Александр Брукман - Сибирский триллер Том 3 Осеннее рондо
— Ты как преподобный старец Серафим Саровский — "этим и спасешься"! В службе внутренней безопасности сказали, что я кандидат на высадку. А ведь, пойми: если выпрут меня из органов, перебираться мне отсюда некуда.
— Мне, Ваня, правда нужна. Вот парень утверждает, что он узнал Шевелева. А по твоему мнению, Шевелев узнал парня? Только честно, узнал или нет?
— Мне показалось, что Шевелев тоже узнал его. Во всяком случае, по его мимике я понял, что он знает парня. Но о чем это говорит?
— Мне о многом. А почему девочку записали в проститутки?
— Шевелев сказал. Он просил, чтобы взяли показания у Клавки Казаковой будто бы она вместе с этой девчонкой занимались проституцией.
— И ты взял у неё показания?
— Нет, её показания Шевелев принёс мне часа через три после того, как Прохоров ушёл.
— А откуда он узнал фамилию девушки?
— Он до сих пор, мне кажется, не знает её фамилию. И я не знаю, она же не сказала свою фамилию.
— Не понял! Ты же утверждаешь, что Шевелев принёс показания Клавки Казаковой. Так?
— Да.
— А какая же там фамилия была указана?
— Никакая. Просто Клавка написала, что знает Анжелу по совместной, так сказать, работе.
— Что, просто Анжела? Без фамилии? А девочка ведь не Анжела.
— Это не имеет значения. Девки друг друга знают только по кликухам. Биографиями и анкетными данными друг друга не интересуются.
— А Клавка видела о ком идёт речь?
— Шевелев сказал, что описал ей девку, и та признала в ней Анжелу.
— Допустим, Шевелев принёс тебе показания Клавки. И что ты с ними сделал?
— Хотел дать ему в морду, но нас разняли хлопцы из дежурки. Он забрал показания и с ними ушёл. А потом приехали двое из областного управления, и забрали у меня объяснительную.
— Ты указал в объяснительной, что действовал по указанию Шевелева?
— Вначале указал, но в службе внутренней безопасности приказали мне переписать её. Мол, хочу уйти от ответственности и подставить другого офицера.
— А чего это они так?
— Да, они вызвали Шевелева, а тот, мол, ничего не знает и не ведает. Утверждает, что когда пришёл парень с девкой, он уже уходил и вернулся только часа через три.
— Понятно.
Грузнов вынул фотографию, на которой Шевелев беседовал с каким — то старшим лейтенантом милиции.
— Не знаешь, с кем это Шевелев здесь беседует?
— Да это Пашка Агапкин, участковый, приятель Шевелева. Они с ним даже живут в одном доме.
— Вот как? А где мне найти эту самую Клавку?
— Она обычно стоит недалеко от РОВД на углу около аптеки. Так как насчёт того, чтобы уладить дело? Поможешь?
— Попытаюсь сделать всё что можно. Но ты ведь тоже должен быть самостоятельным мужиком. Тогда Шевелев тебе сказал оформить девочку проституткой, притом девочку чистенькую, семейную девочку. А завтра скажет повесить на кого — то убийство или грабёж. И снова будешь плакаться в жилетку?
— Да ты, мужик, пойми, мне нужно дать шанс! Нельзя же так сразу взять и на улицу! У меня ведь семья!
Грузнов не стал его успокаивать, пьяная речь Хворостина вызывала у него не жалость, а брезгливость и он молча ушёл. Его интересовала Клавка, и около аптеки он действительно увидел прохаживающуюся мимо неё девушку, вид которой, манеры и взгляды, отлавливающие среди прохожих прилично одетых мужчин, выдавали её профессию.
— Клавдия? — спросил Грузнов, подходя к девушке.
— Нет, Аннета. А я вас не устрою? — игриво заиграла глазами та.
— Мне нужна Клавдия.
— По какому вопросу?
— По вопросу наличия вопросов к ней.
— Ви — и—ть… — громко позвала Аннет и из — за киоска, находившемся в метрах десяти от них и торгующего сигаретами, жвачкой и пивом, показался грозного вида парень. Засунув руки в карманы, он вразвалочку неторопливо приближался к ним.
— Идёшь как фрайер на прогулке, — крикнул ему Грузнов. — А ну бегом сюда! Руки вынь из кармана и опусти их по швам.
— Мужик, ты чего, обкурился или белены объелся? — нахмурился парень, подходя к Грузнову.
Тот, не произнося не слова, засадил ему кулаком в солнечное сплетение и парень согнулся пополам от острой боли, ловя воздух открытым ртом. Также молча Грузнов схватил его за воротник и отшвырнул к стене дома. Тот ударился лбом и упал навзничь. Аннет испуганно вскрикнула и бросилась бежать, а прохожие пугливо переходили на другую сторону. Вынув удостоверение, Грузнов сунул его под нос парню.
