Сергей Зверев - Десантники не сдаются
— Самое больное у них — то же, что и у нас — финансирование. Содержать такую организацию — денег нужен даже не вагон, а товарный состав. Видимо, их подконтрольные коммерческие структуры не справляются. И «Пирамида» пустился во все тяжкие.
— Это как?
— Торговля изотопами и радиоактивными веществами.
— Им зачем?
— Десяток-другой миллионов долларов получить, не прикладывая особых усилий, — это не так уж и плохо.
— Ну да. — Феликс почесал щетинистую щеку, провел пальцами по подбородку. — Значит, они лезут на наш рынок.
— Он не только наш. И чеченский. И еще много чей…
— Забавно получается…
— Информация прошла, что они переброску товара готовят из Вьюжанска-11 в Москву.
— Серьезная информация? Подробная?
— Пока никакая…
— Мы из-за никакой информации собрались?
— Я сказал — пока никакая, — раздраженно бросил генерал. — Когда она прояснится — ты должен быть готов к действиям.
— Задачу уяснил. Еще чаю?
— Пожалуй…
— С ликерчиком? Коньячком?
* * *В Москве было тревожно. Милицию перевели на усиленный вариант, улицы заполонили люди в серой форме. Продержится этот ажиотаж дня три. Потом все уляжется. Успокоится. Подоспеют более свежие новости — об обострении ситуации в Афганистане, или о теракте против американского консульства в Бирме, или о том, что поп-звезда Боря Мокасеев спутался с кутюрье Димой Катукевичем. Жизнь идет, несется вперед, как быстрая горная река, сглаживая углы и ворочая камни. Вчерашняя боль — уже не боль. Она смыта мутным потоком.
— Ваши документики, — козырнул строгий сержант.
— А? — рассеянно посмотрел на него Парамон Раздыхайло.
— Документики. — В голосе сержанта появились стальные нотки.
— У меня есть документы, — с вызовом произнес Раздыхайло.
— Так почему я их не вижу? — Сержант начинал терять терпение.
— Сейчас. — Раздыхайло зашарил по многочисленным наружным карманам серой легкой куртки. — Сейчас. Были.
Сержант плотоядно улыбнулся, предчувствуя развлечение. Их обтекала московская бездушная толпа, струящаяся к метро и к остановкам автобусов, бурлящая вокруг ларьков.
— Я вас не виню. Понимаю, терроризм, — бурчал Раздыхайло, хлопая по карманам.
— Вот что, уважаемый. Пойдем-ка со мной. — Сержант кивнул в сторону милицейской газели, стоящей между метро и газетными киосками. — В отделении поищем твой документ.
— У меня нет времени. Множество проблем коммерческих… Груз надо получить.
— Меня это не интересует. — Сержант взял Раздыхайло под локоть, с опаской прикидывая, что будет, если такой бугай начнет бить копытом. Придется вызывать подмогу. И не одного человека, а целую толпу.
— Вот! — Рука Раздыхайло нырнула в сумку.
Сержант напрягся. Но увидел не ствол, а стертый паспорт. Он развернул старую затертую красную книжицу и сделал замечание:
— Паспорт на новый надо было давно заменить.
— Да, я знаю.
— И не выполняете.
Сержант пролистнул страницы паспорта. Наткнулся на ксерокопию документа, удостоверяющего, что кандидат физико-математических наук Парамон Васильевич Раздыхайло работает в объединении «Звезда» старшим научным сотрудником.
— Ученый, значит.
— Ученый — это Ньютон, — строго произнес Раздыхайло. — А мы — так. Пытаемся из себя что-то изобразить.
— Ну, давай, ученый, — вздохнул сержант, в очередной раз убедившийся в том, что от высшего образования — одно только горе. Заучившись, можно в такого чудика превратиться. Нет, сержанту десяти классов и курсов подготовки рядового и сержантского состава милиции за глаза хватит.
