Чингиз Абдуллаев - День луны
— Что за названия! — нахмурился командир. — Здесь и аэропорта приличного не будет. Куда мы сядем?
— В Екепа большой заброшенный аэродром, — показал вниз Всеволд, — там сумеем сесть.
— Если заброшенный, то как мы сядем?
— Там уже приземлился один самолет до нас, — пояснил Всеволд, — поэтому не волнуйся, командир. Сядем и мы. Местные племена держат эту дорожку в сохранности, считая, что на ней когда-нибудь приземлится их местный бог.
— Какой там самолет?
— Испанский. Компании «Иберия», — пояснил Всеволд.
— Я спрашивал тип самолета.
— «ДС-10». Не волнуйся, командир. Сядем нормально.
— Потом далеко не улетим. Баки почти пустые.
— Ничего. Мы и не собираемся далеко, — сказал Всеволд, выходя из кабины пилотов.
Командир корабля Симаков посмотрел на Комарова, исполнявшего обязанности штурмана. Тот пожал плечами. Он тоже не понимал, что происходит. Почему они летят в маленький городок, расположенный на севере Либерии?
Но про самолет он запомнил и теперь мучительно размышлял, как поступить дальше.
Седой, сидевший весь путь в своем кресле чуть позади Абуладзе, внезапно обратился к Карине.
— Там будет другой самолет, — сказал он, — и ты должна будешь улететь на нем. А я потом приеду.
— Какой самолет? — удивилась Карина.
— Неважно. Ты улетишь?
— Конечно, не улечу. Куда я без тебя улечу?
— Не спорь, — строго сказал Седой, — я лучше знаю. На месте решим.
Карина обиженно замерла и отвернулась.
Ровно в час ночи по московскому времени самолет пошел на посадку, пройдя над рекой Сессе, находящейся уже на территории Либерии. У городка Екепа действительно оказался неплохой аэродром, на котором уже стоял громадный «ДС-10» с характерным оперением оранжевого цвета испанской авиакомпании «Иберия». Летчики с изумлением смотрели вниз.
Было непонятно, что делает здесь этот самолет.
Симаков не зря получил звание Героя Советского Союза. Он был действительно классным летчиком. И мягко посадил самолет, несмотря на очень трудные условия. Самолет замер в ста метрах от чужого, испанского самолета.
— Открывайте аварийные люки, — распорядился Майский, — здесь лестниц аэропортовских нету.
Два люка с левой стороны были открыты и сброшены надувные лестницы-трапы, которые доходили до земли и были предусмотрены в случае аварийной посадки. Первым осторожно спустился, вернее, скатился вниз Майский.
— Давай! — крикнул он.
За ним последовали Всеволд, Седой, Карина, Бармин. Последний, перед тем как спуститься вниз, пропустил вперед Абуладзе, легонько подталкивая его рукой. В самолете остались Константин и Эдик с тремя пилотами.
Вся группа быстро прошла к испанскому самолету. Там также были открыты аварийные люки, но лестницы были несколько другого типа. У самолета стояли со счастливыми лицами Переда, Бустен и Виктор. Все бросились обнимать друг друга.
— Получилось! — кричал Переда. — Я знал, что все получится.
Абуладзе стоял в стороне, с недоумением глядя на самолет испанской авиакомпании.
Постепенно из обрывков разговоров террористов он понял, что самолет был угнан и приземлился здесь со специальной целью.
— Как будем перетаскивать ящики? — спросил Бустен. — Может, заставим пассажиров нашего лайнера?
— Это хорошая идея, — обрадовался Майский.
Абуладзе наконец понял все. Понял весь замысел террористов. Захватив контейнер, они сразу продемонстрировали свое знание предмета, с которым общаются, и свою силу, уничтожив вертолет спецназа. Затем угнали самолет чужой авиакомпании, чтобы где-нибудь в таком месте поменять груз и пассажиров. И пока российские спутники будут вести наблюдение за российским самолетом «Ил-62», испанский самолет «ДС-10» благополучно проскочит в нужное ему место и выгрузит весь груз. Никакая группа спецназа не успеет прибыть. Они просто не будут знать, что деньги находятся вместо российского самолета в испанском. Он еще раз подивился продуманности всего грандиозного плана террористов. Обменять самолеты — до этого еще никто в мире не додумался. И обменять их именно здесь, в Либерии, охваченной гражданской войной, под прикрытием гор, за которыми самолеты не могут быть зафиксированы сразу российскими спутниками. Им понадобится время, а за это время самолет испанской авиакомпании улетит с грузом денег в другом направлении. Но на него никто не обратит внимания.
