Виктор Доценко - ЛОВУШКА для БЕШЕНОГО
Они заехали за ней на такси и встретились у входа на студию. Долорес оказалась маленькой, вертлявой девицей, похожей на обезьянку, с живыми смышлеными глазами.
История, нужно отметить, довольно банальная: иностранцев грабят в Барселоне таким способом каждый день. Сейчас я позвоню Хорхе и попрошу помощи… Он служит как раз в «подразделении порока», и у него все эти красотки в компьютере с фотографиями и адресами…
Хорхе подъехал ко входу студии на маленьком «Сеате» — испанской версии «Фиата» — ровно через четверть часа. Они все разместились в его машине, и Хорхе включил свой ноутбук и принялся демонстрировать Савелию девиц эротическо–сексуального труда. Коллекция оказалась немалая, и только просмотрев сотни две, Бешеный узрел наконец «родные лица».
Вот эти две, — сказал он по–английски Хорхе.
Тот пощелкал клавиатурой, и на экране появилась
физиономия толстого губастого негра.
Это Обанго, нигериец, их сутенер, бывший баскетболист и злостный наркоман. Плотно сидит на игле и всегда старается подсадить на иглу и девчонок, — выложил информацию полицейский. — У нас на него уже много накоплено, скоро его арестуем. Адрес этих девчонок мы знаем. Поехали!
До их жилья добирались они около часа…
Проезжая рабочие пригороды Барселоны, Савелий вспомнил подмосковные индустриальные городки: унылые одинаковые пятиэтажки, мусор на улицах…
В подъезде дома, у которого они остановились, фанера в дверях заменяла выбитые стекла. Квартира, которую снимали две подружки, находилась на втором этаже. Звонка не было. Хорхе громко постучал. Никакого ответа. Тогда он вынул из кармана связку ключей, подобрал подходящий и отворил дверь.
Галина лежала в коридоре с расколотой пополам головой. Похоже, она повстречалась с топором.
Молдаванку они нашли в ванне — у той было перерезано горло, и густой кровью была забрызгана вся ванная комната.
Похоже, Обанго унюхал, что ему грозит скорый арест, и обчистил девчонок… — задумчиво произнес Хорхе и стал вызывать коллег из убойного отдела.
Савелий подтолкнул Оксану. Та поблагодарила Долорес и Хорхе за участие, и они откланялись.
Такси удалось поймать не сразу, и до «Ритца» они добрались, когда уже стемнело.
Как ты думаешь, это все цепь случайностей? — спросила Оксана Савелия.
Возможно. Но, увы, правды мы, вероятно, никогда не узнаем, а главное — исчезла дискета, а имеются ли ее копии, неизвестно. А если имеются, то где они? Как это узнать?
Оксана поняла состояние Савелия. Ему явно хотелось побыть одному.
Мне, наверное, лучше исчезнуть… — спокойно заметила девушка. — Не унывай и сам позвони сам знаешь кому. Я должна выйти с ним на связь ближе к полуночи. Советую тебе опередить меня…
Она поцеловала его на прощанье не как страстная любовница, а как заботливая сестра, переживающая за брата, у которого случились неприятности.
Когда Оксана ушла, Савелий набрал номер Широши.
Рад вас слышать, Серафим Кузьмич! Как дела? Все ли в порядке? — словно что‑то предчувствуя, поинтересовался Широши.
Ничего не в порядке! Не хочу по телефону вдаваться в подробности, но полученная дискета утрачена мною, — он ожидал бурной реакции Широши, но ее не последовало.
Никогда не доверял этой современной технике, — походя заметил Широши.
Он то ли не понял, что имел в виду Бешеный, то ли сделал вид:
Забудьте про эту чертову дискету на некоторое время. Вас в аэропорту утром будет ждать известный вам мой «Боинг», которым вы отправитесь в Алжир. Наш «приятель» уже там и собирается пробыть, по моим сведениям, там все время, пока его будут искать в Афганистане и Пакистане. В Алжире у него масса сторонников, и там он себя чувствует в высшей степени уютно. Чем нам, то есть вам и следует воспользоваться…
Утром на машине отеля Бешеного доставили на летное поле прямо к трапу «Боинга». Пилоты были незнакомые, но вели себя в высшей степени почтительно. Зато стюардессой оказалась уже знакомая юная индианка, окружившая единственного пассажира ненавязчивым, но постоянным вниманием.
Полет прошел без приключений…
Глава 17
Алжирский сюрприз
Савелий Говорков сидел на балконе пятизвездочного отеля «Хилтон–Алжир» и наслаждался второй чашечкой замечательного кофе, который умеют готовить только в этой части Африки и подают только в этой гостинице.
