Виталий Гладкий - Наследство из преисподней
– Через каждый час, – глухо ответил тот, бросив на меня взгляд, в котором засветилась надежда.
– Кто ваш босс?
Бандит заколебался и тут же получил от Антона оплеуху.
– Ты что, с-сучара, оглох!? – злобно прошипел Антон.
– Джабраил… – опустив голову, нехотя буркнул бандит.
Двое товарищей белобрысого посмотрела на него как на покойника. Они уже успели осмыслить происходящее и готовы были глазами съесть меня и Антона сырыми, без хлеба и соли.
Поздно, братцы, поезд ушел. Нужно было не косить от армии, а послужить год-другой в Чечне. Может, чему-то и научились бы. Парней, которые прошли "горячие" точки, на понт взять трудно.
– Понятно. – Я кинул взгляд на часы. – Похоже, время… Где аппарат?
– У него…
Бандит кивком головы указал на лежащего неподалеку кавказца.
Увидев, что я колеблюсь, Антон запустил руку за пазуху кавказца и достал из внутреннего кармана мобильный телефон. Вернее, то, что от него осталось – одна из пуль превратила мобилку в бракованный детский конструктор, измазанный кровью.
– У меня есть другой аппарат, – не сдавался Антон.
– Я знаю. Но толку от него никакого.
– Почему?
– А потому, что на дисплее мобилки Джабраила появится номер твоего телефона. И он сразу поймет, что дело неладно. Ведь его земеля, – я кивком головы указал на кавказца, – уже лапти сушит, и подключиться к нашей игре не сможет.
– Извини, забыл…
– Если они вовремя не позвонят, возможно, дежурный по "штабу" Джабраила (или он сам) и не придаст этому большого значения. Сам знаешь, что аккумуляторы мобилок имеют паршивое свойство садиться, притом тогда, когда этого совсем не ждешь. А найти телефон-автомат в твоих палестинах не легче, чем в пустыне оазис с водой.
– Тут ты попал не в бровь, а в глаз. Ну, а что нам с этими козлами делать?
Я облегченно вздохнул. Русский человек отходчив, даже если он хохол.
– В сарай их, к твоим нутриям, – ответил я.
– Пошевеливайтесь! – Антон потащил за собой связанных одной веревкой бандитов, как когда-то белые колонизаторы водили колонны черных рабов.
Определив и того, что я оглоушил камнем, к свои дружкам и загнав бандитский БМВ в гараж, мы с Антоном затеяли военный совет.
– Надо было собак выпустить, – сказал Антон, смазывая ожог от утюга гусиным жиром.
– Хватит того, что они сторожат наших пленников.
– Но они могли бы предупредить нас в случае чего.
– Тебе жалко своих псов?
– Спрашиваешь… Они мне как родные дети.
– Вот поэтому пусть посидят взаперти. Если сюда заявятся люди Джабраила, то первым делом они перестреляют собак.
– И то верно…
Я нагнулся и погладил цуцика, который сидел возле моих ног и глядел на меня радостно-удивленными глазами. Если выживу, и вся эта эпопея закончится благополучно, подумал я, обязательно заберу его в Москву. Мне казалось, что я знаю этого песика много лет и мы хорошие друзья.
Антон и я сидели за столом друг против друга, а между нами стояла сулея с домашним виноградным вином.
Мы затребовали ее единогласно.
Он все никак не мог прийти в себя после "беседы" с ментами, которые послужили бандитам отмычкой, а я заливал горечь в душе, возникающую у меня всякий раз, когда на моем счету появлялся очередной жмурик.
Раньше я таким тонкокожим не был…
– Менты били тебя? – спросил я осторожно.
– Били, суки, – угрюмо сказал Антон. – Приковали наручниками к трубе и обработали по всем правилам.
Целили в основном по печени и почкам. Жаль, что они уехали раньше. Вот их я точно живыми отсюда не выпустил бы.
– Это они проводили предварительную подготовку. Чтобы ты стал более сговорчивым.
– Все равно я их достану, – мстительно сказал Антон. – Хрен они от меня спрячутся.
– Достанешь… если нас раньше не замочат.
– Что делать будем? – выпив стакан вина, спросил Антон.
– Не знаю. Склоняюсь к мысли, что нужно вызывать правоохранительные органы. Только боюсь, что сюда опять приедут капитан Витренко и старлей Ахряпин.
– Хочешь сказать, что это те, кто меня?..
– Именно. Как раз они тебя и месили.
– Ты с ними тоже знаком? – продолжал удивляться мой новый приятель.
– Мне повезло. В тот момент было чересчур много свидетелей, поэтому я отделался только легким испугом.
– Значит, и у тебя есть на них большой зуб, – с удовлетворением констатировал Антон.
– Угу. Готов присоединиться к твоему крестовому походу супротив продажных ментов.
