Владимир Колычев - Брат 2. Америка, бойся русских
Взгляд у Кощея жесткий, прямо как рентген насквозь пробирает. Только Клим его не боится. Потому что у него уже давно иммунитет выработался. Не берет его этот взгляд.
— Да? — хищно усмехнулся он. — Как твоих партнеров по бизнесу валить — Клим выручай. Как с колумбийцами свара — Клим, только на тебя одного надежда…
— С колумбийцами мы схлестнулись из-за наркотиков. Ты бойню на складе устроил. Из-за тебя все началось…
— Раньше ты считал по-другому… И кто ж тебя переубедил, Тюлень?..
Этот гад тогда наркоту принимал. Клим всего лишь на подхвате стоял. Колумбийцы отвлекли внимание Тюленя, за «пушки» схватились. Если бы не Клим с Чингизом, Тюленя давно бы черви сглодали. Клим его спас. И после этого он гонит на него волну. Мол, беспредельщик Клим. Надо его в расход…
— Знаю, кто волну поднял, — презрительно скривился Клим. — Тюлень воду мутит. Обхезался на «стволах», не смог их сбыть. А у меня все на мази…
Клим уже сбыл половину товара. В ближайшее время сбудет все. Отладил он каналы. Уходит оружие. Бабки золотым потоком в карман стекаются. А кого-то жаба душит. Тюленя. И Кощея, который под его дудку вдруг запел. Оба они боятся Клима. Потому что видят в нем молодого зубастого хищника, который может сожрать их самих. Все верно, так оно и есть. Правильно боятся маразматики. Кончилось их время…
— Я не знаю, при чем здесь Тюлень… — пыжился Кощей. — И не знаю, про какую волну ты говоришь… Крутого из себя строит. Только чхать на него Клим хотел.
— А вот ты волну поднял. В России. Кто теперь нам продаст «стволы»?..
— Китай, Югославия… Да мало ли других стран… Только ну их в пень эти «стволы». Муторное дело…
— Но мы должны развиваться…
— Ха! Базара нет, у тебя все просто. Если кого-то грохнуть, Клим с Чингизом. Если «стволы» из России перегнать — опять же Клим. Сбыть «стволы» — снова он. Все на Климе… Ты с Тюленем на моем горбу в рай въезжаешь. А еще бочку на меня катите… Беспредел им не нужен. Ха! Тоже мне. мля, праведники нашлись!..
— Заткни хавло! — зашипел на него Кощей.
Побагровел от злости, глаза кровью налились, кулаки сжал. Сейчас на Клима бросится. Привык, что все перед ним на цырлах ходят. А дерьмо ему не мармелад?
— Да пошел ты, козел! — в тон ему ответил Клим.
И едва увернулся от летящего в него ножа. Хоть и старый Кощей, но сноровка осталась. Нож как будто сам по себе выскочил из рукава. И полетел в наглеца. Только нет у Кощея прежней резвости. Не так уж быстро он все это сделал.
Но у Клима свой туз в рукаве. В виде стреляющей авторучки. Она сама легла ему в руку. Он всего лишь навел ее на цель. И нажал на кнопку. Раздался сухой негромкий щелчок. Пуля угодила Кощею точно в переносицу.
Какое-то время покойник стоял на широко расставленных ногах. И мертвеющими глазами удивленно смотрел на Клима. Затем покачнулся и бревном рухнул на пол.
Клим подошел к нему, нашупал шейную артерию. Пульс отсутствовал.
— А говорили, что ты бессмертный, — хохотнул он.
И развернулся лицом к дверям. Вовремя успел. В кабинет вломились два мордоворота. У одного пистолет уже в руке. Второй только тянется к «стволу».
Первый выстрелил раньше. Но не в Клима, а в своего напарника. Два выстрела в спину и контрольный выстрел в затылок.
— Отлично, — похвалил его Клим.
Этот парень не подвел его. С ним Янка поработала. Нашла подход к телохранителю Кощея. Заставила работать на Клима. И вот итог: Кощей с дырой в башке, а Клим жив и невредим…
Появился Чингиз с тремя бойцами. Работа началась. Нужно было вынести трупы, упаковать их, загрузить в машину и вывезти за город. И кровь замыть. Бывший телохранитель Кощея тоже подключился к работе.
* * *— Спасибо тебе, братуха! — поблагодарил кощеевского телохранителя Клим. — На курорт поедешь. В Сочи…
Что значит поездка в Сочи, пацан понял, когда Чингиз приставил к его голове «ствол».
— Ты мне очень помог, братуха, — тускло улыбнулся Клим. — Но ты мне не нужен. Предал Кощея, предашь и меня…
Он подал знак Чингизу, тот нажал на спусковой крючок. С пробитой головой телохранитель рухнул в могилу, которую сам же вырыл для своего бывшего босса. Труп Кощея был уже там.
