Эльмира Нетесова - Пасынки фортуны
— Конечно, нужна, — поспешно заверил следователь и попросил: — Вот мой телефон. Без нашего разрешения труп никому не отдавайте. Сообщайте обо всех, кто будет интересоваться покойным.
Руслан вышел на крыльцо. Здесь был найден этот… В пяти метрах от больницы — проезжая дорога, оживленное шоссе. Машины одна за другой несутся — и ни одного поста ГАИ поблизости. Нет, не мог этот сам дойти до больницы. Кто-то привез его сюда. Конечно, на машине. Оно и по времени похоже…
Аскер опознал в мертвом своего собеседника. Но почему-то отрицал, что тот был нетрезвым. Сторож узнал и самодельную картечь, какой был убит незнакомец. Баллистическая экспертиза подтвердила ее тождественность заряду гильз ружья сторожа. Но ни имени, ни фамилии убитого так и не было установлено. В больнице никто не спрашивал о трупе, никто за ним не приходил. А время шло.
В спецкартотеке, где регистрировались осужденные, фотоснимков незнакомца не оказалось. И тогда следователь решил использовать «картотеку памяти» старого вора, давно ставшего бывшим. Теперь тот жил одним: дожить до пенсии, умереть, как все люди — дома, при детях и внуках. Руслан знал, что кенты долго выслеживали его. Пытались вернуть в «малину» посулами, угрозами. Но ни то, ни другое не подействовало. И махнули рукой на Ворона. Оставили его в покое. А тот, завязав с прошлым, работал дворником, ковырялся в саду.
* * *
Ворон деловито смазывал дверные петли, когда Машуков подошел к нему.
— Здравствуйте, Григорий!
Ворон оглянулся. Узнав следователя, с которым был знаком в прошлом, невольно отпрянул.
— Чего вам надо из-под меня? — проскрипел злым, каркающим голосом, за который и получил меткую кличку.
— Спокойно, Григорий. Поговорить нужно. Ворон криво усмехнулся:
— Об чем? С тобой час поговори — пятак схватишь. А коли дольше, так и весь червонец. Мне нынче не с руки такое. Не об чем трепаться. Живу без «малин». Стало быть, встречаться незачем, — отвернулся Ворон.
— Я за помощью к тебе, — понизил голос следователь.
— Чего?! — вытянулось лицо Григория.
— Посоветоваться хочу.
— Ишь чего придумал! Советоваться! Да я нынче дворник! О чем советовать?
— Не мне лично, следствию, людям помочь можешь.
— Следствию? Спасибочки. Нашли, к кому обратиться. Уж оно-то мне помогло в свое время. На Крайнем Севере после того парился. Ого! Такое и в гробу будет помниться. Чтоб я нынче помог! Еще чего не было!
— Сам был виновен. Зря кипятишься. Все прошло. Живешь, как человек, и никто тебя не тревожит. Разве не верно?
— Где верно было, там кресты стоят, — отмахнулся Ворон.
— Кресты… Да только вот иные, случается, раньше времени появляются, — вздохнул собеседник.
— Какая разница? Раньше иль позже — все там будем, — отвернулся хозяин. Но любопытство брало верх, это следователь заметил. Лишь воровская привычка — как можно меньше задавать вопросов — еще сказывалась.
— Недавно вот опять, — негромко обронил Руслан… Григорий насторожился. А следователь медлил.
— «Пришили» кого? — не выдержал Ворон.
— Да.
— Кого же? — насторожился Григорий.
— Из «малины».
— Фартового?! А кто ж? Свои иль лягавые?
— Ни те, ни другие.
— Старик убил. Сторож.
— Эх-х, мельчают кенты. Уже и сторожам дают себя убивать. Таких и не жалко, — сплюнул Ворон. — А все же, кто невезучим оказался?
— Не знаю. Вот за тем и пришел. Может, старый знакомый?
— Э-э, нет. Я — не подмога вам. Зарок дал. Никому не подсоблять. Вам помоги — фартовые жмуром сделают. Им помоги — мусора загребут. Нет, сами распутывайте. Я ни вам, ни им — не шестерка.
— Что ж, ладно. Обойдемся сами. Трижды ребята, которых мусорами зовешь, жизнь тебе спасли. От фартовых уберегли. Сам не справился бы… Запретил я им о том напоминать. Чтоб не подумал, что моральный должок отрабатывать заставляем. Сам к тебе пришел. В расчете на твою сознательность. Да видно ошибся. Прощай.
Ворон, смутившись, откашлялся. И окликнул:
— Да стой же ты! Ну чего гоношишься? Вернись! Дай обмозговать. Зайдем в дом. Разве о таком говорят на дворе?
Гость вместе с хозяином вошел в дом, сел на стул. Григорий спросил сразу.
— Так какое мурло у жмура? И как его пришили?