Мы не очень весело рассмеялись. Похоже, начало действовать вино. Нужно не перебрать. Иначе нас могут взять голыми руками. Хотя… Чтобы упасть на четыре кости, я должен выпить как минимум две такие сулеи.
– Может, мы самостоятельно решим вопрос, без посторонних? – испытующе посмотрел на меня Антон.
– Если бы не менты…
– Да, это верно. Тут ты ошибся.
– Не понял… Я что, должен был их грохнуть?
– А почему бы нет?
– Ну, во-первых, я не знал, что тут происходит…
– Мог бы догадаться, – перебил меня Антон.
– Мог бы. Но все равно в тот момент, когда я увидел ментов возле твоих ворот, у меня на них рука не поднялась бы. Понимаешь, отвык я уже от войны. Мне жалко даже таких продажных тварей.
– Что-то не очень похоже, – проворчал Антон.
– В свое оправдание могу лишь сказать, что у меня иногда бывают приступы дэжа вю.
– Объясни, что это такое и с чем его едят. Увы, языкам я не обучен.
– Это когда тебе кажется, что с тобой уже происходило нечто подобное раньше, может даже в другой жизни.
– А знаешь, я испытывал нечто подобное, – оживился Антон. – Я даже думал, не поехала ли у меня крыша.
– Чем больше я живу, тем крепче во мне становится уверенность, что люди безумны изначально. Так что самые нормальные среди нас – это сумасшедшие. В основной своей массе они безвредны и мешают жить только своим близким родственникам. Я не имею ввиду садистов, маньяков, тиранов и некоторых философов с их теориями о переустройстве мира. По моему мнению, все эти отщепенцы прибыли на землю из других миров.
– Может, тебе хватит пить?
– Как скажешь.
– И все-таки, что нам делать?
– Звонить в СБУ.
– В службу безопасности? А что мы им скажем? И вообще – на хрен мы нужны гэбистам? Они наш звонок переадресуют в райотдел милиции, оттуда сначала приедет наряд, а затем опер и следователь – это когда мы предъявим им жмурика – и начнется такая бодяга… А чтобы мы никуда не делись, нас посадят в кутузку. Кто тогда будет охранять мой дом, кормить нутрий, свиней, кур?
– Попросишь соседей.
– Тогда от моего хозяйства останутся рожки и ножки. Мои соседи в состоянии пропить мавзолей Ильича, притом максимум за неделю. Очень работоспособный народ.
– Антон, все, что ты сейчас говоришь, это мудовые рыдания. У нас просто нет иного выхода, как идти официальным путем. Шила в мешке не утаишь. Нужно выходить из тени. А там будет видно. Жмурик мой, а потому я все возьму на себя. Они пришли в твой дом, они напали на тебя, пытали – за что тебя судить? Так что можешь успокоиться, твои нутрии не пострадают.
– Тебе не стыдно?
Антон смотрел на меня с укоризной.
– Ни капельки. Только я не понял смысл твоего вопроса.
– Ты спас меня от пытки, может даже смерти, и теперь хочешь в СИЗО париться? Не выйдет! Ты правильно сказал – они пришли в мой дом и с оружием. Я имею полное право на защиту. Так что ответ перед судом мне держать, а твое дело – сторона. Жмурика я запишу на свой счет, уж извини. Не спорь со мной – я сказал! Поможешь мне с адвокатом; ты, я вижу, человек грамотный.
Я сокрушенно вздохнул и не стал спорить с Антоном. Мне уже довелось убедиться, что его не переупрямишь.
– Что ж, буду звонить в СБУ, – сказал я спустя какое-то время.
– Возьми телефонный справочник, – сумрачно сказал Антон. – Там есть номер дежурного.
Он дал мне свою мобилку, я позвонил, мне ответили.
– Мне нужен Шабля Александр Николаевич, – сказал я в трубку. – Это срочно.
У Антона от удивления округлились глаза.
Уходя от Галюни, я записал данные сотрудника службы безопасности, который хотел со мной побеседовать и номер его рабочего телефона. К сожалению, на дворе стояла ночь, и связаться с ним можно было только через дежурного по управлению.
– Нет, дело до утра не потерпит, – раздраженно ответил я дежурному, который напомнил мне о времени суток. – Александр Николаевич потом вам лично это подтвердит. Вопрос касается национальной безопасности, – добавил я для понта, чтобы у дежурного шарики в голове быстрее закрутились.
Подействовало. Попросив, чтобы я перезвонил через пять минут, дежурный дал "отбой". Я понял, что он хочет сначала сам переговорить с Шаблей. Все это время Антон не сводил с меня сильно посуровевших глаз.
Пришлось во избежание недоразумений объяснить ему, откуда мне известна фамилия сотрудника "конторы". Антон немного успокоился, но сомнения так и не покинули его душу.
