил или не верил. Согласитесь, что пока у нас нет ни одного доказательства и было бы смешно поднимать шум. Подождем до завтра – утро вечера мудренее. Вы со мной согласны?
Голос его звучал ровно и рассудительно, и Марина скорее от досады, а не от уверенности выложила:
– Между прочим, вы ведете себя так, что у меня закрадываются подозрения, не вы ли пришили этого беднягу…
Леша сдержанно рассмеялся и, понизив голос, сказал:
– Во-первых, вряд ли бы я успел спрятать труп, запереть двери и вернуться на свое место к тому времени, как вы подняли тревогу, верно? И, кроме того, чтобы доказать свою непричастность к этому ужасному преступлению, я могу поделиться с вами одним любопытным наблюдением… Не знаю, было ли убийство на самом деле или это плод вашего воображения, но, когда я принимал вечером смену, эта калитка была заперта!
– Вы в этом уверены? – спросила Марина с волнением в голосе.
– Абсолютно! – ответил охранник. – Но что же из этого следует?
– То самое и следует! – воскликнула Марина.
– Тихо-тихо! – остановил ее Леша. – Как мы с вами договорились? Утро вечера мудренее… А теперь пойдемте, как бы вы не простыли…
Они вернулись во двор, и Алексей запер калитку своим ключом. Озябшая медсестра сердито сверкнула глазами и язвительно осведомилась:
– Что же вы явились ни с чем? Крику-то было – тятя, тятя, наши сети притащили мертвеца! – Она уже не пыталась скрыть свое раздражение.
Марина не сочла нужным ей отвечать – в голове ее крутилась теперь мысль о перебинтованном лице не убитого, а убийцы. «Убогий пристукнул убогого, – подумала она, – безликие персонажи, исчезнувший труп, запирающиеся сами собой двери…» В чем тут соль? Она непременно решила заглянуть в палату номер тридцать. Если она окажется пустой, это будет серьезной уликой. Куда здесь можно отлучиться ночью? Если только в ту, блатную палату без номера? Запереться там и переждать до утра, а потом потихоньку вернуться на место…
– Скажите, Татьяна, а вот этот пациент с носом – Краснов, – он выходил вечером из своей палаты? – спросила Марина, когда они вернулись в корпус.
Медсестра досадливо подняла выщипанные брови, точно услышала зуденье надоевшей мухи, но все-таки ответила:
– Откуда я знаю? Я ведь не могу уследить за каждым больным в отдельности… Вечером я разносила по палатам лекарства…
– Наверное, вы заходили и в его палату? – сказала Марина. – В этот момент он был на месте?
