Олег Красин - Операция начнётся в полдень
Матвей зло усмехнулся.
— Придется!
Карпов встал, взяв стакан с виски в руку, начал прохаживаться по кабинету о чем-то глубоко задумавшись. Но вот остановился, сказал озадаченно:
— Кто бы мог подумать, что Плотников окажется такой продажной тварью. Не ожидал от него такого. А с виду уважаемый человек! Как писал английский классик: «Весь мир бордель, а люди проститутки»…
— Так что думаешь, Колян? — нетерпеливо спросил Матвей, — чё будем делать с заводом? С москвичами бодаться напрямую пока не с руки, я не знаю, есть ли за ними братва. А ну как их авторитеты крышуют? Что тогда? Сильвестр может и разрулит в Москве, но надо время.
— Я понял тебя! Есть тут мыслишки кое-какие разные, Матвей. Обмозговать надо. Ты пока позвони Красовской и попробуй порешать через неё с «Вест Финансом». Эту дуру давно пора шугануть.
Карпов снова сел в кресло, а Матвей потянулся за трубкой и набирал номер телефона.
— Настя, ты знаешь номер Красовской? Знаешь? А можешь меня соединить? Хорошо, подожду. — Прикрыв трубку рукой, он пояснил Карпову: — Сейчас соединит. Это секретарь Плотникова.
В трубке что-то щелкнуло, раздался голос Красовской. Матвей представился:
— Екатерина Евгеньевна? Это Матвеев, предприниматель.
— Да, я знаю вас. Вы участвуете в конкурсе по металлургическому заводу.
— Я что-то в непонятках. Там еще какие-то новые участники образовались? Или как? Вроде прием заявок прикрыли уже…
— О чем вы говорите? Мне ничего не известно!
— Екатерина Евгеньевна! Я говорю о фирме «Вест Финанс». Мне кажется, она не должна участвовать в аукционе или я ошибаюсь?
— Ну, я не знаю…
— А вы узнайте! И помните о Генералове. Он тоже прикидывался непонятливым.
Матвей в бешенстве кинул трубку на телефон.
— Стерва!
— Кто бы сомневался! — заметил Карпов. — Ладно, у меня тут мысли созрели насчет завода. Давай теперь потолкуем!
Город Уральск, УФСК РФ по Уральской области, 19 августа, 17:10.Забелин периодически докладывал Шумилову о ходе работы по делу «Стрекоза». Шумилов и так знал все нюансы этого непростого дела, но хотел, тем не менее, держать руку на пульсе. Вот и сейчас, зайдя к начальнику в кабинет, Сергей положил перед собой сводки прослушивания Красовской.
— Сейчас принесли свежую сводку по телефону Красовской, — сообщил он, доставая листик из папки.
— Есть что-то?
— Ей звонил Матвей. Угрожал, требовал снять «Вест Финанс» с конкурса.
— Для нас и так плохо, и эдак. С одной стороны бандиты Матвея, с другой иностранцы — хозяева стратегического предприятия на котором делают бронетанковую технику. Всё это неприемлемо.
— Мне кажется, на данном этапе бандиты для нас хуже. По иностранцам… Помните, генерал говорил, что отправили шифровку в Москву.
Шумилов закурил. Сергей уже сбился со счета, сколько раз он бросал и начинал курить снова.
— Да. Знаю! — согласился Николай Поликарпович. — Вроде бы сам Черномырдин заинтересовался. Они пойдут с Сосковцом к Ельцину и должны убедить Президента снять завод с аукциона. Так что в принципе, это вопрос нескольких дней. Поэтому, ты прав — надо любыми путями помешать Матвею.
— Я об этом и говорю! Только вот как? Если бы его можно было закрыть…
— А толку? Есть представитель от фирмы, этот как его — Белоглазов. Он будет на аукционе. А самому Матвею тебе предъявить нечего. Да, мы подозреваем, что он стоит за нападением на Виккерс, убийством Генералова, но где улики? Нет, братец, изворачивайся, как хочешь. Надо что-то другое.
В это время открылась дверь, и вошел Лысенко, держа в руках толстую папку бумаг. Увидев Забелина, он замялся.
— Николай Поликарпович, вы заняты? — спросил Лысенко.
— А что ты хотел?
— Доложить по делу «Банкроты».
— Нет, мы уже закончили. Тебе все понятно, Сергей?
После разговора с Шумиловым о Матвее, Забелин решил еще раз спросить о нем у Саши Цыганкова. Когда он вошел к нему в кабинет, чернявая лохматая голова Саши склонилась над столом. Тот пытался разглядеть на документе синеватый оттиск круглой печати, прочесть надпись внутри. От усердия даже высунул кончик языка.
— Лупу тебе взять слабо, Санек? — спросил Забелин, — у меня есть, могу дать.
— А, — махнул тот рукой, — чего тут смотреть, жулики, они и есть жулики. Всё равно надо на экспертизу отправлять.
