Наталья Корнилова - За миг до удара
– Это ты?! – поражённо воскликнул Родион.
– А где Галя?! – почти одновременно с ним крикнул Дима.
– Ты что здесь делаешь? Где Алексей? – Босс подбежал ко мне и заглянул в машину. – Он что, уже прикончил её?
Я ничего не могла понять и стояла перед ними, раскрыв рот от удивления, в разорванной на груди одежде, и только хлопала глазами. Осмотрев машину, босс повернулся ко мне и легонько ударил ладонью по щеке.
– Эй, очнись! Что там произошло? – Он кивнул за мою спину в сторону дач. – Где остальные?
– Слушай, Родион, оставь её, и поехали быстрее! – нервно проговорил Дима. – Чует моё сердце, там что-то неладно…
– Какой Алексей? – наконец обрела я дар речи. – Там одна Галя…
– Да? А кто же тебя тогда так уделал? – подозрительно прищурился Родион, осматривая мою одежду.
– Да брось ты её, поехали! – в отчаянии прокричал Дима, уже стоя около своей тачки. – Там Галя погибает! Ну же!!!
– Так. Садись к нам в машину, – коротко бросил босс уже на ходу, и я посеменила за ним.
Когда мы тронулись, босс повернулся ко мне с пассажирского сиденья и, внимательно заглянув в глаза, тихо спросил:
– Значит, Алексея там не было?
– Не было.
– А кто же тогда?
Я глянула на бледного, как смерть, Диму, с трудом удерживающего руль на колдобинах дачной дороги, и не решилась сказать правду.
– Я не знаю, – пробормотала я. – Я только Галю видела… А вы зачем здесь?
– Родион сказал, что брат наверняка знает про дачу и непременно убьёт и Галю, – сипло пояснил Дима. – И мы решили рвануть сюда, пока не поздно. Так что там произошло, черт возьми?! Можешь толком сказать?
– Не кричите на меня – я сейчас очень нервная, – насупилась я. – Приедете – сами все увидите. Но никакого вашего Лёши там нет. Он вообще здесь ни при чем…
– А ты откуда знаешь? – удивился босс. – По моим расчётам…
– Забудьте про свои расчёты, босс, – буркнула я. – Вашу голову пора в ремонт отдавать…
– Эй, что там происходит? – испуганно проговорил Дима, и мы все посмотрели вперёд.
В окнах первого этажа Диминой дачи почему-то мигал свет. Выломанные мною ворота валялись посреди дороги.
– Так она жива или нет?! – снова закатил истерику Дима, резко тормозя около забора. – Хоть это ты можешь сказать, дура бестолковая?
– А за дуру вы мне ещё… – гневно начала я, но босс перебил:
– Хватит уже! Сиди в машине и не высовывайся! Идёмте, Дмитрий.
– Она вооружена, босс, и наверняка будет стрелять в вас, как только увидит, – скороговоркой проговорила я. – Я закрыла её в комнате, но она, видать, дверь сломала – там у неё кочерга оставалась…
– Какая кочерга? – Босс застыл, высунув одну ногу из машины.
– Которой она хотела мне глаза выжечь…
– Не понял, кто, Галя хотела? – обалдело переспросил Дима. – Ты что несёшь, идиотка, хоть сама понимаешь?!
– Подождите, клиент, – сухо бросил босс и повернулся ко мне. – Так это она все натворила?
Бросив виноватый взгляд на ошалевшего Диму, я лишь робко пожала плечами и опустила голову.
– Тогда все ясно, – босс решительно передёрнул затвор пистолета и вышел. – Все оставайтесь здесь, я с ней сам разберусь…
Дима вздрогнул всем телом, словно очнулся от шока, быстро выбрался из машины и подошёл к боссу.
– Не нужно, Родион. Давайте я сам. Я не верю, что это она, но если даже так, то я уговорю её сдаться. Меня она не тронет…
– Вас она тронет в первую очередь! – заверила я его, высунувшись из двери. – После меня вы были следующим на очереди.
– Ничего не понимаю, – Дима застыл, глядя на продолжающие мигать окна своей дачи. – Этого не может быть…
– Ладно, потом все расскажешь, – сказал босс. – Сейчас я пойду туда, а вы…
И тут в доме прозвучал выстрел. Одно стекло разлетелось со звоном вдребезги, и с Родиона, словно ветром, сдуло шляпу. Он сразу присел, схватившись за голову, махнул нам рукой, мол, прячьтесь, и, пригибаясь, побежал к деревьям.
Ни секунды не раздумывая, я выскочила из машины и поспешила за ним, отодвинув в сторонку уже переставшего что-либо соображать несчастного Диму. В этот момент в доме раздался Галин смех. Это был в прямом смысле слова демонический смех – дикий и нечеловеческий. Мне стало жутко и почему-то сразу расхотелось туда идти. Но бросить босса на растерзание этой страшной бабе я не могла. Почему-то я была уверена, что и раненная она без труда справится с ним.
Я догнала его уже около дома. Он стоял, прячась за большим грушевым деревом. И тут свет в доме совсем погас.
– Димочка!!! – вдруг весело закричала Галя. – Ты хочешь меня, мой зайчик? Так иди же ко мне, я тебя не трону, ха-ха-ха!
– Галя, что с тобой случилось?! – заорал в ответ Дима из-за ближайшего дерева – он тоже, оказывается, пошёл за нами. – Прекрати стрелять, слышишь?!
Отдай мне пистолет! Это я, твой котик!
– Так иди и возьми его у меня, любимый! – выкрикнула она. – И меня возьми, если хочешь, ха-ха! Трахните меня все – я не против! Педики вы несчастные!
