Сергей Москвин - Асы контрразведки
Мальков был на выезде, но оставшийся в дежурной части офицер, в присутствии которого Кудрявцев общался с оперативником, разрешил Евгению позвонить в Москву.
– Майор Кудрявцев! Срочно соедините меня с генералом Платовым! – потребовал он от дежурного офицера, снявшего трубку в оперативном штабе ФСО.
– По какому вопросу? – бесстрастно казенным голосом поинтересовался дежурный.
– Сообщить информацию о разыскиваемых особо опасных террористах!
Евгений чуть не задохнулся от гнева. По какому еще вопросу, кроме служебного, он мог звонить в оперативный штаб? Но едва первая вспышка гнева прошла, Кудрявцев подумал, что в субботу генерала может и не быть на службе и дежурный офицер, возможно, решает, стоит ли перезвонить Платову домой. Однако, вопреки его предположению, спустя несколько секунд в трубке раздался голос генерала:
– Слушаю?
– Товарищ генерал, террористы обосновались в Люберцах, – стараясь дрожанием голоса не выдать своего волнения, начал Кудрявцев. – В автокооперативе, расположенном вблизи Рязанского шоссе, их главарь в ночь с 12 на 13 сентября оставлял захваченную террористами машину «Тойоту-Лендкрузер» черного цвета. Его запомнил сторож, дежуривший в ту ночь.
– Как какой-то сторож мог опознать главаря террористов, если даже нам неизвестны его приметы? – не скрывая своего сомнения, поинтересовался Платов.
– Он был одет в несоответствующую владельцу дорогого джипа дешевую и грязную одежду, – ответил Кудрявцев и, сообразив, что его слова звучат неубедительно, поспешил добавить: – Кроме этого, имеются и другие основания предполагать, что человек, оставлявший в гаражном кооперативе «Тойоту-Лендкрузер», является главарем террористов.
– Свои соображения вы доложите завтра на совещании оперативного штаба! – громовым голосом объявил свое решение первый заместитель начальника Федеральной службы охраны. – Пока же я не вижу необходимости снимать силы с других объектов и бросать их в Люберцы на поиски пригрезившихся вам террористов. Без веских – я повторяю – веских оснований розыск будет осуществляться в Москве и области по ранее утвержденному плану.
После резких отрывистых слов генерала в ухо Евгению Кудрявцеву ворвались еще более резкие телефонные гудки. Привыкший, что его приказания немедленно исполняются, Платов сразу отключился. Но Евгений по-прежнему продолжал сжимать в руке уже бесполезную телефонную трубку, с каждым новым доносящимся из нее гудком все более ощущая свое бессилие.
– О! Ты опять здесь! – раздалось сзади.
Кудрявцев обернулся. Позади него стоял только что вернувшийся с выезда старший лейтенант Мальков.
– Что-то вид у тебя не очень, – заметил Мальков, разглядывая обескураженное лицо своего коллеги. – Никак, пистон от начальства получил?
В ответ Кудрявцев судорожно кивнул. Клокотавшая в душе обида, порожденная уязвленным самолюбием, и категорическое несогласие со словами начальника оперативного штаба душили его, лишая способности говорить.
– О-о, понятно, – растягивая слова, произнес Мальков. Бушевавшие в душе коллеги чувства ему были хорошо знакомы. – Пошли ко мне. – Он тронул Евгения за локоть. – Помогу тебе стресс снять.
Мальков провел Кудрявцева в свой кабинет, который делил еще с тремя оперативниками, по случаю выходного дня отсутствующими.
– Располагайся, – бросил он и, пока Кудрявцев усаживался на стул, достал из сейфа початую бутылку водки и, налив примерно полстакана, протянул Кудрявцеву. – Давай.
Но Евгений отрицательно мотнул головой:
– Я на службе не употребляю.
– Думаешь, я употребляю, – обиделся Мальков. – Держу исключительно для клиентов, как живую воду, которые, бывает, без этой жидкости и слова вымолвить не могут… Ну и еще для снятия стресса. Давай, – повторил он и вновь протянул Евгению стакан.
На этот раз тот не стал упираться и, взяв стакан из рук милицейского оперативника, молча выпил.
– Молоток, – удовлетворенно кивнул Мальков. – Ты думаешь: я пистоны не получал? Ха, уже и не сосчитать. Ты думаешь, мне не хотелось послать всех ко всем чертям и дверью хлопнуть, а то и в морду дать? Еще как хотелось. Но люди-то мы с тобой подневольные, и никуда, брат, не денешься. Если начальство что решило, то так тому и быть. Потому что это жизнь, а все остальное лирика.
