Лев Пучков - Подземная тюрьма
— Да, нужно действовать прямо сейчас, — подтвердил Ольшанский. — В принципе, я не собирался сегодня никого спасать, но… В общем, если генерал не сумеет найти для себя ответ — что стало с его инженером, — эти пятьдесят узников обречены. Так что, думаю, вам стоит…
— Это что же получается… — «проснулся» я. — Получается, что наше вторжение спровоцировало гибель пятидесяти человек?!
— Спокойнее, Саша. — Ольшанский внимательно и остро посмотрел на меня. — Не надо таких резких заявлений. Во-первых, эти люди пока что живы. Во-вторых, с ними там может случиться все что угодно и без нашего вторжения: как-то так сложилось, что у нас людей незаконно лишают свободы вовсе не для того, чтобы поправить им здоровье. В-третьих, вы туда пошли, всего лишь чтобы посмотреть, откуда в ваш полковой «парк» могли залезть двое «ниндзей», — и о том, что вы там обнаружите ТАКОЕ, никому даже в страшном сне присниться не могло. Так что я тебя прошу — не надо вот этой патетики, хорошо?
— Нет, но по логике получается…
— А вы что-то предложить хотели? — жестом остановил меня Степа. — Что нам «стоит»?
— Я думаю, вам стоит прокатиться к объекту «Стодола-17» и поискать варианты там.
— Он сказал — «оборудуется», — напомнил инженер. — То есть объект не будет действовать еще пару суток. Какие в таком случае там могут быть варианты?
— В том-то и дело, что «оборудуется». — Ольшанский хитро подмигнул инженеру и, довольный собой, вытащил из кармана трубку и принялся пыхать, раскуривая ее. — Что-то завозят, что-то вывозят… может быть, завозят-вывозят много и часто… В общем, там вполне может быть транспорт, который без проблем впустят на другие объекты «Блиндажа».
— Интересная мысль, — одобрил Степа. — Попробуем. Машину свою дадите?
— Зачем? — Ольшанский от неожиданности поперхнулся дымом и закашлялся. — Кх-кх-кх… на хрена вам моя машина?!
— А наша, наверно, в розыске, — предположил Степа. — Там над пандусом камеры. Входная дверь в мертвой зоне, так что погрузка вряд ли зафиксирована, но «таблетка» под пандусом попала всяко-разно. Это раз. Наружка «Блиндажа» нас «попалила». Это два. По больнице сто пудов «перехват» уже объявлен. Это три.
— Минуточку…
Ольшанский достал телефон, позвонил кому-то и переговорил насчет обстановки.
— Да, «Перехват» есть, — подтвердил он спустя пару минут. — А также «Тайфун» и «Вихрь». Но! Ни «таблетки» вашей, ни номеров ее в ориентировках нет. То есть, разумеется, с записями потом будут работать еще разок, но, по предварительной информации, вашу тачку, скорее всего, приняли за обычную санитарную машину. А друзья ваши из «Блиндажа», естественно, вас не сдали. Они теперь вас сами искать будут. Причем, смею вас заверить — со всем усердием. Для них это теперь вопрос жизни и смерти. Так что… Гхм-кхм… Ладно, берите мою тачку. Вашу Витя сейчас же отгонит к вам на базу. Я поеду на такси, а мою машину Семен пусть потом пригонит ко мне домой. Сеня, если будет хоть царапинка…
— Да я — сама аккуратность, ты же меня знаешь! — заверил доктор.
— Хорошо, так и поступим. Степа, я буду на связи. Если что — немедля звоните. Помощи войсками и артиллерией не обещаю, но все, что в моих силах, — постараюсь решить. Все, удачи вам…
* * *Растяжек и рекламных щитов, уведомляющих, что здесь располагается секретный объект «Стодола-17», по указанному адресу не обнаружили. Зато обнаружили вполне привычную для столицы «в/ч»: бетонный забор с «егозой» поверху, стандартный КПП и зеленые ворота со звездами. Ну просто один в один как моя родная часть.
К звездатым вратам вела неширокая улица, заставленная по обеим сторонам припаркованными машинами. Остановившись примерно в сотне метров от ворот (ближе места не нашлось, все тротуары были заняты), мы немного постояли и обнаружили интересное движение. Откуда-то сзади нас, метрах в тридцати, регулярно выруливали грузовые «Фольксвагены», неспешно проезжали к объекту и скрывались за воротами. Затем выезжали обратно и теперь уже ехали до конца улицы, где благополучно сворачивали на перекресток (метров триста отсюда). Ворота распахивались едва ли ни каждые три минуты, «Фольксвагены» сновали с регулярностью литерных поездов, а поскольку на проезжей части этой улочки разминуться двоим таким машинам было довольно сложно, мы сделали вывод, что ротация «въезд-выезд» отнюдь не хаотична и кем-то контролируется — то ли по радиосвязи, то ли по телефону.
