Сергей Кулаков - Надейся только на себя
«Что ж, так даже интересней, – оскалился в недоброй улыбке Роман. – Потанцуем…»
Через минуту Надежда выскочила в фойе и, громко цокая каблучками, побежала к выходу, сделав знак Роману, чтобы он следовал за ней. Он подумал, что она спешит удрать от преследующего ее спутника, и нарочно подзадержался в дверях, собираясь разобраться с ним, «не отходя от кассы». Но никто за Надеждой не вышел, и Роман, пожав плечами – жаль, так надеялся развлечься, – поспешил вслед за ней к стоянке такси.
Она уже договорилась с шофером и, не дожидаясь помощи Романа, открыла заднюю дверь и села на сиденье. Он было решил, что она собралась ехать без него, но Надежда дверь не закрыла и призывно махнула рукой, дескать, чего мешкаешь, давай сюда.
Делать нечего, назвался груздем – полезай в кузов. Роман сел подле своей несколько экзальтированной дамы, закрыл дверцу – и такси, вырулив со стоянки, взяло направление на север.
Немного помолчав, Надежда нервно закурила, тыкаясь сигаретой в протянутую Романом зажигалку, и негромко сказала:
– Извините меня за излишне резкое поведение. Но этот человек… он довел меня до…
Не договорив, она сжала тонкие, чуть дрожащие пальцы в кулачок и замолчала, с силой выпуская дым под спинку сиденья водителя.
– Ничего, – беззаботно отозвался Роман. – Я все понимаю, не стоит оправдываться. Только мне кажется, ваш кавалер так легко от нас не отстанет.
– Он не имеет права меня преследовать! – быстро и возмущенно отозвалась Надежда, тем не менее испуганно покосившись назад.
– Такие на все имеют право, – возразил Роман.
– А вы разве знаете его?!
– Я хорошо знаю таких, как он. И поверьте, они все одинаковые.
– Да… Возможно, – рассеянно согласилась Надежда и снова надолго замолчала.
– Я могу узнать, куда мы едем? – прервал затянувшееся молчание Роман.
– Да, конечно, – спохватилась Надежда. – Если вам позволяет время, не могли бы вы доехать со мной до моего дома? Здесь недолго, еще минут десять…
– Ради бога, не оправдывайтесь, – улыбнулся Роман. – Я же сказал, что вы целиком можете располагать мною.
– Благодарю вас, – с чувством сказала Надежда. – Вы не представляете, как…
Вдруг слева на них наскочил огромный черный джип. Надежда, едва увидев его, затравленно ахнула и прижалась к Роману, как бы ища у него защиты.
– Ну вот, – философски заметил Роман, – я же говорил.
Джип тем временем, едва не наезжая крылом на такси, держался рядом. Затем переднее окно в нем опустилось, и чья-то рука жестом приказала таксисту сворачивать к обочине.
– Не останавливайтесь! – крикнула Надежда.
– Ага! – возразил таксист, пригибаясь к баранке. – Попробуй тут не остановись. Они ж палить начнут…
– Делайте, как они приказывают, – сказал Роман, привычно переходя от состояния ленивой, хмельной расслабленности к состоянию повышенной физической и психологической готовности.
– Вы не понимаете, – округляя глаза, громко зашептала Надежда. – Это страшные люди!
– Посмотрим, кто страшнее, – улыбнулся Роман.
Он уже был полностью готов к бою.
Таксист, подчиняясь требованиям джипмена, свернул к обочине (шоссе здесь было довольно пустынным) и остановился. Джип проехал немного дальше и тоже приткнулся к бровке, не заглушая двигателя. Из него чуть вразвалку выбрались два широкоплечих парня в кожанках и остановились в пяти шагах от такси. Один из них сделал приглашающий жест широкой ладонью. Оба они поганенько улыбались.
– Я пойду к ним, – обреченно сказала Надежда. – Они все равно не отстанут.
– Посидите несколько минут здесь, – попросил Роман, открывая дверцу. – Только, пожалуйста, тихо.
– Не нужно… – попыталась задержать его Надежда.
– Да не лезь ты, парень, глянь, какие они амбалы! – сказал и таксист, сочувствуя Роману, не отличавшемуся богатырским сложением.
– Теряем время, – сказал Роман, выбираясь из такси.
Он медленно подошел к парням, изучая тончайшие оттенки их поведения и внешнего вида. Ребятишки крепкие, ничего не скажешь. Литые шеи, красиво-покатые спортивные плечи. И не раскачанные без меры «шкафы»-культуристы, которых даже и бить как-то неловко, а отлично скроенные, опытные и очень опасные бойцы. Тут чуть зазеваешься – и пиши пропало.
– Какие-то проблемы, парни? – миролюбиво спросил Роман, останавливаясь в трех шагах от них и немного сбоку от того, который был ближе к обочине.