Из испанского самолета уже выгоняли пассажиров. Из российского спустились все трое летчиков. И после этого Константин с Эдиком начали бросать сверху ящики. Абуладзе подошел к Комарову.
— Они хотят улететь на испанском самолете, — тихо пояснил он, — нельзя им разрешить улететь просто так.
— Сколько человек у них в том самолете?
— Пять или шесть, — ответил Абуладзе.
— И у нас столько же, — подвел итоги Комаров. — Вы стрелять умеете?
— Умею. Но особенно не рассчитывайте.
Я стрелял давно, лет тридцать назад. Обо мне не думайте. Главное — спасти деньги.
— Ясно. Придумаем что-нибудь другое. — Комаров шагнул к своим товарищам, быстро объясняя им ситуацию.
Абуладзе наблюдал за разгрузкой денег и драгоценностей с видимым чувством сожаления. Но ничем не выдавал своего отношения.
Переда громко подгонял своих земляков.
— Быстрее, быстрее! — кричал он на пассажиров, с трудом волочивших тяжелые ящики.
Увидев российских летчиков, Переда разозлился:
— А вы что стоите? Приглашения особого ждете? Помогайте другим.
Комаров посмотрел на Симакова, и они вместе шагнули к пассажирам. Абуладзе подошел к Майскому.
— Вы уже приземлились, — угрюмо сказал он. — Где третья капсула?
— Что? — удивился Майский. — У нас ее нет. Она в Москве.
— Где капсула? — снова спросил Абуладзе.
— Иди ты к черту, полковник! — махнул на него рукой Майский. — Говорят тебе, она не у меня.
— Мне нужна третья капсула, — упрямо сказал Абуладзе, — только на этих основаниях вам разрешили вылететь из Москвы.
— Она у нашего друга, — разозлился Майский. — Когда он переедет на Запад, вы получите третью капсулу.
— У какого друга?
— У нашего, — разозлился Майский. — Уходи отсюда, полковник. Не зли меня.
Ящики продолжали грузить. В испанском самолете остались Хулио и его девушка, принимавшие грузы. Вот наконец понесли один из последних ящиков с деньгами. Вдруг раздался дикий крик, и Хулио упал из самолета, словно его кто-то выбросил. А потом раздался крик девушки. Все замерли, не веря своим глазам.
Комаров и Симаков, забравшиеся в самолет во время переноски грузов, выбросили Хулио вниз, закрыв люк. Очевидно, досталось и его девушке.
— Что там происходит? — испуганно закричал Переда.
Самолет вдруг развернулся и как-то мягко покатился вперед.
— Стой! — закричал Майский, не веря своим глазам. — Стой, сукин сын!
Самолет продолжал катиться, набирая скорость. Испанские пассажиры, стоявшие вокруг, в ужасе разбегались. Майский и Переда пока не стреляли, еще не осознавая, что именно происходит. Самолет вдруг заревел, и Майский понял, что сейчас он навсегда потеряет все свои деньги.
— Стой! — закричал он, поднимая автомат.
Самолет вильнул хвостом и, уже не обращая внимания на длинную автоматную очередь Майского, быстро рванулся вверх. Через минуту он был в воздухе, покачивая крыльями.
Переда ошеломленно смотрел по сторонам.
— Кто? — кричал он как бешеный. — Кто сидел в этом самолете? Я же убрал обоих испанских пилотов.
— Это русские, — показал на самолет пальцем Альберто, — это русские летчики. Они украли наши деньги и наш самолет.
— Стой! — закричали все в один голос, словно не сознавая, что происходит. Седой стоял молча, с презрением наблюдая за суетившимися напарниками. Абуладзе осторожно подошел к лежавшему на земле Хулио. При падении тот выронил свой пистолет. Абуладзе хотел наклониться, чтобы его поднять, но вдруг увидел взгляд Савельева, третьего летчика, оставшегося на земле. Именно он и обеспечил побег своим товарищам, отвлекая внимание Хулио и его спутницы своими расспросами на ломаном испанском. Абуладзе отошел, закрывая собой этот холм с лежавшим на нем пистолетом, который быстро подобрал Савельев. Через мгновение после этого к полковнику подскочил Майский. На него страшно было смотреть. Волосы стояли дыбом, он словно помешался.
— Верни их! — кричал он, хватая Абуладзе за рубашку. — Верни их, слышишь, верни!
Иначе мы прямо сейчас взорвем третью капсулу. Я позвоню по своему сотовому телефону, и мы взорвем капсулу.
— Как мне их вернуть? — спросил Абуладзе, не сознавая того, что улыбается. — Как мне их вернуть, если они уже улетели? У вас есть рация, чтобы я мог с ними связаться?
