Виктор Доценко - Кремлевское дело Бешеного
— Простите, не знал: я деревенский, издалека, а вам спасибо за совет брату-депутату, — извиняющимся тоном проговорил Косулин, стыдясь, что повел себя как дубина стоеросовая.
Лысоватый торопливо сбежал с крыльца и юркнул в большую темную машину, тотчас отъехавшую от тротуара. За ней вслед двинулся массивный джип с затемненными стеклами. Косулин был человек наивный, но тут он отлично понял, что попал впросак.
«Ну и лопухнулся ты, дурень деревенский»,. — сокрушенно покачал головой незадачливый фермер.
Бедняге Харитону и в самом страшном сне не могло привидеться, как он «лопухнулся» на самом дел.
Беликов, а это был не кто иной, как наш доблестный банкир, возмущенно рассказывал ждавшему его в машине Долоновичу:
— Ты представляешь, Саня, этот мужик меня спрашивает, не работаю ли я в кукольном театре, и просит достать дочке билеты! Это все неспроста. — Он недовольно поджал губы. — Уже и в Думе начинают психическую атаку!
— У тебя мания преследования, дорогой Аркаша. Может, мужик и правда что-то напутал.
— Ты разбираешься в физике и в финансах, а в жизни ты ничего не понимаешь. Думаешь, ко мне этот мудак зря приходил? А ты уже забыл, какая кровавая бойня произошла у меня на острове? Вот увидишь, они примут этот закон об отмене депутатской неприкосновенности, и тогда всем нам крышка.
Велихов умолчал, что его раздражение вызвано и тем, что бедолага Косулин помешал реализовать важную часть секретного плана Тайного Ордена. Велихов собирался выйти из здания Госдумы с другим, известным и влиятельным депутатом, которого должны были отследить и похитить люди Великого Ордена. В самый ключевой момент появился фермер с его дурацкими вопросами, а нужный депутат вышел из подъезда один. Но Велихов не стал ничего отменять, во-первых, чтобы не посвящать в это дело Долоновича, а во-вторых, он жаждал докопаться до истины и выяснить, кто же подослал к нему этого здорового мордастого фермера.
Косулин прогулялся по Красной площади. В гостиницу «Россия», где ему предоставили номер, идти не хотелось. Прошлой ночью ему по телефону звонили разные девушки и ворковали в трубку, а две даже зашли, как они сказали, «познакомиться». По характеру доброжелательный и радушный, Харитон принялся угощать их домашней снедью и долго не понимал, зачем они пожаловали. Но после того как девушки аккуратно подчистили все, что было на столе, он понял и смутился, хотя и заинтересовался. Он был нормальный мужик с естественными реакциями и не отказался бы побаловаться со смазливой девчонкой, но когда услышал, во что это ему обойдется, то содрогнулся и поспешил выпроводить незваных посетительниц.
Косулин не спеша спустился на набережную и пошел по ней, любуясь Кремлем. Недалеко от него притормозила машина, из нее выскользнули парень и девушка и принялись страстно целоваться, причем девушка опиралась спиной на парапет. Харитон медленно прошел мимо, стараясь разглядеть лицо девчонки, но мешали длинные волосы. Только парочка осталась у него за спиной, как он почувствовал мертвую хватку на обоих запястьях, руки его стали заводить назад. Он инстинктивно попытался обернуться, но ему это не удалось. Длинные волосы щекотнули ухо, и низкий мужской голос произнес:
— Не дергайся, а то будет плохо!
Харитон был не робкого десятка, да и не из хлипких тоже: бывало, с тремя без страха выходил на кулачный бой и оставался хоть и с окровавленным носом, но на ногах, в отличие от повергнутых на землю соперников. И конечно же, он не испугался угроз какого-то «сопляка-хулигана». Резво повернувшись к нему, Харитон ткнул его своим внушительным крестьянским кулаком прямо в лоб, и тот легко, словно подкошенный, свалился с ног и едва не шмякнулся головой о парапет. Избавившись от столь тщедушного соперника, Харитон повернулся, чтобы гордо взглянуть на его подружку, и вдруг заметил, как из стоящей у тротуара иностранной машины выскочили еще четверо и бросились в его сторону.
Это уже «были настоящие бугаи, которые напомнили ему о деревенском кузнеце Василии, с которым он только раз, да и то по пьяному делу, схлестнулся, после чего очнулся в больнице со сломанной челюстью и выбитыми зубами. С той поры никогда не задевал этого „мордоворота“ даже по пьяному делу.
— Четверо на одного! — с русской удалью воскликнул Харитон и тут же выставил вперед свои кулачища.
