Андрей Воронин - Ночной дозор
— Все можно исправить.
— Нет, даже ты этого не сможешь.
— Посмотрим, — выкрикнул в трубку Илья.
Катя ощутила, что, разговаривая с ней, Илья еще чем-то занят.
— Ты не один?
— Можно сказать и так. Я с компьютером.
— Прилетай, приезжай, как можно скорее.
Илья хмыкнул:
— Последний самолет уже улетел, а поезд отходит слишком поздно.
— Ты откуда это знаешь?
— Вызвал на монитор расписание. Я говорю сейчас с тобой, а сам ищу способ, как быстрее до тебя добраться.
— Мне плохо, Илья.
— Я приеду, жди меня. Где тебя можно найти? Ты как-то говорила, что у тебя есть подруга? Ты у нее живешь?
— Была подруга.
— Объясни, что произошло?
— Я не могу этого сделать. Приедешь, все тебе расскажу. Хотя и понимаю, лучше тебе не приезжать, это ничего не изменит. Оставайся, забудь все, что я сказала.
— Катя, если ты не перестанешь меня отговаривать, то я…
— Хорошо, встретимся возле Казанского.
Когда тебя ждать?
— Я поеду на машине. Думаю, к шести утра доберусь.
— Ты что, очумел? И не думай! Вести машину всю ночь?
— Я очень хочу тебя видеть. Держи себя в руках. Катя, главное — дожить до рассвета.
— Здесь ночи белые, доживу, — напомнила Ершова.
— Все, жди.
Катя смотрела на попискивающую трубку в своих руках, и ей не верилось, что только сейчас она говорила с Ильей, не верилось, что тот обещал приехать. Она взглянула на часы: было три часа дня. Предстояло где-то провести время. «Вернее, убить его, — подумала Катя. — Самым лучшим способом было бы впасть в спячку, проснуться, а уже шесть утра».
Ершова выбралась из телефонной кабинки, отошла к подоконнику и пересчитала деньги.
«Что уж тут экономить, — подумала она, — может, жить-то мне осталось всего ничего? Надо постараться забыть обо всем, раз уж сама ничего не могу сделать».
Уже спускаясь в метро, она обнаружила на облицованной кафелем стенке небольшой прямоугольник афишки, извещавшей о том, что неподалеку работает ночной музыкальный клуб. «Вот уж точно, никогда не знаешь, куда тебя занесет! — сказала себе Ершова. — Я не танцевала целую вечность. Ночной клуб.., дожила».
Это заведение Ершова отыскала с трудом. Ночной клуб размещался в здании бывшей столовой в середине квартала. За билет пришлось выложить треть имеющихся в наличии денег.
Лишь только Катя переступила порог, как сразу же ощутила на себе настороженные взгляды, и только по прошествии четверти часа сообразила, в чем дело. Впервые она так ясно ощутила свой возраст, молодежь смотрела на нее, как на старуху. В ходу здесь было пиво, а не крепкие напитки, хотя в баре были выставлены и они. Громыхала музыка, мигал свет. Катя сидела на высоком табурете возле барной стойки и цедила сквозь зубы свежее пиво из огромного пластикового стакана. «Тут меня вряд ли найдет даже ФСБ. Тут за два метра человека не узнаешь», — подумала Ершова, глядя на то, как зеленый свет сменяется красным, затем все тонет в темноте, а потом вспыхивает ярко-желтый прожектор.
Вскоре к ее присутствию привыкли, она перестала вызывать интерес. Иногда девчонки подходили, просили закурить, и часам к двенадцати ночи Катя уже запросто болтала со странной компанией, состоявшей из парня, чьи волосы были выкрашены в ярко-зеленый цвет, и трех девиц, очень похожих друг на друга, одетых в одинаковые куртки, одинаковые черные очки закрывали их лица. По большому счету девицы отличались друг от друга лишь цветом волос: одна фиолетовая, другая оранжевая, третья желтая. И сами их прически казались отштампованными в одной и той же форме.
На удивление, они оказались не дурами, кое-что смыслили не только в искусстве, но и в философии. Катя удивлялась себе, она говорила почти без остановки, как это случается с людьми, переживающими сильный нервный стресс, хохотала над вещами, вызывавшими у других лишь улыбку.
К двум часам ночи Ершова уже запросто отплясывала с новой компанией на идеально ровной площадке перед эстрадой. С сумочкой она не расставалась, намотав ремешок на запястье. Ей казалось, что реальный мир исчез, существуют лишь площадка, барная стойка, столики и эстрада, на которой поочередно сменяли друг друга три музыкальные группы.
— Что вас, собственно говоря, привело в клуб? — кричал ей на ухо зеленоволосый парень, пытаясь перекричать рев музыки.
— Мне захотелось повеселиться.
— У вас грустный взгляд.
— Именно поэтому и захотелось, — засмеялась Ершова.
— Как вам мои девочки?
