Николай Калифулов - Марионетка
— Не стоит благодарности, ты их по праву заработала. А теперь поговорим о более серьезных вещах. Сейчас на неф-тяной рынок вышла мощная компания, ее хозяин — некто Северов. Ты знаешь его?
— Да, я с ним знакома.
— Твоя задача — подтянуть его с деньгами в наш банк. Пусть его деньги поработают на нас. Я слышал, что он собирается организовать свой банк. Убеди его, что этого делать не следует. Зачем ему лишние проблемы? Наш банк теперь устойчивый и надежный. Поняла?
— Да! Никогда бы я не подумала, что «Калифорниец» займется нефтяным бизнесом.
— Нет, дорогая! Это темная лошадка. Сегодня он казначей у воров. Все деньги «общака» он вложил в этот бизнес. Разместил удачно. Компания набирает обороты. Его авторитет среди воров растет. Я вижу, этот парень не промах, он еще развернется и утрет нос некоторым криминальным лидерам. Делал ставку я на Верижникова, да только он слабоват, нет у него хватки заправского воротилы. А сейчас все бегает от Генпрокуратуры. Вместо того чтобы уладить самому все вопросы с правоохранительными органами, разрешить ситуацию полюбовно, он скрывается. Вот опять сменил свое убежище.
— Он в Лондоне обосновался. Там всех принимают, но никого не выдают. Сейчас Верижников имеет статус политического беженца, — сообщила Хитрова.
— Да какой он политический беженец! Вор, он и есть вор. Значит, так. Тебе немедленно нужно с ним расторгнуть брак. Хватит людям голову морочить. А нового мужа мы тебе подберем. Поняла?
— А кого бы ты хотел? — спросила она ненавязчиво.
— Ты его знаешь.
— Кто?
— Столетов из Генпрокуратуры. Пора ваши отношения легализовать, а то прячетесь по углам. Пришло время вам делать настоящую карьеру. Не так ли, Татьяна Ивановна?
— Я думала, ты не знаешь.
— Ха-ха-ха, — рассмеялся он и продолжил: — Глупая ты еще! Я с самого начала все знал. Ты думала, что ты ему карьеру делала. Нет, дорогая, это я ему сделал карьеру и буду дальше помогать. Потому что свои люди нам и там нужны.
Хитрова была удивлена этим незаурядным и таким умным человеком. Внешне он не красавец, а по его поступкам обаятельный и с большим сердцем человек. Ее привязанность к нему, действительно, исходила откуда-то изнутри. Потому что за такие его действия, а их немало было в ее жизни, не уважать его было просто невозможно! Хотя натура Хитровой сложна, она по гороскопу Близнец, ее истинные цели остаются для нас загадкой и, в сущности, нам пока неизвестны.
«Поистине, чем не серый кардинал этот Одинцов? Вот пример для подражания», — подумала Таня Хитрова.
* * *Соболев видел свое окружение, он видел стремление многих к служебной карьере. В Администрации президента он курировал силовые ведомства, но этого для него было мало. Мысль о карьере не покидала его. Оставаясь наедине с самим собой, он мечтал о перспективной должности.
«Одинцов свою задачу выполнил, и деньги свое дело сделали. Однако сейчас помочь мне уже никто не сможет. Теперь я уже сам должен пробиваться к намеченной цели. Кабинет вице-премьера — вот цель, которую мне необходимо достичь. Нынешний вице-премьер слаб. Много говорит, мало делает. Он плохо курирует силовые ведомства, потому что сам ни черта не смыслит и практически не работает в этом направлении. Все пущено на самотек. Нужны кардинальные меры, громкие разоблачения с подключением СМИ, тогда есть шанс стать политическим тяжеловесом. Тогда меня заметят и позовут».
Невольно его мысли опять перенеслись к Одинцову. «Вот подпольный мафиози, который для меня сделал многое. Именно он помог мне сесть в нынешнее кресло. Дальше все, выдохся. Так помоги же мне еще, в последний раз, и я тебе буду благодарен на всю оставшуюся жизнь».
Он вдруг вспомнил про милую особу, которая крутилась возле Одинцова.
«Да, именно Татьяна Ивановна должна будет мне помочь в этом грязном деле, я чувствую в ней склонность к авантюрам».
Соболев набрал ее номер телефона, она ответила сразу, в трубке он услышал ее нежный голос:
— Слушаю вас.
* * *Они вновь встретились в том же ресторане. Все было как всегда. Стол накрыт по всем правилам кулинарного искусства. Гремела музыка, солист отрабатывал свою сольную программу. Окружающим было весело. Они сидели за крайним столиком у стенки, и им никто не мешал. Их равнодушие к окружающим говорило о том, что между ними происходит серьезный разговор.
