Владимир Колычев - Судья и палач
Политику Степан не любил, тем более высокую.
— Ладно, о заказчиках твоих поговорим позже… Ты мне Шлыкова сдай. Нужен он мне. Весь сыр-бор из-за него. Отдашь его мне, я все забуду…
— И отпустишь?
— Очень даже может быть, — кивнул Степан.
— Сдал бы я Шлыка. Да не могу… — Шилин тяжко вздохнул. — Шифруется, гад, умнее всех быть хочет…
— Теперь он шифруется еще сильней… Ты знал, что Шлыкова пытались задержать. Но он ушел. И убил при этом двух сотрудников милиции…
— Не, начальник, не знал… Э-э, начальник, только тех ментов на меня вешать не надо…
— Да нет, никто их на тебя не вешает…
— Есть у меня одна мысль… Сорока тут на хвосте принесла, что Шлык наводку на одного дядю получил. Уже в прицел его взял.
— Кого он должен исполнить?
— Филиппов Валерий Борисович…
— Известная личность… — задумчиво проговорил Степан.
Про Филиппова он слышал. Крупный финансовый воротила, олигарх. В правительственных кругах свой человек.
— А потянет?
— Должен… Говорят, Шлык очень хорошо работает…
— Допустим…И что ты предлагаешь?
— Взять Шлыка, когда он к Филиппову подбираться будет…
— Другой возможности нет?
Шилин отрицательно помотал головой.
— Как и когда Шлыков должен ликвидировать Филиппова?
— Он получил полный пакет информации о жертве Действовать будет по собственному усмотрению.
— Получается, ищи ветра в поле?
— Что-то вроде того
— А кто Филиппова заказал?
— Не должен я тебе, начальник, этого говорить Но скажу. Чтобы ты врубил, в какое дерьмо лезть собрался…
Шило назвал фамилию заказчика. Степан аж присвистнул.
— Да, тут точно высокая политика замешана, по самому полному раскладу… Во, блин, пауки в банке…
Степан задумался.
Не хотелось ему лезть в высокую политику. Это джунгли, где не только лианы и хищники, но и дворцы со скользким паркетом. Можно поскользнуться и так загреметь…
Шею свернешь, а ничего не добьешься. Разве что какую-нибудь «шестерку» на нары отправишь. А сановитый заказчик будет только посмеиваться. И хорошо, если не на твоей могиле.
И Марков, если туда полезет, тоже хребет себе сломать может.
Прав Шилин: влезешь туда — не вылезешь.
Пусть пауки в банке сами себя сожрут.
— Значит, Шлыкова можно только на Филиппове подловить? И по-другому никак…
— Получается, что так…
— Тогда незачет тебе, Шило, незачет. Не отдал ты мне, получается, Шлыкова…
— Получается, так, — согласился Шилин.
— Тогда забудь обо всем, что мы с тобой без протокола говорили… И я забуду…
— Поверь мне, начальник, и для меня, и для тебя лучше…
— Отпустить я тебя, сам понимаешь, не могу. Так что пойдешь по сто тридцать второй, часть третья. От восьми до пятнадцати лет…
— Ты бы отпустил меня. А я бы тебе достал Шлыка, — после недолгого раздумья сказал Шилин.
— Нет, не пойдет. Если я развяжу тебе руки, ты Шлыка мне живым не отдашь…
— Почему не отдам? Отдам…
— Только за дурака меня держать не надо. Шлык слишком много знает…
— Может, и знает… А чем он тебя мертвый не устраивает?
Вообще-то Степана устраивал любой Шлыков, и живой, и мертвый. Лишь бы он больше угрозы для общества не представлял.
— Шлыкова мне не жаль. Но с ним его подруга…
— Аллочка? — покривил губы Шило.
— Ты ее знаешь?
— А как же… Она ведь тоже работала на меня…
— А вот это интересно… Давай, раз уж сказал «а», жду от тебя «б».
— Аллочка и Шлык — два сапога пара. Они оба на клофелине купоны стригли. Она заманивала клиента, усыпляла, ну а дальше по схеме…
— Значит, Алла клофелинщицей была… Это факт ее биографии остался белым пятном даже для Маркова.
— Точно. А Шлык — ее напарник. Вместе квартиры чистили. А однажды Шлык кадра одного замочил. А один человек как раз за этим кадром охотился. В общем, вышел он на Шлыка. И к себе привязал. С тех пор он на него работает…
— И этот человек — ты, — кисло усмехнулся Степан. — Стало быть, ты его крестный отец…
— Ага, что-то вроде того… Шлык и его Аллочка одно время на пару работали. Вместе клиентам путевку на тот свет выписывали. Очень качественно работали, почти все на несчастный случай списывалось. А потом Шлык на зону загремел, по дурости. Аллочка замуж вышла. С тех пор Шлык в одиночку работает. Исключительно взрывные устройства… Значит, Аллочка снова с ним..