Босс жестом показал Диме, чтобы тот продолжал заговаривать ей зубы, а сам двинулся к входной двери. Я присела под разбитым окном, пытаясь определить, где она находится. Дима продолжал кричать:
– Разве я тебя хоть раз обидел, моя сладкая? Чего тебе ещё не хватало в жизни?
– Всего мне хватало, Димочка! Я получила все, что хотела, и даже больше, ха-ха! Я любила тебя всю свою жизнь, дурачок, и ты стал моим мужем, ха-ха! – Её смех стал немного как бы горчить. – Так что, если хочешь, отгони этих ментов, а сам иди ко мне! Я поцелую тебя в последний раз, а потом умру. С тобой или без тебя – как захочешь!
Я увидела, как босс бесшумно исчез за дверью, и, подобрав камушек, запустила его в разбитое окно, чтобы отвлечь её внимание. Камень попал во что-то металлическое и громко звякнул. В ответ сразу же раздалось два выстрела и испуганный Галин визг:
– Не заходите сюда, подонки!!! Слышите?!! Дима, защити меня от них!
– Никто тебя не трогает! – срывающимся голосом прокричал бедный Дима. – Будь умницей, выкинь в окно пистолет, и мы поговорим! Соседи уже милицию вызвали, а те разговаривать не станут – сразу изрешетят! Слышишь, Галя?! Умоляю тебя, не дури! Брось пушку…
Тут из другого конца комнаты прозвучал ещё один оглушительный выстрел, отличный по звуку от предыдущих, и я поняла, что Родион увидел цель. Галя громко вскрикнула, что-то тяжёлое упало на пол, она застонала, и тут же послышался топот Родионовых ботинок. Я впрыгнула в окно, и в этот момент в комнате загорелся свет.
Галя стояла на коленях посреди комнаты с камином и диваном, на котором ещё совсем недавно занималась любовью с Димой, и с ужасом смотрела своим единственным глазом на сквозную дыру в ладони. Пистолет валялся у окна. Лицо её с вытекшим правым глазом, искажённое болью и страхом, было совершенно неузнаваемым и страшным – какие-то глубокие багровые полосы пересекали его вдоль и поперёк, словно ожоги, и все это вызывало лишь отвращение и ничего более. Платье уже почти все пропиталось кровью, и всюду, где она прыгала, на полу виднелись кровавые следы.
Босс стоял у двери, держа руку на выключателе, и с интересом смотрел на девушку-убийцу. Потом прошёл, оттолкнул ногой пистолет и начал осматривать комнату. Тут ворвался Дима и застыл на пороге, уставившись на свою жену совершенно безумными глазами.
– Господи, – прошептал он, – что с тобой случилось?
– Это уже неважно, – сердито проговорил босс. – Главное, что она больше никого не убьёт.
– А убивать уже и некого, – тоскливо вздохнула я. – Со всеми расправилась.
Родион опустился на корточки перед безмолвно стоявшей все в той же позе Галей, глянул на неё и задумчиво пробормотал:
– Странно… Не мог я ошибиться. По всему выходило, что на её месте должен был быть Алексей. Да, промашка вышла…
Она подняла на него глаз, в котором было столько муки и боли, что он отшатнулся.
– Ты, что ли, детектив Родион? – хрипло вырвалось из неё.
– Да, я.
– Дурак ты, а не детектив, – горько усмехнулась она.
– Почему, интересно?
– Потому что я и есть… Алексей…
Все началось с того, что в один прекрасный день на молодую замужнюю женщину, возвращавшуюся поздно вечером с работы, напала шайка обкуренных малолетних бандитов, затащила её в подвал и там надругалась над ней самым жестоким и извращённым способом. Почти всю ночь её насиловали и били, а потом, решив, что она умерла, бросили там и сбежали. Их так и не смогли поймать. Почти месяц она пролежала в больнице. Там же выяснилось, что она беременна. Врачи сказали, что если сделать аборт, то детей у неё больше не будет.
Посоветовавшись с мужем, она решила рожать, тем более что плод был здоровым, без всяких патологий. Так появился на свет Лёша, младший брат Димы. Эту тайну мы узнали уже позже от Ангелины Степановны, которая, услышав правду о своём младшем сыне, разрыдалась, а потом покаялась, считая, что она сама виновата в том, что он сотворил. Дима понятия не имел, от кого на самом деле его братик, и никогда не спрашивал, почему у него, например, другие волосы, принимая все как должное. Он очень любил Лёшу, как и родители, и ничуть ему не завидовал. Всех подкупали доброта и кротость Лёши, его ласка и нежность, и никто никогда не задумывался над тем, что в мальчике с самого детства жила глубоко ранимая девичья душа. Но, увы, и не только это. Он рос совершенно нормальным, развитым ребёнком, но, видать, обстоятельства и психологическое состояние матери в момент зачатия с самого начала заложили в его мозгу что-то нездоровое, ненормальное, какую-то скрытую патологию замедленного действия, которая впоследствии проявила себя таким страшным образом. Лёша не помнил, когда именно влюбился в своего брата и стал испытывать к нему физическое влечение. Изо дня в день находясь рядом с ним, видя так близко предмет своей извращённой страсти и не имея возможности проявить свои чувства, он, конечно же, очень страдал, стыдясь признаться в этом кому бы то ни было. Он ненавидел девчонок, жутко ревновал, когда Дима приводил домой подружек или рассказывал ему о своих мужских подвигах. Вместе с любовью к старшему брату в нем усиливалось презрение ко всему женскому полу, включая и мать. Видимо, он подсознательно чувствовал, что она виновна в его ненормальности, но не мог ничего спросить, и только потом, когда уже совсем перестал контролировать себя, эта давняя злоба вышла наружу и вылилась в желание убить родную мать. К счастью, я ему помешала…