Машуков рассказал то, что счел нужным. Григорий слушал внимательно, не перебивая. Когда следователь умолк, заговорил:
— Это не тот, кого вы ищете. Шеф, как и все фартовые, на дело не ходит «под шафе». Этот закон «малин» для всех одинаков. И еще. Отвлекать сторожа Шеф не будет. Это работа других. Вырывать ружье тоже не станет. У него финач имеется. И твой сторож пискнуть не успел бы. Шеф работает финачом без промаха. После
него сторож лишь ящику покаялся б. Так что застукали не «малину». А щипачей.
— А татуировка? Это новичкам не ставят. Да и возраст далек от пацанов, — вставил следователь.
— Наколки глянуть надо. Это серьезно. Но поехать иль пойти с тобой не могу. Заметят кенты — пришьют.
— В морге встретимся. Время сам выбери, когда прийти.
— Не светит мне такая прогулка. Ну, да только условимся, я тебе скажу, что смогу. Большего — не требуй. За моргом тем фартовые точно следят. Раскрутишь быстро — мне крышка будет. Смекнут. Да и закон прошлый не позволяет мне своих закладывать. Хоть и откололся. Но коль так надо, приду. Переоденусь. На всяк случай. С «закона» меня вывели. Так что можно. Но подыхать раньше времени не хочу.
Когда стало темнеть, Руслан вошел в морг больницы. Григорий уже ждал его. Переодетый в старуху, он изменился до неузнаваемости.
— Какой жмур интересует?
— Этот.
Ворон быстро подошел к трупу. Глянул. Руслан понял — знакомы были. Вон как лицо посерело. Но виду не подал.
— Я только по наколке скажу, — тихо заговорил Ворон. — Крупный гусь был. Не новичок. На Севере сроки отбывал. Вишь, на Сахалине мыс Крильон выколот. Там червонец отбывал.
— С чего видно?
Еще что?
— Полный мыс. Такое лишь за червонец ставят на грудь. Коль меньше — лишь сопку малую, что рядом с мысом. Если больше — то мыс этот весь черным был бы. Тут же лишь контур.
торопил следователь
— На Сахалине он отбывал срок на лесозаготовках. Вальщиком был. Вон на руке рваный шов от пилы. А второй срок, пять лет, в Магадане тянул. Вон бережок под мысом, видишь? Магаданский. Его бухта. Знакомая и мне. Пять камней — это срок. Вот и все, что я увидел.
— А здесь?
— Нет, тут он не судился. В другом месте его накрыли. Но этого я не могу сказать. Как и условились.
— Он с Шефом работал?
— Скажи кличку, — попросил Руслан.
— Сам узнай.
— Он вор в законе был?
— Эх-х, да кто ж, кроме законника, имеет право на такие наколки? — рассмеялся Григорий.
— Но ведь ты говорил, что законники не ходят на дело нетрезвыми.
— И этот не был. Потом, когда сторож его… Поили, чтоб не орал по дороге. Чтоб боль терпеть легче.
— А почему бросили у больницы?
— Куда ж его девать? С таким развороченным брюхом, даже дураку понятно, сдохнет. Но не сразу. Мучиться будет. Орать. А крик, сам понимаешь… Убить его, чтоб не мучился, не имели права. Закон «малины» не нарушил, кентов не подвел. Кто ж решится? Только Шеф мог. Но, видно, рядом не было. Потому подкинули. Надеялись, что пофартит вдруг кенту.
— И все ж странный выход они нашли, — покачал головой Машуков.
— Ничего странного. Знали, в больнице в таком виде его — враз на стол. А там наркоз. Не до разговоров. Ну, а на жизнь его вряд ли можно было рассчитывать. Самим закопать? Можно. Но, видно, времени не было. Торопились смыться. Попух один — других искать будут. Вот и смотались заблаговременно, — говорил Григорий.
— С Шефом он долго работал?
— Не знаю, — встал Ворон и решительно направился к двери. Машуков еще недолго побыл в морге, чтоб дать время Григорию уйти подальше.
Диалог по фототелеграфу с Магаданом и с Сахалином убедил Руслана в правоте Ворона: да, там действительно отбывал наказание вор-рецидивист по кличке Дамочка, чью жизнь оборвал выстрел старого Аскера. Дамочка… Странная кличка у этого типа, совсем не подходившая к внешности вора. Массивный подбородок, упрямый крупный лоб, да размер одежды не менее пятьдесят второго. Рост такой, что ни одна женщина себе другого не пожелала бы. И вдруг Дамочка. С чего бы это? Он знал: клички у воров всегда оправданы. Они никогда не даются случайно. Но Магадан и Сахалин не дали объяснения этому «псевдониму». А к Ворону обращаться не хотелось. «Он хоть и относится сейчас к общественности, но весьма условно», — вспомнилось Руслану, как отчитал его прокурор за контакт со старым вором.
Машуков листал дело. Оно такое тощее! Протокол осмотра места происшествия, показания сторожа, врача, ответы на запросы, заключения экспертов. Вот и все. Следователь позвонил в адресное бюро. Нет ли у Дамочки родственников в городе? Ведь его фамилия, имя и отчество уже известны…
