Андрей Дышев - Чего не хочет женщина (Сборник)
– Мама, съезди к Глебу и попроси его…
– О чем, доча?
– Пусть придет в милицию с повинной. Иначе Ксюша останется сиротой.
Глава 13
Сергею разрешили вставать. Придерживаясь за спинку кровати, он подходит к окну, опирается на подоконник и смотрит на улицу, где порывы ветра срывают с деревьев желтые листья. Ольга стоит рядом, пытается поддержать Сергея под локоть, но он сердится.
– Что ты меня, как калеку, опекаешь?
Она замечает, что у Сергея подавленное настроение, он молчалив и хмур, но боится спросить о причине. Она ждет с тревогой и страхом.
– Тебе очень больно? – все же спрашивает она, чтобы хотя бы начать разговор.
– Не столько больно, – нехотя отвечает Сергей, – сколько…
– Ну что? Что? Не молчи! Я же вижу, что тебе плохо!
Сергей не сразу признается:
– Мне все не дает покоя человек, который в меня стрелял.
Опять эта проклятая тема! Опять будет продолжаться ложь. Но Ольге уже легко лгать. Она уже профессионалка, она уже наизусть знает, что говорить, каким тоном говорить и как при этом делать честное лицо.
– Приходил человек из милиции, – говорит Сергей. – Спрашивал, видел ли я того, кто в меня стрелял, и есть ли у меня враги, и кого я подозреваю. А кого я подозреваю? – сам себя спрашивает Сергей, но не отвечает и даже плечами не пожимает, только лицо его становится еще более хмурым и на лбу появляются глубокие морщины.
– Так кого же? – едва слышно спрашивает Ольга, а у самой руки холодеют от предчувствия, что надвигается катастрофа.
Сергей поворачивается к Ольге и внимательно смотрит ей в глаза. Ей кажется, что ее лицо начинает таять, словно мороженое у костра, что вся ложь, скопившаяся в ее глазах и губах, теряет опору и валится пудовой гирей, оттягивая кожу. Она прикусывает губу, чтобы не упасть в обморок.
– А ты видела его? – спрашивает Сергей.
– Кого? – шепчет она.
– Кто в меня стрелял.
Она кивает и опускает голову. «Сейчас я во всем признаюсь, – думает она. – Сейчас я наберусь смелости, сделаю глубокий вздох и все расскажу. Расскажу, как спрятала Глеба у себя, как таскала ему сосиски, как спала с ним…»
Она уже не сомневается, что Сергей услышал ее мысли, что прочитал на ее лице правду, что сейчас со всего замаха влепит ей пощечину… Но нет. Он берет ее за плечи и притягивает к себе.
– Не волнуйся, – утешает он. – Постарайся сосредоточиться и описать его как можно точнее. Какой у него был рост?
– Как у тебя, – шепчет Ольга и с опозданием понимает, что уже солгала – Глеб на полголовы ниже Сергея. А ложь – как шлюзы. Только раз поднял заслонку, и хлынет неудержимый бурный поток, и будешь уже лгать дальше все изощреннее и увереннее.
– Как он выглядел?
– Худощавый, – отвечает Ольга.
Сергей начинает волноваться. Ольга замечает, как напрягаются на его скулах желваки.
– Ты лицо его разглядела?
– Да… Он был небритый. Нос крупный…
– А еще? Еще что заметила?
– Ну, вроде как шрам на лице.
Сергей резко поворачивается к окну и ударяет кулаком по подоконнику.
– Так я и думал, – сквозь зубы произносит он. – Это Баргиш.
* * *До последнего момента Ольга надеялась, что эта участь ее минует. Как досадно, как глупо, как смешно! Взрослая, а попалась на мякине, как пацанка! Недоглядела, понадеялась на авось, и вот…
– Вы беременны, – сказала врач, садясь за стол и что-то записывая в учетном журнале. – Что будем делать? Сохранять?
– Аборт, – ответила Ольга, одеваясь.
Врач вздохнула, покачала седой головой, выкрашенной местами фиолетовыми чернилами.
– В стране демографический кризис, к середине века население страны уменьшится вдвое, а вы так легкомысленно заявляете: аборт!
– Если вас беспокоит кризис, то вы и рожайте, – спокойно ответила Ольга.
– Между прочим, – холодно заметила врач, – ничего грубого или оскорбительного я вам не сказала.
Ольга вышла из кабинета, заталкивая в сумочку направления на анализы и в больницу. «Что-то я в самом деле злая и вспыльчивая стала, – подумала она. – Жизнь поломала?»
Теперь ее мысли были заняты тем, как быстрее разобраться с новой проблемой. Анализы она сдаст утром, до работы. Но вот в больнице придется провести как минимум полдня, там выписывают после обеда. Значит, придется отпрашиваться с работы.