— Поехали, глянем, что там за углом, — сказал Степа доктору, который сейчас работал водителем.
Поймав паузу в «ротации», мы осторожно сдали назад, до перекрестка, объехали квартал по кругу и вскоре оказались на улочке, что под прямым углом примыкала к улице, ведущей к воротам объекта. Здесь машин было значительно меньше, и, очевидно, именно по этой причине, незримый руководитель ротации организовал в этом месте своеобразный накопитель: перед поворотом стояли два грузовых «Фольксвагена» с логотипом «Блиндаж» на обоих бортах и как будто чего-то выжидали.
Мы припарковались несколько поодаль и гармонично встроились в этот процесс выжидания.
— Неплохой транспорт, — оценил Степа, поворачиваясь ко мне. — Передай мешок.
Я передал ему мешок, который мы взяли с собой: там была перевязка и трофейное оружие из больницы. Остальную экипировку, кроме трофейных автоматов с боеприпасами, а также противогазов и касок с налобниками, мы оставили в «таблетке», разве что инженер взял свою сумку через плечо, в которой у него был какой-то инструмент.
Степа раздал пистолеты в поясных кобурах — доктору, разумеется, не досталось.
Одевая кобуру на пояс, я обнаружил, что она вымазана в крови. Рефлектировать не стал: Степа наблюдал за мной с обычным спокойствием, но как-то по-особому, я бы даже сказал — с интересом.
— Надеюсь, у их инженера нет СПИДа, — пробурчал я.
— Это не его кровь, — сказал Степа.
— Ну… Надеюсь, что…
— Надейся на здоровье, — кивнул Степа. — Запомни: стрелять — только по команде старшего. Каким составом придется работать, пока не знаю, но любой из нас, если надо, даст тебе команду. До команды оружие из кобуры не вынимать. Кроме того, когда окончательно экипируемся перед штурмом, за спиной у тебя будет висеть «ксюха»[23] — так вот, о ней вообще забудь, по причине дурного рикошета. Вопросы?
— Вопросов нет, но… я умею обращаться с оружием. — Я невольно покраснел — они опять относятся ко мне как к неразумному дитятке!
— Молодец, — кивнул Степа. — Тебе приходилось работать в составе команды под огнем в замкнутом пространстве и условиях ограниченной видимости?
«Под огнем» мне не приходилось работать вообще, но на всякий случай я уточнил:
— Это когда в здании и по тебе стреляют?
— Я так и думал, — опять кивнул Степа, как будто бы уже получив ответ на свой вопрос. — Слушай внимательно. Мы пойдем в бункер. Ты знаешь, что это такое, у вас в части есть слабое подобие бункера. Вполне возможно, сработает АЗ.[24] Будет очень плохая видимость, возможно, нулевая. Возможно, будет сирена, не факт, но — возможно. В этом случае будет сильная звуковая дезориентация. Возможно, будет газ. В этом случае придется одеть противогазы, и с ориентацией вообще будет почти полный аут. Они будут работать по нам, мы по ним — кто быстрее, вот это не просто возможно, а факт. Там все люди имеют спецподготовку, они обучены работать в таких условиях, и это ИХ бункер. Они там все знают.
Тут Степа умолк, словно давая мне время на осмысление того, что он сказал.
Я осмыслил, и мне вдруг стало страшно. Не просто так страшно, и все, холодок в груди, сердечко скакнуло — а буквально до одури, до паралича конечностей. У меня развитое воображение, и я уже сейчас представил, как все это будет… Господи, да я уже сейчас не хочу туда!!!
— Твоя основная задача — не подстрелить никого из нас и постараться не получить ранение, — завершил паузу Степа. — Если тебя убьют, это полбеды, но если ранят, с тобой придется возиться. Поэтому ты держишься сзади, оцениваешь сектора и стараешься в них не влезать. Любой боец работает в первую очередь по активной цели, то есть по тем, кто в него стреляет. Так что, пока кто-то из нас остается в живых и ведет огонь, ты — мишень номер два. Поэтому еще раз: без команды не стрелять. Ни в коем случае. Быть в готовности в любой момент передать свое оружие старшему. Вопросы?
Замечательный инструктаж. Очень, знаете ли, проникновенный. Решено: я не иду в бункер.
— Я…
— Идти тебе придется по любому, — оборвал меня Степа (ни фига себе, у меня что, на физиономии написано, что я думаю?!). — Потому что мы с Юрой будем заниматься зачисткой, а инженеру понадобится помощь. Всех разом выключить не удастся, так что кто-то наверняка замкнет цепь. У вас будет две минуты.
— И как я буду помогать инженеру?! Я ни фига в этом не понимаю!