– Никаких проблем, – ухмыльнулся снисходительно дальний от него верзила. – Ты нам сто лет не нужен. Иди своей дорогой, человече.
– То же самое могу предложить и вам, – с пьяноватой улыбкой сказал Роман. – Садитесь в свое корыто и ч-чешите подальше, п-пока я добрый.
– Чо-чо?! – изумился верзила и аж потряс головой. – Ты чо это такое сейчас сказал, дурик?
– Да ладно, – хмуро сказал тот, что был ближе к Роману. – Не видишь – неученый. Щас поучим…
Он сделал навстречу Роману два быстрых шага и, не тая своих намерений, нанес мощнейший – и не думал, гаденыш, шутить, бил наповал, насмерть – прямой удар кулаком в подбородок. Роман ушел от этого удара мгновенным уклоном вбок и «клювом» сложенных вместе пальцев ударил нападавшему в глаз. Бил он без всякой жалости – не те были люди и не та ситуация, чтоб жалеть. Дикий крик потряс тихую улицу. Схватившись двумя руками за пораженный глаз, противник отпрянул к бровке, зацепился за бордюр, упал и, вопя от боли, покатился по траве.
– Ах ты… – только и сказал второй, тут же принял стойку и упруго двинулся на Романа.
Теперь он понял, что перед ним не выпивший доходяга, которого можно пришибить одним щелчком, а очень серьезный и хладнокровный боец. И бой он ему собрался дать такой же серьезный и жестокий.
– Может, не надо… – не становясь в ответную стойку и вообще не двигаясь, предложил Роман. – Молодой ведь еще, жить да жить. Чего нам делить-то?
Но противник, не обращая никакого внимания на его слова и тем самым подтверждая свою опытность, сделал обманный финт корпусом и рукой и почти сразу ударил твердым носком ботинка в голень Романа.
Роман этот удар предвидел и легко убрал ногу, сместившись чуть в сторонку.
Тогда нападавший провел целую серию мощных ударов руками и ногами, каждый из которых при попадании в цель способен был вывести из строя хоть Майка Тайсона.
Но Роман попасть в себя так и не дал. Делая уклоны и короткие уходы вправо-влево-назад, благо место позволяло, он в неуловимую долю секунды вдруг подсел под летящую ногу противника и ударил его локтем в пах. Удар наносился навстречу и оттого был страшен вдвойне. Сдавленно хрюкнув, нападавший переломился пополам и упал на землю, не подавая признаков жизни.
Роман поправил задравшиеся рукава пиджака, бросил последний взгляд на поверженных врагов – добром же просил убраться восвояси – и уже собирался вернуться к оставленной в такси спутнице, когда задняя дверца джипа распахнулась и послышался хриплый, дрожащий от ярости голос:
– Стой, сука!
Роман с удивлением поворотился к джипу. Кто это там столь некультурно выражается?
Из джипа выскочил тот самый «бульдог», от которого сбежала Надежда. Вот те на, хозяин-то, оказывается, все время был здесь. Роман думал, что он послал за Надеждой своих псов, а сам в ресторане дожирать и допивать остался. А он весь тут, стало быть, под боком. Ну и чего выскочил, интересно знать? Кулаками решил помахать? Не видел, что из этого вышло? Ну, тогда ты поглупее своих телохранителей будешь.
– Вы – мне? – на всякий случай спросил Роман.
– Тебе, козел, кому же еще? – низким басом заревел «бульдог», наступая на Романа. Был он плечист, широк, длиннорук – из бывших борцов-тяжеловесов, не иначе – и для обычного человека представлял немалую угрозу. – Ты чо, думаешь, все кончилось, да? Повалял моих бойцов и думаешь – самый тут крутой?
– Можно короче? – поморщился Роман. – Меня ждут.
– Что?! Да я тебя под землей найду! – останавливаясь перед Романом, зашелся бешеным хрипом «бульдог». (Но нападать, правда, не спешил, видно, кое-что все же понял.) – Да ты уши свои жрать будешь, лох вонючий! Да я таких, как ты, сотнями душил…
Не дожидаясь конца этой чрезмерно эмоциональной речи, Роман с наслаждением засадил классический боксерский крюк прямо в середину маячившей перед ним раскормленной рожи. Под кулаком хрястнуло, «бульдог» со стоном дернул квадратной головой и обеими руками схватился за нос. Ноги его подкосились, и он тяжело ткнулся коленями в асфальт, не отнимая рук от лица. Из-под ладоней на подбородок и расстегнутый на жирной груди ворот белой шелковой сорочки густо текла кровь.
– Теперь ты меня послушай, сволочь, – негромко, но очень внятно заговорил Роман, немного склонившись над ним. – Это я тебя под землей найду, если ты вздумаешь преследовать меня или Надежду. И если я тебя еще раз встречу…
Он сделал многозначительную паузу, увидел, что «бульдог» внимательно его слушает, и закончил:
