Александр Тамоников - На линии огня
В понедельник в 5.00, после инструктажа личного состава начальником штаба, передовой бронетранспортер взвода охранения Белоусова вышел за пределы территории полка. Колонна начала свой марш. Режим движения был установлен стандартный, скорость до пятидесяти километров в час, дистанция между машинами — 40 метров. Взвод охранения имел связь между бронетранспортерами и головным «Уралом» посредством радиостанций Р-123. Связь с полком и 2-м батальоном осуществлял старший колонны, Черников.
Первые восемнадцать километров по плато прошли без проблем за тридцать семь минут. В 5.37 перед спуском в ущелье старший лейтенант Белоусов остановил передовой бронетранспортер, что вызвало остановку всей колонны, сократившей дистанцию между машинами до 7.10 метров. Белоусов спрыгнул с брони БТР. К нему из «Урала» вышел Черников.
— И чего встал, Коля? — спросил Александр.
— Подумал, не мешает провести собственную разведку ущелья.
Черников кивнул:
— Лады, будь по-твоему. Сам пойдешь в ущелье?
— Да, возьму с собой сержанта-пулеметчика.
— Сколько тебе потребуется времени на разведку? — поинтересовался Александр.
Белоусов прикинул:
— Девять километров туда, девять обратно, это минут сорок, осмотр крепости — еще минут десять; в общем, около часа.
— Ладно, только держи со мной связь постоянно.
Старший лейтенант Черников объявил личному составу колонны привал. Два бронетранспортера взвода охранения отошли в стороны, заняв позиции фланговых дозоров, первое отделение отошло на тыловые позиции. Белоусов, запрыгнув на броню, отдал команду механику-водителю, и передовой БТР начал медленно спускаться в ущелье.
Это отметил человек, находившийся в кустах левого холма, откуда ему хорошо были видны и плато, и въезд в ущелье. Он включил портативную японскую радиостанцию:
— Сеид? Это Али!
Ему ответил хриплый голос:
— Да, Али?
— К ущелью подошла русская автоколонна.
Сеид Рахим, один из командиров отрядов Ахмада Абутияра, переспросил:
— Автоколонна?
— Да, Сеид.
— Шайтан! И что за колонна? Ее состав?
— Три грузовика с тентами, два бензовоза, три мастерских, санитарка, БТР без экипажа. Охранение — три бронетранспортера. Два остались на плато, один пошел в ущелье.
— На разведку! Ясно. Продолжай наблюдение.
Разведчик душманов отключил связь и продолжил следить за тем, как советские солдаты устраиваются на привал.
Сеид же переключил радиостанцию, более мощную, чем у Али:
— Ахмад. Это Сеид.
Главарь банды, Ахмад Абутияр, находившийся с небольшой группой охраны в одном из горных кишлаков в десяти километрах от ущелья, ответил:
— Слушаю тебя, Сеид. Появились русские?
— Да, но не те, кого мы ждали.
— Подробней!
— Мы ожидали, что из полка на усиление батальона к Тахджави пойдет рота, а гяуры выслали автомобильную колонну. Сейчас она встала на въезде в ущелье, а к Куншеру отправился один бронетранспортер разведки неверных. Что будем делать? Пропускать колонну и ждать главную цель?
После непродолжительной паузы, Абутияр спросил:
— Что представляет собой колонна?
Сеид Рахим ответил.
— Значит, — проговорил Абутияр, — русские решили восстановить силы батальона, не высылая дополнительных подразделений. Плохо. Нам нужна полноценная рота.
— Может, после колонны русские вышлют к Тахджави и роту?
— Может, и вышлют, но мы не можем ждать. Если район успеют закольцевать до того, как мы, выполнив возложенную на нас миссию, отойдем на север, то прорывать блокаду будет очень сложно. А одна рота батальона уже начал поиск, наверняка имея задачу заблокировать северо-восточное направление. Вторая рота тоже вот-вот выйдет в горы, об этом сообщил наш наблюдатель за батальоном. И пойдет она на северо-запад. К тому же, если командование полка решило восстановить боеспособность батальона на месте, то наверняка бросит на блокирование юго-восточного и юго-западного направления как минимум еще две роты другого батальона. Да, у нас нет времени ждать, тем более что и ждать-то, похоже, некого. Посему ограничимся уничтожением колонны. Это даст, конечно, не тот эффект, на который рассчитывал Раббани, посылая нас сюда, но все же хоть какой-то более-менее ощутимый результат мы получим. В конце концов, автоколонна тоже подразделение, и без того, что она тащит к Тахджави, батальон неверных не сможет применить свою третью роту. И бросит на чистку района дополнительные силы. В принципе, нам удастся потревожить русских, а это главное. Ты согласен со мной?
— Да, саиб. Полностью согласен. Минуту!
