Алексей Свиридов - Русский вираж
— Казак, все о’кей, иду на посадку.
— Прикрываю.
«СМ-97» резко отвалил от напарника и на бреющем полете пошел над лагерем, поливая пулеметными очередями ряды палаток. Казак рассчитывал, что среди необстрелянных курсантов начнется паника, и он своего добился. Лишь немногие профессиональные наемники сориентировались и открыли зенитный огонь Основная масса стажеров вылетела из палаток даже без оружия. Казак довершил дело, пустив в бурлящий на земле котел по паре «ШАРов» и осколочных ракет.
Ослепшие люди в животной панике метались среди палаток, падая и сшибая друг друга с ног, стреляя куда попало и еще больше наращивая неразбериху; командиры потеряли подчиненных и сами были не в состоянии разумно оценить обстановку. Следующий удар пришелся по «тарелочке» спутниковой связи, а заодно и по штабу. Ракеты снесли все и вся на крыше старинного «дворца» вместе с большей частью крыши.
Хомяк шел на посадку, пользуясь лагерными прожекторами и остаточным свечением «ШАРа»: активное вещество разлетелось по одной из рулежных дорожек и хорошо освещало весь аэродром и добрую половину лагеря. Правда, этого свечения должно было хватить всего на несколько минут, но никто и не собирался оставаться «в гостях» дольше, чем необходимо. Семь-восемь минут стрельбы и ожидания Корсара под прикрытием с воздуха. Судя по данным прослушки, Корсар все еще скрывался где-то на территории лагеря, и в этой суматохе у него был шанс самому добраться до взлетной полосы или, использовав момент, покинуть базу. А на закуску десантники собирались оставить в лагере небольшой подарок, и аборигенам будет не до поисков сбежавшего пленника. Операция, спланированная Сашей, должна была занять не более пятнадцати минут с момента пуска первых ракет и до ухода на расстояние прямой видимости. Саша уже распоряжался в салоне «Бе-32».
Все пошло не так в момент посадки. Колеса шасси уже коснулись земли, самолет довольно жестко тряхнуло, он выровнялся было и тут еще раз подскочил. Пассажиры не обратили на этот удар внимания, но Хомяк в пилотской кабине взвыл дурным голосом:
— Казак, влипли! Хвост накрыло!
— Уверен? — казалось, что Николай абсолютно спокоен.
— Действуем по плану. Сяду через семь минут — подберу.
— Что случилось? — влез в кабину Саша-гонщик, уже готовый к выгрузке.
Хомяк молчал, полностью погрузившись в управление, но Саша уже сам понял, что с самолетом нелады: на панели управления тревожно мигала гроздь красных огоньков.
— Взлететь-то сможем?
— Черта с два, — огрызнулся пилот, резко тормозя, так, что покрышки наверняка задымились. Не было уже смысла беречь резину. — Мы в заднице! Накрылись хвостовые стабилизаторы, если хвост вообще остался. Казак нас подберет, но прикрытия с воздуха не будет две минуты. Если арабы опомнятся, нам каюк. Твои готовы? У вас семь минут. Пошли!
Саша вынырнул из кабины, и не успел «Бе-32» остановиться, как из заранее открытой двери посыпались «десантники» в бронежилетах. Двое пробежали вперед, под их прикрытием остальные выгрузили из самолета гранатометы и несколько тяжелых контейнеров, для удобства передвижения закрепленных на колесных рамах.
— Первая группа! — Саша указал четверым крепким парням на бетонированную площадку недалеко от ВПП, обнесенную колючей проволокой. В углу сиротливо стоял топливозаправщик, брошенный с заведенным мотором. — Контейнеры в тень от цистерны, собирать согласно маркировке. Ключ из замка зажигания вынуть. Леха, проверишь лично сборку и радиоблок.
Группа поволокла контейнеры к площадке, Саша с парой телохранителей рванули следом, оглядывая окрестности, остальные рассыпались по местам, мало-мальски напоминавшим укрытия. Охрана лагеря прочно завязла в устроенной Казаком заварухе, и пока вокруг никого не было видно, только из здоровенного надувного здания (по плану там находился ангар) выбежали несколько человек в комбинезонах. Похоже, всего лишь безоружные техники, во всяком случае, разобравшись в обстановке, они побежали еще быстрее — в другую сторону.
Саша махнул своим ребятам, и наперерез последнему технику метнулась крепко сбитая фигура. Боевик не стрелял, он просто кинулся убегавшему под ноги просто-таки в футбольном подкате, техник кубарем покатился по бетону и даже не пытался встать. Подоспевший Саша поднял беглеца за грудки и кивнул одному из своих людей.
— Ну и где ваша чертова тюрьма? — рявкнул на ломаном арабском бандитского вида парень. — Русский где?! Говори, верблюжье дерьмо!