— В СИЗО очень любят сутенёров. И любят их, в основном, раком. А я тебе обеспечу там круглосуточную любовь, можешь быть уверенным.
— За что? Я ничего такого не сделал, — задыхаясь, произнёс тот. — И не сутенёр я вовсе. Просто Аннет попросила меня покараулить, чтобы к ней пьяные мужики не приставали, она пьяных очень боится.
— Вот так популярно и объяснишь тем, кто тебя в СИЗО будет раком ставить. Мне Клава нужна. Где она?
— Недавно клиента повела на квартиру.
— Отведи меня туда.
— Она же на работе!
— У нас в стране такая работа запрещена законом. И, кроме того, на любой работе положен пятнадцатиминутный перерыв на производственную гимнастику. Веди меня к ней, иначе, если мне придётся ждать окончания её работы, я вообще озверею.
Квартира находилась недалеко от аптеки, но дверь была закрыта.
— У меня нет ключей, — хмуро сказал сутенёр.
— Не страшно, мы постучим или позвоним. А не откроют, так у нашего ОМОН'а есть специальные штуки для выбивания дверей, — успокоил его Грузнов.
Сутенёр не стал испытывать судьбу, достал из кармана ключи и открыл дверь. Квартира была трёхкомнатная, и в двух её комнатах, оборудованных под спальни, громко сопя и вскрикивая, на скрипящих деревянных кроватях занимались любовью две пары.
— Так, девушки, перекур, — рявкнул Грузнов, громко хлопая в ладоши. — Выходи строиться.
Стоны и скрип прекратились и вскоре из дверей испуганно выглянули женские лица.
— Кто из вас Клавдия? — спросил Грузнов, и одна из девушек посмотрела на сутенёра.
— Понял, это, значит, ты. Пойдём на кухню поговорим.
Перепуганная Клавдия быстро оделась и прошла на кухню.
— Так вот, Клава, — напустив на себя мрачный вид, сказал Грузнов. — Этот ваш бордель мы закроем, а тебя привлечём по двум статьям: за проституцию и за клевету.
— Кого я оклеветала? За что меня сажать? Я зарабатываю на жизнь, чем могу. В Таджикистане всю семью мою вырезали, сюда прибежала, жить негде, жрать нечего, документов нет. Что я должна делать?
Клавдия разрыдалась и в истерике швыряла на пол посуду, стоявшую на кухонном столе.
— Ты чего с нею делаешь, ментяра проклятый? — грозно произнёс, заглянувший в кухню сутенёр. — Чтобы ты знал, нас Мартын крышует. Я обязательно передам, чтобы ему сообщили о твоих бесчинствах!
— Закрой дверь, подонок, — прикрикнул на него Грузнов. — Заглянешь ещё раз сюда, ОМОН вызову.
— Ты, Клава, успокойся. Истериками на меня не дави, я не слабонервный, — обратился он к Клавдии. — Ты зачем Шевелеву написала свидетельские показания на девочку, будто та занималась проституцией?
— Шевелеву? Это про Анжелу, что ли?
— Да, про Анжелу. Это ты ей такую кликуху придумала?
— Почему я? Она сама Анжелой представлялась клиентам. А как звать её на самом деле я не знаю, метрику мы друг у друга не требуем.
— Ты чего мне лапшу на уши вешаешь? Ты эту девочку сама — то видела?
— Я уже месяц её не вижу. В последний раз встречались с нею на ментовском "субботнике"! Трахать трахаете, падлы, а денег не платите!
— А чего ты решила, что в райотделе задержали именно Анжелу? Ты лично была там, её видела?
— Да чего мне смотреть? Шевелев сказал, что повязали Анжелу на краже в гостинице, которую она, дескать, совершила неделю назад. Говорит, если хочешь ей помочь, напиши, что тогда — то и в таком — то часу вместе с нею, мол, были в другом месте и обслуживали клиентов. Ну, я и написала, почему бы не выручить девку!
Уходил от неё Грузнов в задумчивости. Такая продуманность со стороны Шевелева не могла быть случайной. Следовательно, Митя Никонов действительно не ошибся, и Шевелев вместе с участковым Агапкиным хотели похитить дочку Мельникова? Но зачем? Из — за выкупа? Мельниковы много дать не могут, хоть и живут не бедно, Понятно, почему могли похитить сына Афониной — она может много заплатить. Но сколько могут заплатить Мельниковы? А если дело не в деньгах, то в чём? Хотят захватить предприятие? Да, капитализм для криминала, как бульон для выращивания бактерий!
Глава 23. Мельникову поручается создать холдинг
Два дня, выделенные для обустройства кабинета Толмачёва прошли в нервном напряжении всего аппарата управления — все гадали, что теперь будет, и кого заменят. Деньги на закупку мебели для кабинета нового первого заместителя Мельникова не дала, а приказала насобирать старую изношенную и занести в небольшую комнатку, отведённую под кабинет Толмачёва на втором этаже рядом с мужским туалетом.