— Ты чего, мужик, с катушек съехал? — зло бросил тот, что первым оказался возле «народного депутата». — А ну лапы за голову!
Харитон хотел было пройтись по его «матушке» и по всем остальным его родственникам, но в этот момент увидел у него в руке черный ствол пистолета.
— Мать твою! — всплеснул руками Харитон. — Чего это ты на меня с пушкой своей? Ты что, нехристь, что ли? Или боишься со мной на кулаках побороться?
— Ты что, сиволапый, не слышал, что ли? — зло рявкнул тот, быстро оглядываясь по сторонам: привлекать внимание посторонних ему совсем не хотелось.
— Да что вам от меня надо-то? — не унимался Харитон.
Трудно сказать, когда бы кончилась эта словесная перепалка, если бы тот, которого он сбил с ног, не подкрался сзади и не съездил ему в затылок рукоятью пистолета. Харитон сумел еще повернуться и с удивлением взглянуть на обидчика, но на большее его не хватило: он повалился вперед и точно бы вмазался лицом в асфальт, если бы его не подхватили сильные руки незнакомцев.
Как мешок с картошкой, его запихнули в машину и там на всякий случай прыснули чем-то из баллончика в нос, после чего Харитон вырубился окончательно.
В загородном коттедже, куда его доставили, все было готово для долгожданного гостя: вышколенная охрана, комната с плотно прикрытыми ставнями, запасы продуктов. Когда находящегося в прострации Харитона внесли в холл, главарь, внимательно осмотревший внесенного депутата, неожиданно сказал:
— Это не тот.
— Как не тот, мы действовали строго по инструкции!
— Произошла маленькая накладка. Отдыхайте до послезавтра. И тогда сработаете по плану.
— А с ним-то что?
— Останется пока здесь — доктор уже выехал.
Велихов распорядился вколоть незадачливому депутату-фермеру сильнейшее психотропное средство, под воздействием которого человек, отвечал на любые вопросы только правду. Нанятый банкиром светило психиатрии намучился с Косулиным, задавая тому самые каверзные вопросы и не получив ни на один из них вразумительного ответа.
«Все про кукольный театр, про коров, телок и надои, да и еще про дочку!
—докладывал он потом Велихову. — Он даже вашей фамилии не знает!»
Так до конца и не успокоившийся Велихов все-таки приказал отпустить Косулина.
Через день ранним утром депутата Косулина, обнимавшего фонарный столб у гостиницы «Россия», обнаружил дежурный милиционер. Проверив на всякий случай документы, старшина с миром отпустил его, подумав про себя: «Вот они, наши народные избранники, только-только выбрали их, а они уже на фонарях висят… лыко не вяжут… Мать их!..»
Милиционера озадачило, что от депутата алкоголем не пахло, а уж на наркомана он и вовсе никак не походил.
Придя в себя, Косулин немедленно отбыл в родную деревню, всерьез подумывая отказаться от депутатского мандата.
«И на хрена мне вся эта их петрушка?» — резонно спрашивал он себя.
А запланированные похищения двух влиятельных и известных депутатов вскоре прошли без сучка без задоринки, как и рассчитывали руководители Великого Ордена. В Государственную Думу посыпались запросы, зашумела пресса. Началось следствие.
И все бы, как обычно, ушло песок, но в обществе нагнеталось предвыборное напряжение. Все с трепетом и страхом ждали очередных новостей. Как-то уж очень странно скончался Собчак, кстати, университетский профессор исполняющего обязанности Президента. Инфаркт? Или что-то еще? Последовало еще несколько странных смертей известных людей из разных кругов общества. Были ли они естественными?
В средствах массовой информации появились сообщения о готовящихся покушениях на Путина, которого чеченские полевые командиры приговорили к смерти.
Страна жила ожиданием перемен, но ее многочисленные недруги не дремали… Тем временем российская армия перешла к освобождению столицы Чечни — Грозного. После занятия города началась зачистка его территорий от бандитов, в изобилии скопившихся в столице за годы анархии. Опыт предыдущей чеченской кампании помог нашим войскам снизить потери до минимума. Теперь российские генералы побеждали врага не количеством солдат, а количеством и качеством техники.
На очереди были задачи: зачистка горных районов от укрывшихся там террористов и налаживание мирной жизни во всей Чечне.
Несмотря на вой западной прессы, которая пыталась представить все действия российского правительства как геноцид чеченцев, население республики, уставшее жить по бандитским законам, в постоянном страхе, в массе своей перестало видеть своего защитника в человеке с мусульманской повязкой на голове и автоматом в руках. Но, конечно, до настоящего мира в Чечне и восстановления элементарной законности было еще далеко.