— Мне ваше предложение показалось уж слишком авантюрным. Одинцов предательства не прощает. А вы не боитесь, что я все ему расскажу?
— Нет, не боюсь. Вы разумная женщина и понимаете, что он вам не поверит.
— Вы ошибаетесь. Вот мне он как раз поверит.
Она уловила в его глазах замешательство.
— Вы не волнуйтесь, я ему ничего не скажу. Более того, я поражена вашей решительностью. Вы смелый и опасный человек. От вас надо держаться подальше, особенно такой слабой женщине, как я.
— Не переживайте, Танечка, вам ничего не грозит, — улыбаясь, произнес Соболев.
— Ну, хорошо! А я что за это буду иметь? Вы, предположим, кресло министра или вице-премьера. А мне что достанется?
— Банк!
— Так он у меня и сейчас есть, — наигранно усмехнулась она.
— Позвольте, Татьяна Ивановна. Банк как раз не ваш, а Одинцова. Но если все пройдет успешно, то я обещаю, что вы будете полноправной хозяйкой банка.
— Хорошо! Это дело опасное, и мне нужен серьезный помощник. Он тоже потребует что-нибудь для себя.
— Обещайте ему все, что он пожелает. Детали мы с вами обговорим позже.
— Что-то рискованно, Василий Иванович.
— Я понимаю, но риск — благородное дело. Кто не рискует, тот не пьет шампанского.
— В таком случае я согласна.
— Замечательно! Тогда пьем шампанское! — радостно воскликнул Соболев.
* * *Они сидели за столиком в полуподвальном помещении, именовавшемся пивной бар «Kant», и вели беседу.
— Это тихое заведение в центре города мне нравится, — отметил «Калифорниец».
— И мне нравится. Здесь посторонних людей не бывает, и здесь нас никто не услышит, — вторил ему «Крот».
— Я смотрю, ты неплохо здесь обосновался, многих подмял под себя.
— Как видишь, выполняю нашу с тобой договоренность.
— Правильно выполняешь. Я поддержу тебя на «сходке» воров. Весь бизнес «Трифона», связанный с нефтепереработкой, ты отдашь мне.
— Почему?
— Да потому! Как только ты получишь нефтеперерабатывающий завод, ты сразу же наживешь себе большие проблемы. У тебя его сразу же отнимут, и ты ничего не сможешь сделать.
— А если ты заберешь завод, то что-нибудь изменится? — взволнованно произнес «Крот».
— Вот именно. Я занимаюсь нефтедобычей в рамках государственной программы, а завод как раз и вписывается в эту программу.
— Тогда мне остается совсем немного, — отреагировал «Крот».
— Для начала тебе хватит. В деньгах нуждаться ты не будешь. А потом я тебе помогу в одном перспективном деле.
— В каком деле? — спросил «Крот».
— Это потом.
— «Калифорниец», ты, как всегда, темнишь.
— Ну что мы делим шкуру неубитого медведя. Ты лучше скажи: долго еще ждать?
— Ждать недолго, у меня уже все подготовлено. Это произойдет завтра, в полдень. «Трифон» в своем бункере назначил мне встречу.
— Сколько вас там будет?
— На встрече я буду один. Но среди его охраны есть мой человек, который ликвидирует охранников. А с этими двумя я сам разберусь.
— А если непредвиденная ситуация? В городе у него много сторонников. Может начаться война. Ты это предусмотрел?
— Вот как раз об этом я хотел поговорить с тобой и попросить, чтобы ты меня подстраховал.
— Хорошо, «Крот»! Я пошлю в этот город своих людей, и они снимут все проблемы с «шантрапой». Завтра я жду твоего звонка. Надеюсь, все пройдет успешно.
— Я на это тоже рассчитываю.
— И не забудь забрать у него все документы по нефтезаводу. «Трифон» хранит их в надежном месте. Найти их — твоя задача.
— Не волнуйся, «Калифорниец», как только мышеловка захлопнется, нужные документы «Трифон» мне сам отдаст. Иначе смерть свою он получит, жуткую и мучительную.
— Смотри не переусердствуй.
— Я свое дело знаю, если я обещаю, то выполняю. Имей и ты это в виду.
— Да, кстати, на последней «сходке» было заявлено, что пора старикам вроде «Трифона» уступить дорогу молодым и более активным ворам. Как видишь, я уже заранее формирую мнение большинства авторитетов, и они согласны со мной.
— Вот за это тебе спасибо. Я думаю, теперь мне легче будет выполнить твой приказ.
* * *«Крот» уже подъезжал к «Трифону», когда внезапно в голове у него мелькнула мысль: «Предательство! Само это понятие меня возмущает. Что я делаю? То, с чем я всегда боролся, сейчас я принял на вооружение. Дешевка! Я просто дешевка! Нет, я этого не смогу сделать».