— Красавицы. Они так стараются быть похожими друг на друга, что я даже временами забываю, кто из них кто.
Мне кажется, ты им нравишься, всем троим, — кричала Катерина парню, совсем не беспокоясь, что ее могут услышать девушки.
— Я это знаю, поэтому и ходим вместе. Поэтому они и хотят быть похожими друг на дружку, чтобы никому из них не отдал предпочтения. Но вам по секрету я скажу, больше других мне нравится фиолетовый цвет.
Катя чувствовала себя на удивление легко. Здесь она никому ничего не была должна, и ей никто ничего не был должен. Музыка, болтовня, танцы помогали скоротать время, о течении которого напоминали небольшие часы с римскими цифрами, висевшие за спиной у бармена. Лишь они одни во всем зале клуба были освещены нормальным постоянным светом.
Ершовой даже не хотелось уходить, когда большая стрелка перевалила за цифру пять.
— Куда вы? — спросил парень, когда Катя двинулась к выходу.
— Нескромный вопрос, — засмеялась Ершова, — я сейчас вернусь.
И хотя она знала, что о ней скорее всего через полчаса напрочь забудут, ей все равно было немного грустно уходить, не прощаясь, делая вид, что через пять минут она вернется.
Город еще не успел ожить после ночи, воздух казался пронзительно свежим и холодным. Кате тут же сделалось зябко. Несколько раз такси притормаживали возле нее, но шоферы, видя, что женщина даже не оборачивается, проезжали мимо. «К чему спешить? — думала Ершова. — Однажды я уже пришла чуть раньше назначенного времени к Казанскому собору. И дернул же черт за язык назначить встречу именно там!»
Вскоре ей пришлось пойти немного быстрее, иначе бы не успела. Уже издалека, неподалеку от собора она увидела машину Ильи. И вот тогда в душе что-то оборвалось.
Никогда прежде Катя не позволяла проявляться истинным чувствам, никогда не показывала, что человек ей по-настоящему дорог. А тут сама побежала навстречу, размахивая над головой сумочкой.
Илья стоял, облокотившись на капот машины. В пустынном городе трудно было не заметить бегущую по набережной женщину. Лишь только Катя бросилась к нему, побежал и Илья, хотя и не сразу узнал ее. Они встретились возле ступенек, ведущих к воде, и остановились, не добежав друг до друга каких-то двух шагов. Улыбаясь, они смотрели друг другу в глаза.
— Только теперь я поверил, что это ты.
— Врешь, иначе бы не бежал навстречу.
— Я всегда бегу, если вижу красивую женщину. Зачем ты перекрасилась?
— А ты совсем не выглядишь уставшим, — проговорила Катя.
— Ты все такая же молодая и красивая.
— Врешь.
— Почему?
— Я знаю Себе, цену. Переживания еще никого не украшали.
— Только не тебя.
— Я ночь не спала.
— А я спал всю дорогу от Москвы до Питера, сидел за рулем и дремал.
— Боже мой, о чем мы говорим! — воскликнула Катя и шагнула к Илье. Первой обняла его, прижала голову к его груди.
«Это то, о чем я мечтала — подумала женщина. — Но почему же мне так грустно?»
Рука мужчины скользнула по ее волосам, легла на плечо. Илья чуть отстранился и, немного согнувшись, поцеловал ее в губы.
— Только не говори мне, пожалуйста, что всю дорогу мечтал лишь об этом. Не люблю вранья.
— Я мечтал еще и об этом, — Илья подхватил Катю на руки.
— Если бы я сейчас сказала тебе, что все придумала про свои неприятности, сказала бы, что просто захотела тебя увидеть, потому и выдернула из Москвы, ты бы не рассердился?
— Я чувствовал бы себя счастливым.
— К сожалению, это не так.
— Я знаю. — Илья бережно поставил Катю на асфальт и, взяв за руки, пристально посмотрел ей в глаза. — Давай, выкладывай, что у тебя случилось?
— Вот, так всегда, — вздохнула Катя, — только размечтаешься, только поцелуешься и на тебе, вновь проза жизни. Честно говоря, я даже не знаю, с чего начать. Ты слыхал об убийстве Малютина?
— Даже понятия не имею, кто он такой.
— Ты что, телевизор не смотришь?
— Смотрю иногда, но компьютер заменил мне многое в жизни, — и тут же Илья торопливо добавил, — кроме тебя, конечно.
— Да уж, компьютер вряд ли заменит женщину. Только не подумай, что я полная дура и выдумала черт знает что.
Для начала могу тебе сказать, что за мной охотится ФСБ, что вчера я была на волосок от смерти.
— Мне трудно в это поверить.
— Сейчас ты все увидишь и поверишь. Вот тогда и раскаешься, что приехал ко мне, но будет уже поздно. Ты, Илья, человек жалостливый, ты, наверное, жалеешь даже помойных котов и бродячих собак.