— И, получается, она тоже кое-что знает… И ее ты не отдашь живой…
— Я ее никакой тебе не отдам, если отправишь меня за «решки»…
— Ничего, сами достанем… А тебе, Шило, прямая дорога в казенный дом. Ответ будешь держать за свои позорные дела…
Разговор был окончен. Шилина запихнули в машину и повезли в отделение.
* * *— Ну что вы, Валерий Борисович, я не такая…
О, сколько раз он слышал эту расхожую фразу. Все они не такие… А потом в постели такое вытворяют.
— Ну что вы, Мариночка, я не это имею в виду…
Филиппов Валерий Борисович пользовался успехом у женщин всегда. Даже в бытность свою студентом. Затрапезный пиджак, застиранная рубаха, брюки с едва заметной заплаткой на заднице. И вечно пустой карман. И все равно женщины балдели от него.
А в эпоху «дикого капитализма» он сказочно разбогател. И красивые женщины замелькали перед глазами. Они проносились через его постель как искрометные метеоры. Королевы красоты, певички, актрисульки, фотомодели и просто красивые девушки. Услугами проституток он не пользовался никогда. Это слишком просто. А простые пути он избирает только в бизнесе. В бизнесе просто — значит гениально. Все должно быть просто и точно. Поэтому он и преуспевает. А вот с женщинами все по-другому…
Вот с Мариной он познакомился не просто. В высшей степени романтическая встреча. Она переходила улицу, и ее едва не сбил его «Роллс-Ройс». Водитель затормозил вовремя — ее даже не царапнуло. Но от страха она схватилась за сердце. Еще бы немного, и она упала бы под колеса его машины.
Валерий Борисович велел усадить ее в машину. Он вел себя по-джентльменски. Только вот Карцев, один из его телохранителей, вел себя некорректно. Набрался наглости и вежливо так изъял у Марины сумочку. Пока та приходила в себя, он досконально изучил ее содержимое и незаметно вернул хозяйке. А Фадеев, тот вообще оборзел. Облапал Марину, как какую-то шлюху. Это он ее так в машину усаживал. И обыскал по ходу дела.
У него работают профессионалы. Почти все бывшие гэбисты, выучка у них будь здоров.
Он Марину уговорил в «Праге» поужинать. Как бы в компенсацию за моральный ущерб. Она согласилась. Они заняли один столик, телохранители другой, соседний, внимательно следят за ее действиями. А вдруг в бокал какой-нибудь гадости подсыплет. Этого не может быть. Марина абсолютно не похожа на киллера или шпиона… Но на то они и телохранители, чтобы любую ситуацию с точностью до мелочей просчитывать.
— Как будто я не знаю вас, мужчин… Извините, Валерий Борисович, но мне пора домой…
Она уже немного захмелела. Ее щечки порозовели, от этого она стала еще желанней… Нет, нет, он не должен ее отпустить.
— А дома вас ждет муж…
— Нет, муж меня не ждет. Я разведена… Но у меня ребенок…
— А с кем он сейчас?
— С мамой… Но это не имеет никакого значения. Мне пора…
И она сделала попытку подняться.
— Подождите, Мариночка, я должен открыть вам одну тайну…
— Какую?
Обещание тайны заинтриговало ее. Или ей просто хочется, чтобы он задержал ее под любым предлогом.
Скорее всего второе. Он хорошо знает этот тип женщин. Долго ломаются, но быстро дают…
— У меня есть дом на Рублевском шоссе. Его вчера сдали под ключ… Дом очень хороший, настоящий дворец…
— И в чем же тайна?
— Тайна, Мариночка, в том, что ни одна женщина не была там…
— А мне можно там побывать? — Она посмотрела на него по-детски наивным взглядом.
— Именно этого, Мариночка, я и хочу… Поехали?
— Только ненадолго…
— Ну, конечно же, нет…
Валерий Борисович поднялся первым, подал ей руку. Он сгорал от желания побыстрей остаться с этой женщиной наедине.
Глава третья
Марина стояла у зеркала. Совершенно голая. Она любовалась своим отражением. И Валерий Борисович любовался ею. И его охранники тоже.
Это очень неприятно, когда знаешь, что каждый твой шаг под контролем у сотрудников службы безопасности. Но иначе нельзя.
Вчера они с Мариной долго осматривали его великолепный дом. Он и в самом деле был новый — правда, женщин здесь уже успело побывать немало. А потом ужин при свечах. Шампанское. Марина захмелела окончательно. И легко согласилась искупаться с ним на пару.
Всю ночь они занимались любовью. И все это время находились под негласным наблюдением охранников.