— Не знаю, — пролепетал «воин пустыни». Саша крепко держал его за глотку, и бедняга чуть не задыхался. — Сегодня днем… убежал. Ловят…
Саша коротко въехал пленнику прикладом в солнечное сплетение, и тот осел, закатив глаза.
— Ну и где мы его будем искать? — растерянно огляделся Саша.
Казак с небес поливал взбудораженный лагерь очередями, временами добавляя в коктейль парочку осколочных «НУРСов», но через минуту (Саша сверился с часами) начнет заходить на посадку. С этого момента до взлета десанту придется полагаться только на себя. Конечно, с помощью гранатометов они смогут удержать местных боевиков на расстоянии, но и Корсар к ним не подберется.
— Шеф, — окликнул его запыхавшийся парень, — ребята поставили эту штуку. Блок радиоуправления в рабочем состоянии.
Саша только кивнул и щелкнул клавишей рации.
— Залегайте, ребята, — приказал он. — Как только приземляется наш самолет, всем внутрь. Ждать никого не будем, раненых выносить, а если кто-то… А, блин, только раненых! Иначе всех здесь положат. Выполнять!
Хомяк, на земле ненавязчиво державшийся рядом с Сашей — вернее, чуть позади, — теперь шлепнулся на бетон в двух шагах от него.
— Ну и что теперь?!
Ответом ему стали автоматные очереди: сбежавшие техники нашли, кому пожаловаться на незваных гостей. Гости ответили выстрелами из гранатомета, и игра пошла всерьез. Хомяк только вжимал голову в плечи и с тоской думал, как им дожить до посадки Казака. Скоро в лагере разберутся, где находится враг; пока сюда прибежало всего несколько охранников, через две-три минуты техники наведут кого-нибудь еще, и к моменту взлета «СМ-97» будет насквозь прошит пулями вместе со своими пассажирами. Самое обидное, что все наверняка зря, Корсару они ничем не помогут.
«СМ» заходил на полосу, а обстрел все усиливался, и со стороны залегших «десантников» послышался вскрик, кто-то метнулся к напарнику на помощь, а потом радио Сашки-гонщика прохрипело: «Шеф, Леха кончился». Самолет коснулся колесами бетона, но тут в нескольких метрах от него черно-багровым цветком взорвалась граната. «Все, — отстраненно подумал Хомяк. — Даже до конца полосы не дойдет».
Но тут же взвыл во весь голос, перекрывая стрельбу и вопли солдатни, перемежая речь крепчайшим матом:
— Да какого… сдались мне эти контракты да Эмираты!
Вернее, Хомяк хотел заорать, но никто его не услышал, даже лежавший в двух метрах Саша-гонщик, потому что совсем рядом, в ангаре, раздался грохот ракет, сорвавшихся с пускового блока. Там, с другой стороны ангара, где опомнившиеся боевики начали обстрел ВПП, рвались ракетные снаряды.
Здесь же стрельба на несколько мгновений затихла, и Саша обернулся к Хомяку, с искренним удивлением сказав:
— Корсар, больше некому.
— Догадался, Штирлиц, — зло фыркнул Хомяк и выпустил очередь в излишне ретивого араба, выглянувшего из-за топливозаправщика. «А еще поживем…» — решил летчик.
Корсар проснулся от треска автоматных очередей, и Рустаму пришлось схватить его за плечо: летчик рванулся с места, еще не открыв глаза.
— Тихо, пилот, слушай!
За стенками ангара разыгрывалось настоящее сражение. К автоматным выстрелам добавились взрывы и вой сирены, заглохший через пару минут, но сквозь эту какофонию четко прослушивался вой двигателей. На посадку заходил самолет.
— Это за тобой, летчик, — узбек напряженно вслушивался в перестрелку. — Айда в ангар, там нет никого, все в самолет стреляют. Там посмотрим, куда бежать.
Ткань, пропитанная резиной, легко поддалась кинжалу, и Рустам осторожно выглянул наружу.
— Никого. Давай за мной.
Беглецы выбрались в неосвещенное пространство ангара. Полые стенки резонировали, откликаясь звонким эхом на шум стрельбы; с двух сторон, сквозь заменявшие ворота отверстия, проникали отсветы локальных пожаров, возникших по всей территории лагеря. Временами прожектора просвечивали ангар насквозь, и темные силуэты боевиков, пробегавших мимо к взлетной полосе, отбрасывали резкие мечущиеся тени. В какой-то момент отблеск пламени облизнул красным плавные обводы вертолета.
— Давай к воротам, — почему-то шепотом сказал Рустам, облизывая губы.
— К каким именно? — так же тихо ответил Корсар. — Ты знаешь, с какой стороны на полосу самолеты приземляются?