— Трудно жить на белом свете! — иронично вздохнул Забелин. — Слушай, у тебя по Матвею ничего нет?
— А в чём дело?
— Понимаешь, надо бы его не чем-то прихватить, да вот прихваток нет. У меня аукцион на носу, а после устранения Генералова, Матвей реальный претендент. Кроме иностранцев. Но по ним отдельный разговор.
Цыганков с сожалением покачал головой.
— Нет, Сереж, пока ничего. После убийства директора мы были на ушах — ты же помнишь! Я все ноги стер! С несколькими источниками встречался. К местным авторитетам ходил: и к Бутузу, и к Лехе-Бойцу, и с Вахой терки тёр. Они переводят стрелки на Матвея, но без фактов, на уровне слухов. Снайпера тоже не нашли, хотя прошерстили все поезда и самолеты. Так что извини!
— Санёк, у меня просьба — если что-то нароешь, сразу звони. Шумилов санкцию дал.
— Договорились!
— Добро, пойду заниматься делами.
— И что это за интересные дела? — рассмеялся Цыганков. — Может, мне тоже стать начальником? Придумать себе парочку дел — таких длинноногих, стройных, загорелых. Завалиться с этими делами в прохладный номер с кондером и полным холодильником пойла, — Саша мечтательно откинулся назад, на спинку кресла и закинул руки за голову.
— Буйные фантазии! — хмыкнул Забелин.
— Ты же знаешь, женщины — моя слабость! А ты чего веселый такой в последнее время? Ритка веселит?
— Почему решил?
— Глаз у тебя стал шаловливый. Слушай, не появилась ли у тебя новая зазноба? Та, девушка из администрации, о которой ты мне рассказывал?
— Брось, зачем она мне?
Сергей махнул рукой и пошел в свой кабинет, невольно припоминая слова Цыганкова. Может и в самом деле Ирэна Истомина стала ему небезразлична? Время от времени он думает о ней. А как же Рита?
Да, положение! Раньше бы написали: «Запутался в связях с женщинами», а теперь говорят: «Хорошо устроился!» Он невесело усмехнулся своим мыслям.
Город Уральск, Казино «Эльдорадо», 19 августа, 15.30.Матвей расслабленно сидел в кресле, курил косячок с травкой. Сладковатый дым витал в офисе. Всё было ничего, всё шло по плану, вот только Плотников. Он продолжал отсутствовать и Матвея это сильно напрягало. Он позвал Беспалого.
— Толян. Слушай, мы тут с Карпычем помозговали на досуге, как разрулить с заводом. Короче, засылай Витька с пацанами к Плотникову на хату, пусть дознается, что и как, где эта падла прячется. Он мне до зарезу нужен!
— И то верно! Хватит ему бухать, пора въезжать в тему, в натуре!
Матвей собрал жесткие складки вокруг рта.
— А Калине передай на зону, что надо бы того оперка вызвать. Мол, стволы появились, пусть топает, забирает.
— Будем опера прессовать?
— Потом скажу. Дурь будешь?
Беспалый протянул руку, и Матвей дал ему тлеющую сигарету.
— Слышь, Матвей, — обеспокоился Беспалый, — а Калина ведь должен ждать отмашку своего кума, Усольцева. Как он позвонит сам-то оперу?
— Усольцева? Значит надо пинок дать этому Усольцеву, чтобы шевелился. Толян, ты сам покумекай, как и что. Усек?
Город Уральск, дом, где проживает Плотников М.Я., 20 августа, 10:10.Пропажа Плотникова, так же как и Матвея заставляла нервничать Красовскую. Она ждала, что он до выходных появиться на работе, зайдет к ней в кабинет, поговорит. Но нет, не вышел.
Несмотря на субботний день, Екатерина Евгеньевна, всё-таки решила найти его дома. Она села в свою машину и поехала к дому Плотникова.
Дом, где проживал председатель облкомимущества, был современной многоэтажкой из красно-желтого кирпича. В нём уже были предусмотрено место для консьержки, пандус для съезда.
Консьержка, сидевшая на входе, была пенсионеркой.
— Скажите, а Михаил Яковлевич дома? — оторвала её Красовская от чтения журнала.
Та приоткрыла застекленную створку.
— Откуда я знаю? Не видела его, давно уже не видела.
— Сколько дней?
— Да говорю, давно! А вы откуда будете?
— Я его коллега с работы. Вот, приходится даже по субботам ездить…
— С работы? — консьержка удивилась, сняла очки. — Много вас развелось. Уже одни приходили сегодня, тоже с работы.
— Это какие? Они себя назвали? Как их зовут?
— Да не знаю я. Мордатые такие. Ушли вроде уже.
Поколебавшись самую малость, Екатерина Евгеньевна спросила:
— Я тогда поднимусь, проведаю Михаила Яковлевича? Может, ему помощь нужна. Он на каком этаже?
— На двадцатом он проживает. Ехайте!