Начав рассуждать на больную тему, милицейский оперативник уже не мог остановиться. Доказываемая им правда жизни требовала живого примера, и он сказал:
– Взять хотя бы сегодняшний случай. Выезжаем на происшествие: алкаш в своей квартире помер. Как помер: собственной блевотиной захлебнулся. Он в коммуналке жил, его соседи обнаружили. Помер вчера, а обнаружили сегодня. По запаху. Блевотина-то вонять начала, вот соседи, старик со старухой, в его комнатенку и заглянули. Старики тут же в милицию, еще бы – покойника увидали. Мы на выезд. Короче, когда мы в ту коммуналку приехали, алкаш уже холодный был. Картина типичная: на кровати труп лицом вверх, на щеках и на подушке то, что он успел выблевать, пока не захлебнулся. На полу валяется недопитая бутылка, к которой он прикладывался перед смертью. По всей комнате пыль, грязь. Следователь, как все это увидел, сразу решил: несчастный случай! Решил не решил, а работать все равно надо. Медэксперт трупом занялся, а я пошел с соседями беседовать. И выяснил, что наш зажмурившийся алкаш отнюдь не шиковал, впрочем, это и по его комнате понятно, пил практически все, что горит, но при выборе напитков отдавал предпочтение более дешевым. Короче! – Мальков многозначительно поднял палец. – Он бы никогда не купил фирменный московский «Кристалл», потому что за те же деньги можно купить пару бутылок самопала да еще и на опохмелку останется. А в комнате у него валялась настоящая «Столичная», фирменного розлива!
– Но бутылку мог принести с собой его приятель, – предположил Кудрявцев, включаясь в беседу.
– Вот! – Мальков вновь поднял указательный палец. – Я про приятелей. Старики в ответ: да, мол, заходили приятели, такие же алкаши. Пили все тот же самопал, при этом громко орали, скандалили, били мебель, хотя не представляю, что там вообще можно разбить. Короче, соседи вызвали милицию. Я проверял: действительно, по вызову выезжал патрульный наряд, с жильцом, нарушавшим общественный порядок, проведена беседа. Короче, алкаша как следует припугнули, с тех пор он перестал водить к себе собутыльников.
– До последнего момента не водил, а потом привел, – предположил Кудрявцев.
– Я тоже так подумал, – признался Мальков. – Но кое-какие сомнения у меня все равно закрались. Возвращаюсь к трупу, точнее в комнату. Там никаких следов того, что покойный накануне с кем-то крепко выпил, как, впрочем, и того, что он пил один. – Заметив недоуменный взгляд Кудрявцева, оперативник пояснил: – На столе нет ни грязный посуды, ни остатков пищи, ни даже крошек. Нет даже стакана, из которого, по идее, должен был пить покойный. Зато в его ротовой полости, на деснах, эксперт обнаружил свежие ссадины, соответствующие по своим размерам бутылочному горлу.
– То есть ты хочешь сказать, что водку в рот ему вливали насильно?! – сообразил Кудрявцев. – А отпечатки пальцев на бутылке, кому они принадлежат?!
– Покойному, – кивнул головой Мальков. – Только отпечатки очень нечеткие, смазанные. Если так держать бутылку, ее ко рту не поднесешь. Она попросту вывалится из руки.
– Ну а что же следователь? – поинтересовался Кудрявцев.
– Ха! – Мальков изобразил улыбку, более похожую на гримасу. – Ему-то все ясно: несчастный случай, смерть в результате естественных причин. Он так в протоколе осмотра и зафиксировал, а заодно и постановление вынес об отказе в возбуждении уголовного дела. Понятно, ему показатели не хочется портить очередным «висяком». Но я же вижу, что от этого дела за версту разит криминалом! – заново пережив все разочарования, потрясения и обиды, испытанные во время выезда на происшествие, милицейский оперативник не совладал с собой и с силой ударил кулаком по столу.
Кудрявцев удивленно взглянул на него и спросил:
– Тоже налить?
Мальков сам встал из-за стола, молча плеснул водки, примерно на палец, в тот же стакан и залпом выпил.
– Полегчало? – осведомился Евгений.
Мальков утвердительно кивнул.
– Тогда поднимайся, – приказным тоном произнес Кудрявцев и сам встал со стула. – Поехали в морг, взглянем на твоего покойника.
– Зачем он тебе? – изумился милицейский оперативник.
– А затем, что пьяница может убить своего собутыльника столовым ножом, которым только что резал хлеб или колбасу, попавшимся под руку молотком, бутылкой, наконец, но при этом он никогда не будет, да и не сможет инсценировать несчастный случай! Здесь же работал профессионал. А профессионалы с навыками убийства голыми руками меня крайне интересуют.
Заинтригованный словами Кудрявцева, Мальков вслед за ним быстро вышел из кабинета.
