Сергей Москвин - Сверхсекретный объект
Второй кусок Боб пережевывал уже более тщательно. При этом на его лице даже появилось некое подобие удовольствия, возникающее при утолении сильного голода. Стен одобрительно улыбнулся.
– Я же говорил, что человечина – та же медвежатина, – прокомментировал он первый опыт Боба.
Горло Боба вновь перехватил рвотный спазм. Однако он не выплюнул изо рта разжеванное мясо, а, сделав над собой усилие, проглотил. Проглотив кусок, Боб несколько раз глубоко вздохнул, чтобы подавить рвотный рефлекс, и, восстановив дыхание, произнес:
– Ты действительно настоящий циклоп.
– А ты еще сомневался? – Стен широко улыбнулся, оскалив два ряда своих белых зубов. Он вставил в руку Боба сосновый прут, на котором еще осталось три несъеденных куска, и распорядился: – Возвращаемся к костру. Этим вечером надо как следует поесть, а за ночь отоспаться, чтобы восстановить силы. Завтра они нам понадобятся.
Диверсанты вернулись к еще не остывшему костру. Стен вновь принялся запекать на углях куски сырого мяса, по ходу дела расправляясь с готовыми. Боб, уже не прилагая особых усилий, доел все куски с полученного от Стена шампура и уже самостоятельно принялся за новый. В разгар их каннибальского пиршества где-то в вышине вновь пролетел вертолет. Стен даже не поднял голову к небу, хотя и отметил про себя, что вертолет, судя по звуку, летит не по прямой, а по широкой дуге. В отличие от своего командира Боб заметно забеспокоился и даже порывался вскочить, чтобы бежать к опушке под защиту деревьев, но Стен остановил его:
– Сиди спокойно. В таком дыму они нас не увидят.
– А приборы? – не очень-то доверяя словам командира, с опаской переспросил Боб.
«Ишь ты, образованный. Про приборы вспомнил». – Глядя в лицо Боба, Стен слегка улыбнулся и уже вслух сказал:
– Чтобы задействовать приборы, надо лететь низко, над самым лесом. А в дыму это слишком опасно. Можно зацепиться лопастями за верхушку какой-нибудь слишком высокой сосны и загреметь вниз.
Ему было прекрасно известно, что дальность обнаружения подобной поисковой аппаратуры составляет сотни метров, что отнюдь не требует полетов над самой землей. Но не понаслышке зная, какой устаревшей, если не сказать допотопной, техникой пользовались федеральные войска в чеченской операции 95 – 96-го годов, Стен сомневался в том, что во всем Северном военном округе отыщется хотя бы один вертолет, оборудованный такой аппаратурой.
Стрекот вертолета быстро смолк, и Боб тут же успокоился. Стен заметил, что тот ест прожаренное на углях мясо уже без всякой брезгливости. «То-то же! Все мы каннибалы, только жизнь не каждому дает возможность это осознать...» Боб, вдоволь наевшись, отложил в сторону пустой шампур и сыто икнул:
– А ночевать мы здесь будем?
По его лицу было видно, что ему претит еще куда-то идти, и Стен поспешил его успокоить:
– Здесь. Место ничуть не хуже любого другого.
– Может, все же лучше в лесу? – не очень уверенно предложил Боб и снова опасливо взглянул в почерневшее от дыма и приближающихся сумерек небо.
– Расслабься. – Стен в ответ небрежно махнул рукой. – В дыму, да еще ночью, вертолетчикам ни за что нас не обнаружить. Это и днем непросто сделать, – с усмешкой добавил он. – Но завтра мы им в этом поможем.
Печорский городской Отдел внутренних дел
22.45
Сопровождаемый майором Кудрявцевым подполковник Федоров устало вошел в кабинет начальника печорской милиции и сейчас же встретился с недовольным взглядом генерала Кожевина.
– Ну, кажется, все наконец собрались, – произнес генерал и обвел взглядом всех собравшихся на совещание, которое из-за отсутствия Федорова пришлось отложить почти на час.