«Хилтон–Алжир» оказался фешенебельным местом, давно освоенным приезжими туристами и бизнесменами из Европы. Многие из них месяцами оккупировали все четыреста номеров отеля, занимаясь сделками, характер которых старались не афишировать.
Район гостиницы, Эль–Мохаммадия, выходил прямо на побережье Средиземного моря. Савелию, который ранее уже бывал в подобных местах Магриба, арабской Северной Африки, особенно нравилось то, что отель располагался в пригороде алжирской столицы. Это означало, что постояльцев не станут будить по утрам истошные крики уличных торговцев мочеными маслинами и сушеными дынями. Это также означало, что с улицы не ворвется в номера запах потной ослиной кожи и веселое протяжное «Иа–а-а!» из глоток сотен маленьких животных, везущих на рынок своих владельцев и тюки с товаром…
К счастью, перед приездом Савелия «Хилтон- Алжир» покинул один из его постояльцев и новому гостю достался лучший номер, расположенный под аркой в мавританском стиле, украшающей вход в отель. Прямо из номера вела дверь в обширный бассейн. Савелий часами не вылезал из его прохладных вод. Дел у него оказалось немного. Главное— ждать связного. А тот не спешил показываться.
Как он часто поступал в подобных случаях, Савелий демонстрировал администрации отеля, что он ведет праздную жизнь богатого плейбоя. В первый же день он собрал все туристские брошюрки, что были выставлены на первом этаже, около стойки портье. Он долго сидел в одном из двух гостиничных баров, старательно изучая брошюрки, делая выписки. Словно собирался осмотреть весь Алжир, эту самую большую страну на африканском континенте.
Знакомство с достопримечательностями Савелий начал с Алжирского выставочного центра, благо тот едва ли не упирался в саму гостиницу. За два дня, что он потратил на осмотр выставки, Савелий едва ли не пересчитал поштучно все пинии, что занимали несколько квадратных гектаров вокруг выставочного центра. Пройдя эту рощицу, он выходил на берег Алжирского залива, всматривался в лазурную гладь Средиземного моря, словно надеясь увидеть парусник, а на нем — долгожданного связника.
Гостиницу Савелий выбрал сам исключительно благодаря ее выгодному местонахождению. Здание располагалось на равном удалении от международного аэропорта имени Хуари Бумедьена, героя национально–освободительного движения, и столичного центра, с которым ее связывала дорога под гордым названием «Государственный хайвей номер 1».
Савелий маялся от скуки. Отель предлагал стандартный набор развлечений, взимая за это несуразно огромную сумму в местной валюте, динарах. Кабельное телевидение Савелий отказался смотреть сразу. Местные программы предлагали исключительно танцы под заунывную национальную музыку или чтение корана вслух. Западные программы принимались плохо. То ли не работал ретранслятор, то ли правительство мусульманской страны таким образом боролось за чистоту нравственности своих граждан.
Прогулки по окрестностям и осмотр достопримечательностей быстро приелись. Достопримечательности походили одна на другую и представляли собой древние мечети с облупившимися от времени минаретами. Либо же это был восточный базар, где половина посетителей были продавцами, а вторая половина — карманными ворами. Ничего не оставалось делать Савелию, как плескаться в бассейне, поглощать арабский кофе в немыслимых количествах или посещать теннисный корт.
День тянулся за днем, Савелий откровенно скучал. Хорошо хоть нашелся подходящий партнер по теннису, бизнесмен из местных, некто Ахмад аль Ибрагим, интеллигент из туарегов, лет тридцати пяти. На самом деле его имя было раза в три длиннее, но он вежливо предложил Савелию не мучиться и ограничить себя только произношением первой части имени, Ахмад.
В перерывах между геймами они отдыхали под тентом, предусмотрительно установленным хозяевами отеля рядом с кортами. Иначе постояльцы падали бы, сраженные солнечным ударом. Деревьев вокруг не было ни одного, только клумбы с цветами неизвестного Савелию названия и распространявшими одуряющий аромат.
— Что вы думаете о моей стране, Свен? — вытирая потную шею, поинтересовался однажды Ахмад.
Поселяясь в отеле «Хилтон–Алжир», Савелий предъявил имевшийся у него на всякий случай паспорт гражданина нейтральной Швеции.
В аэропорту имени Бумедьена с ним вышел забавный случай… Услышав, как таможенник вслух зачитывает его имя в паспорте, семейная пара, стоявшая за Савелием, обрадовалась, встретив соотечественника. Они обратились к нему по–шведски. Савелий громко произнес: «Да здравствует король Швеции и вся его семья!» Затем постарался скрыться от изумленных шведов. Мужчина громко вслух предположил, что Савелий, вероятно, из Северной Швеции, «а они там все немного туповаты».