Она не думала о том, что ее отношения с Глебом привели в конце концов к зачатку новой жизни, что носит под сердцем будущего ребенка, о котором Глеб так мечтал, рисуя в своем воображении большую-пребольшую детскую комнату, заваленную пестрыми игрушками. Она не испытывала никаких чувств в связи с тем, что собиралась сделать, ибо воспринимала беременность вовсе не как зарождение ребенка, а как болезнь, вроде венерической, о которой не следует распространяться и надо как можно быстрее от нее избавиться.
* * *Ольга не сразу поняла, кто с ней говорит. Речь позвонившего ей мужчины была путаной и многословной. Слово «милиция» резануло ей слух, и Ольга решила, что звонит кто-то из оперативных работников.
– Что вы от меня хотите? – спросила она, подготовившись к обороне.
– Так я думаю, что надо проверить, не унес ли он чего? Было б хорошо, если б ты подъехала прямо сейчас, а то у меня сердце не на месте. Я ж его шуганул, а он сразу за сарайчик и пропал…
Наконец до Ольги дошло, что она разговаривает с дачным сторожем.
– Что ж вы меня так пугаете, дядь Коля! – с облегчением вздохнула Ольга. – Я уже подумала, случилось невесть что.
– А этого разве мало? Вот же наглец какой! Средь бела дня по чужому участку шлындать! Я ему, значит, кричу: «Стой!», а он за сарайчик и пропал. Я теперь не успокоюсь, пока не узнаю, украл он чего или нет…
– Хорошо, дядь Коля, я приеду.
– Приезжай, дева, а я тут постерегу, чтобы не вынесли из дома чего.
«Не было печали, – подумала Ольга. – И сколько это еще будет продолжаться? Каждый день – новые проблемы. Ах, Глеб, Глеб! Я ж ему сказала, чтобы не вздумал при свете выходить из дома!»
Вместо того чтобы мыть компьютерный салон, она поехала на дачу. Когда сошла с электрички, уже начало смеркаться. Сырой осенний лес был неподвижен и безмолвен. Лишь раз с ветки взлетел ворон и, громко хлопая крыльями, взмыл в небо. Ольга шла по раскисшей тропе, чувствуя зябкость в теле. Пока ехала в электричке, задремала и проснулась уже перед самой станцией. Вышла на платформу и ощутила, как влажный холод пробирается под курточку, просачивается сквозь свитер и обволакивает тело, покрывая его мурашками. Лесная тропа раскисла от нескончаемых дождей, и остро пахло прелой листвой и склизкими грибками, покрывшими кору трухлявых деревьев.
Сторож встретил Ольгу у продуктового ларька, заколоченного досками по случаю окончания дачного сезона. Он схватил ее за рукав, оглянулся по сторонам и заговорщицки зашептал:
– Вот что, дева… Он там!
– Кто?
– Конь в пальто! – сердито передразнил сторож, сетуя на непонятливость девушки. – Мужик какой-то в твой дом забрался! Я его только что в окне заметил.
Ольга от досады даже глаза прикрыла. Она была готова побить Глеба, который вел себя как неразумное дитя. Сказала же она ему русским языком: по кооперативу ходит сторож! Так нет! Сначала Глеб из дома вышел, а теперь вот в окне засветился. Конспиратор хренов! Одна головная боль с ним!
– Может, вам показалось, дядь Коля? – насмешливо спросила Ольга. – Кто днем на рожон полезет?
– Дыть! – сдавленно произнес сторож и даже замахнулся на Ольгу. – Не принимай меня за дурака! Я еще из ума не выжил, и зрение у меня приличное. Вот как тебя его видел. Бугаистый такой мужичок. Был бы хилее, так я, может быть, в одиночку бы его скрутил. Значит, так! Стой тут, а я за милицией сбегаю. Патрульная машина недавно на Калинку проехала. Сейчас я их перехвачу.
– Нет, дядь Коля, не надо милицию! – испуганно сказала Ольга. – Зачем шум поднимать? А вдруг вы все-таки ошиблись!
– Ой, молчи, дева! – замахал руками сторож и быстро скрылся за деревьями.
Убедившись, что сторожа уже не видно, Ольга со всех ног кинулась к своему участку. Заржавевший замок на калитке никак не хотел открываться, ключ не проворачивался, и Ольга, оставив бесплодные попытки, полезла через рабицу. Концы проволоки порвали ей куртку и в кровь разодрали руку, но Ольга, не замечая этого, подбежала к терраске и принялась колотить в стекло.
– Глеб! Глеб, это я! Собирайся быстрее!
Дверь приоткрылась, из-за нее высунулось подпухшее, поросшее клочковатой щетиной лицо Глеба.
– Что случилось, Олюшка?
– Сюда идет милиция! – Она распахнула дверь и влетела в терраску. – Надевай сапоги, телогрейку! Быстрее, Глеб, быстрее! Я ж тебя предупреждала, чтобы ты сидел как мышь!
– Да я и сидел как мышь, – начал было оправдываться Глеб и, опустившись на скамейку, принялся натягивать сапоги.
Ольга схватила его за руку и подтолкнула к двери. Телогрейку Глеб надевал уже на ходу.