Покойников закопали по уму. За свою жизнь Клим собаку съел на похоронном деле. Ведь это мало — закопать трупы. Нужно их так зарыть, чтобы земля не дала осадку. Чтобы ни единая живая душа не догадалась, что на этом месте чья-то могила…
— Ну вот и все, — сказал Клим, усаживаясь в машину.
С Тюленем вопрос решится в самом ближайшем будущем. Сначала он отойдет под Клима. Будет он ерепениться или нет — это неважно. Все равно его кончат. Вместе со всеми, кто неугоден Климу.
Они были уже в городе, когда зазвонил телефон. Голос Янки.
— Тебя можно поздравить? — спросила она.
— Да. Только заявку на телевидение не подавай. Поздравления в эфире — это лишнее…
— Шутишь. Значит, все в порядке… Тут звонок интересный был…
— По поводу…
— Мой «кузен» вернулся. Давид Кулинич…
Тот самый пацан, который видел или только слышал, как Клим убивает Алику. Сколько времени о нем не было ни слуху ни духу. И вот он объявился…
Дядя Гоша оставил магазин на попечение своему другу. Еврею Яше. Это с ним у Клима в свое время был долгий и обстоятельный разговор по душам. И по ушам этого Яшу лупили, и почки опускали. Но не сдал он, где прячется Давид с матерью. Не сдал, потому как не знал. Его не убили. Оставили при магазине. С одним условием — чтобы тот маякнул, когда появятся жена и сын дяди Гоши. Сколько времени с тех пор прошло. И вот звонок…
— Где он сейчас?
— В магазине. Права качает…
Еврей Яша уже считает магазин своей собственностью. Поэтому он будет только рад, если Клим уберет Давида. Но не знает козел, что сам отправится вслед за парнем… Но это уже чисто издержки производства…
— Будут ему права, — усмехнулся Клим. — Право первым склеить ласты… Как он выглядит?
— Высокий, худощавый, в круглых очках… Мне его так описали. От себя добавлю: еврей…
— Евреи, евреи, везде одни евреи… Сегодня у нас на ужин жаркое из еврея…
— Можно без красного соуса…
— Ты думаешь, это лишнее?
— Да, лучше обойтись без соуса…
— Хорошо, давай так…
Дело простое, ни к чему откладывать его в долгий ящик. Клим послал на Брайтон-Бич двух своих бойцов. Сам он марать руки о какого-то еврейского выкидыша не намерен.
Глава пятая
Никита помылся, сменил белье, оделся — и на улицу. С телефоном проблему он решит. Покупай карточку, вставляй в таксофон и хоть на край света звони. Американский сервис уже поднялся на уровень отечественного. Или наоборот?..
Проблема в другом — где назначить встречу с Валерой. Назвать свою гостиницу — это глупо. Телефон Валеры, возможно, прослушивается. И с Мартой та же ситуация. Если, конечно, она уже не улетела в Грецию.
Никита зашел в магазин. Самая обыкновенная аптека по-американски. Здесь и товар купить можно, и пивка попить. Это в России в аптеках только лекарства продают. А в Америке все не как у людей. Начиная с зарплаты. Три-четыре тысячи долларов в месяц — ну разве это деньги. То ли дело родная российская тыща.
Правда, цены в Штатах тоже на высоте. Булка хлеба — два бакса Круто. Стоимость других товаров Никита рассмотреть не успел. Услышал голос Давида:
— О цене договоримся завтра…
За ним семенил пузатый тип с круглой репой и обвислыми щеками.
— Давид, ну куда ты?.. Надо отметить твое возвращение…
— Мне некогда. У меня еще есть дела в Нью-Йорке. Давид собирался выйти из магазина. Но заметил Никиту. Широко ему улыбнулся.
— Как устроились, мистер Содди? Никита уже привык ощущать себя американским подданным Уильямом Содди.
— Ничего, бывает и хуже…
— Вы зря выбрали этот отель…
— Я не выбирал. Мне его навязали…
— Таксист?
— Он и мои финансы…
— Да-да, я помню..
Из магазина они выходили вместе.
— Вот, хожу, ищу работу, — как бы в свое оправдание сказал Никита.
— Желаю вам удачи! — Давид протянул ему руку Никита пожал ее. И в это время рядом с ними остановился черный «БМВ». Из машины вышли два крепкосколоченных типа в строгих костюмах, при галстуках. Глаза скрывают широкие непроницаемые очки. Они подошли к Давиду.
— Мистер Кулинич? — спросил один.
— Нет, — покачал головой парень. — Моя фамилия Розенгольц…
— Разберемся, — нахмурил брови второй.
— А в чем, собственно, дело?
Никите сразу не понравились эти типы.
— Федеральное бюро расследований… Даже распахнутое удостоверение не добавило доверия к ним. Что-то в этих типах не то.
— Чему я обязан? — Давид внимательно всмотрелся в удостоверение.