— Что такое?
— Из-за поворота вышел русский бронетранспортер. На броне либо сержант, либо офицер. Нет, сейчас через оптику вижу: офицер, старший лейтенант.
— Командир взвода охранения?
— Наверное. Значит, один начальник колонны, а второй, этот, что на БТР, командир подразделения охранения. В его подчинении три бронетранспортера, это взвод. Да, колонну охраняет взвод, и русские проводят разведку ущелья.
Абутияр проговорил:
— Не новички, видно, давно здесь. Страхуются там, где можно обойтись и без этого. Старший лейтенант не обнаружит позиций твоих бойцов?
— Нет. Они у крепости, но на склонах, а внимание русского офицера будет привлечено к Куншеру. Ведь оттуда удобнее всего накрыть колонну.
— У тебя в крепости никого нет?
— Никого.
— Хоп! Пропускай разведку и встречай колонну! И помни: ты должен сжечь ее до того, как подлетят проклятые «вертушки». Иначе твоим бойцам со склонов в соседнее ущелье не отойти. Вертолеты положат вас всех у Куншера.
— Это, если русские успеют вызвать помощь! А мы постараемся сделать так, чтобы они не успели.
— Не слишком ли ты самонадеян, Сеид?
Рахим спокойно ответил:
— Если мы готовились уничтожить здесь полноценную роту, то уж с колонной как-нибудь разберемся.
— Ну-ну! Ты опытный командир. Поэтому и послан на выполнение главной задачи. Но не расслабляйся. Русские умеют воевать. И кому, как не тебе, знать об этом?
— Я знаю и все помню, саиб. Они действительно умеют воевать. Так же, как умеют достойно умирать. А сегодня неверные будут умирать.
— Держи со мной постоянно связь. Отбой.
— Отбой, саиб. Не беспокойся, мы превратим эту колонну в груду оплавленного металла.
— Да поможет тебе всевышний!
Главарь банды отключил радиостанцию. Полевой командир Сеид Рахим передал на позиции засады приказ укрыться и пропустить бронетранспортер охранения советской колонны.
…Старший лейтенант Белоусов, держась за ствол крупнокалиберного пулемета, внимательно осматривал склоны и вершины ущелья, особенно участки, где склоны разрезали трещины, где нависали каменные террасы и рос кустарник. Но ничего подозрительно не замечал. Да и не мог заметить. Сотня Сеида Рахима расположилась за вершинами склона непосредственно у древней крепости, растянувшись на триста метров. Именно у Куншера душманы подготовили засаду. И подготовили ее тщательно, предусмотрев спуск штурмовых групп для охвата советского подразделения с востока и запада, чтобы лишить его возможности отойти, одновременно блокируя и подходы подразделений со стороны полка и батальона. Абутияр планировал уничтожить в ущелье советскую мотострелковую роту, которую по замыслу руководства главаря банды русские должны были выслать на усиление атакованного батальона и дальнейшего использования в поисках и уничтожении противника, посмевшего нанести удар по крупным силам советских войск. Против батальонов душманы еще никогда не выступали — не хватало силенок, да и оснащения. И вот наконец решились, показывая, что они сумели создать банды, способные проводить крупномасштабные операции против советских войск.
Для чего это потребовалось руководителям движения сопротивления, осевшим в Пакистане, Абутияр не знал. Да и не хотел знать. Он, полевой командир, и его задача выполнять приказы. Тем более что с изменением тактики ведения боевых действий против советских войск значительно увеличивалось его личное денежное содержание. Он не был бедным человеком, но и богатым тоже. Теперь же все менялось — за полгода войны Абутияр мог сколотить приличное состояние, позволившее бы ему безбедно жить в любой стране мира. И это за полгода. А за год, два? Впрочем, Ахмад Абутияр слыл среди руководства движением сопротивления реалистом. Эти полгода надо было еще отвоевать. Надо было выжить, а уж потом думать о будущем. Но перспективы грели кровавому бандиту давно проданную дьяволу душу.
Бронетранспортер передового дозора подошел к полуразрушенной крепости Куншер. Белоусов уже видел подобные древние укрепления афганцев и не понимал, почему их сооружали в ущельях, у подножий перевалов, а не на равнинах, возвышенностях или, скажем, на плато. Но, видимо, предки нынешних пуштунов имели на это основания. Да и строить крепости в ущельях было проще. Обвалил скалу или утес — вот тебе и строительный материал. Но скорей всего, эти крепости возводились в ущельях потому, что именно по ним раньше проходили пути от селения к селению. И вода опять-таки рядом, не надо копать глубоких колодцев. В редком ущелье не протекал хотя бы ручей. На склонах же имелась растительность, что позволяло держать скот. Впрочем, сейчас это совершенно не важно. Сейчас надо думать о другом.