Из радиопереговоров с Кожевиным Федоров знал, что координационное совещание назначено на десять вечера. Однако тушение лесного пожара продолжалось до темноты. И Федоров посчитал необходимым оставаться в Подчерье, где разместился штаб пожаротушенния, пока из тайги не вернулись последние бригады пожарных. Надежда на то, что кто-то из пожарных наткнется в лесу на след диверсантов, не оправдалась. Во всяком случае, никто из тех, с кем успел побеседовать Федоров, не обнаружил в тайге свежие следы людей. Федоров и не строил особых иллюзий. Когда люди заняты борьбой с огнем, тем более если эта борьба сопряжена с риском для жизни, они не глазеют по сторонам. Тем не менее побеседовать с ними было необходимо. Похоже, это понимали и все собравшиеся на совещание. Лишь один ранее не встречавшийся Федорову армейский полковник солидарно с начальником военной контрразведки проявил недовольство. Как и все присутствующие, полковник был одет в полевую форму, поэтому определить его принадлежность к конкретному роду войск было весьма проблематично. Полковник расхаживал по кабинету с видом крайне занятого человека, словно хотел продемонстрировать всем остальным, что у него есть более важные и неотложные дела. Встретившись взглядом с Кудрявцевым, полковник поджал губы и весьма неодобрительно покачал головой. В начищенных до блеска армейских ботинках и отглаженной, без единой складочки, форме, он являл полную противоположность командиру штурмовой группы «Каскада», камуфляжный комбинезон которого был перепачкан бурыми пятнами засохшей крови. Набившийся в складки речной песок, налипшие частицы древесных опилок и хвои Кудрявцеву удалось кое-как отчистить в туалете печорской городской больницы, куда он на вертолете доставил раненую заложницу и подстреленного бандита. Однако кровь раненой женщины впиталась в ткань его комбинезона, и смыть ее Евгению так и не удалось. Кудрявцев был взвинчен и зол. Оставленная им в больнице женщина находилась в тяжелейшем состоянии. Врачи до сих пор не могли поручиться за ее жизнь. И если бы сейчас полковник попытался сделать ему замечание за неопрятный внешний вид, Евгений бы непременно ответил ему что-нибудь дерзкое. Однако полковник не пожелал этого делать публично или же просто не успел это сделать, так как сразу после появления Федорова и Кудрявцева генерал Кожевин своим громовым басом распорядился:
– Прошу к столу, товарищи офицеры! – и первым занял место во главе стола.
Федоров мысленно отметил, что контрразведчик уже обжился в чужом кабинете и вполне по-хозяйски уселся в кресло начальника горотдела.
– Как все уже, наверное, догадались, след диверсантов вновь потерян, – начал Кожевин и при этом так посмотрел на Федорова, словно именно он был в этом виноват. – Товарищ подполковник, в недавнем разговоре со мной вы заверяли, что сделаете все возможное и невозможное, чтобы обнаружить в тайге следы ускользнувшей диверсионной группы. Так где же результат?!
Подполковник Федоров поднялся со своего места. Он отлично помнил, что в разговоре с Кожевиным не употреблял упомянутую фразу, однако не стал опровергать генерала. Целью совещания являлось не выяснение личных отношений, а координация усилий всех служб, привлеченных к розыску диверсантов. Поэтому Федоров сразу перешел к делу:
– Мы имеем дело с дерзкой и, безусловно, высококвалифицированной разведгруппой противника, способной уходить от преследования и при этом качественно запутывать свой след. – Федоров еще раз напомнил о специальной подготовке диверсантов отнюдь не для того, чтобы оправдаться перед Кожевиным, а для того, чтобы обосновать свои последующие предложения. – К месту их ожидаемого появления – берегу Илыча, где силами штурмовой группы спецназа ГРУ была устроена засада, диверсанты так и не вышли. Вероятно, они по-прежнему скрываются в тайге, на участке, ограниченном реками Щугор, Илыч и Печора. – На большой крупномасштабной карте, занимающей половину стола для совещаний в кабинете начальника горотдела, Федоров показал, какой именно участок он имеет в виду. – Не думаю, что диверсанты погибли в огне устроенного ими же лесного пожара, хотя такая вероятность все же существует.
Евгений Кудрявцев, сидящий рядом с Федоровым, при последних словах начальника презрительно фыркнул и еле слышно пробурчал себе под нос:
– Если уж даже сбежавшие с зоны уголовники ухитрились выбраться из огня, то осокинцы и подавно.
– Устроенный диверсантами лесной пожар силами пожарных удалось локализовать вот в этом районе. – Федоров вновь склонился к карте, острием карандаша делая необходимые обозначения. Даже в пределах пожарища имеется немало полноводных ручьев и заболоченных участков тайги, где вполне могли отсидеться диверсанты. Двигаться ночью по выгоревшему лесу они не рискнут – слишком опасно. Но уже с рассветом наверняка предпримут стремительный марш-бросок, чтобы как можно скорее покинуть район пожарища. Выгоревший лес представляет собой плохое укрытие, – посчитал необходимым пояснить он. – Пробирающихся среди обгоревших стволов людей легко обнаружить с вертолета даже без специальной аппаратуры.
– Таким образом, диверсанты сами загнали себя в ловушку, – заявил со своего места генерал Кожевин. – Всем присутствующим я уполномочен объявить о проведении завтра, 7 мая, широкомасштабной поисковой операции, разработанной и подготовленной Управлением контрразведки Северного военного округа. В операции задействуются собственные силы Управления контрразведки, войск специального назначения СВО, Северного флота, Федеральной пограничной службы и внутренних войск.