Пройдя пару кварталов, разрезая толпу, как ледокол, и не смотря по сторонам, Раздыхайло застыл перед кафе «Каприз». Он недавно переселился из гостиницы в съемную квартирку поблизости отсюда. Там были холодильник и плита, но ученый принципиально не занимался варкой и жаркой. Для еды существуют предприятия общественного питания.
На щите справа от дверей кафе было выведено: «Бизнес-ленч из трех блюд и десерта всего за 150 рублей».
— Сойдет, — прошептал Раздыхайло и нырнул в гостеприимно распахнутые двери.
Усевшись за свободный столик, он заказал обед. В ожидании его вынул из кожаной сумки маленький компьютер и начал набивать на нем что-то важное.
Официантка принесла салат и свежевыжатый апельсиновый сок в высоком бокале. Он встрепенулся и пробормотал:
— Спасибо.
Провел руками возле нее, меся пустой воздух. Официантка посмотрела на его телодвижения с интересом.
— У вас прогнута аура под левой лопаткой. Может сердце немного покалывать.
— А вы этот, экстрасенс? — заинтересовалась девушка.
— Не то чтобы практикующий, — потупился ученый. — Но что-то знаю.
— А действительно покалывает. И что делать?
— Время было бы — снял бы…
— А как вас найти?
— Телефончик. — Раздыхайло хлопнул по мобильнику. — Семьсот пятнадцать четыре нуля один.
Она черканула телефон себе в блокнотик и мило улыбнулась, пообещав:
— Я обязательно позвоню. А дорого?
— Не в деньгах счастье… Попробую помочь, — кивнул Раздыхайло и тут же потерял к официантке интерес. Уставился на компьютер, одновременно тыкая в салат ложкой.
Он погрузился в работу. Потом неожиданно посмотрел на часы. Хлопнул себя по лбу. Вытащил из кармана мобильник. Настучал номер.
— Ник Ник! Как там с посылкой? Нормально?.. Осторожнее грузите… Там трубку титановую помнешь — все, тушите свет… Знаю твоих коновалов… Документы на отгрузку и транспортировку в норме? Ты учти, тут с терроризмом борются, если чего не в порядке — тормознут… Понял тебя. Да, дорогой мой… Да… Москва чертова эта. Народу полно. Мельтешат все. Мельтешат… Все только о деньгах думают, а не о душе… Но пробьемся. Встряхнем их… Осторожнее пульт грузи. Там на соплях все спаяно… Покупателям нужно на той неделе демонстрацию устроить, а мне паять заново неохота… Значит так, давай определимся. Ориентировочно я встречаю на пятачке за заводом ЖБИ, как раньше… Оттуда до склада рукой подать… В среду в четырнадцать… Я, может быть, сам не буду. Человека пришлю… Да не бойся ты, все будет в порядке…
Он вытащил из бокала соломинку, смял ее, это показалось мало, машинально, бездумно завязал в узел и положил в пепельницу. Отхлебнул глоток сока. Произнес громко:
— Ну хорошо… Я понял… Наташке привет… Всем привет… В общем, жив-здоров. Пока. — Раздыхайло отложил телефон и задумчиво побарабанил ложкой по тарелке с салатом.
На окружающее он обращал ноль внимания. Иначе, может быть, и заметил бы, что по городу его водят ребята невзрачной наружности.
Но чего не мог бы заметить «колдун» ни при каких условиях — это что его телефонные переговоры слушаются управлением спецмероприятий МВД России. Сотрудники, которые зафиксировали последний разговор, работали сейчас не на государство. И не за деньги. Они работали за очень приличные деньги. И в течение часа разговор был передан заказчику.
Гипнотизер, прочитав распечатку переговоров и прослушав аудиозапись, задумался. Прослушал запись еще раз.
«Ну что ж, — подумал он. — Ребятам Кабана подоспела работенка».
* * *Денисов спал урывками, неспокойно. Он руководил многими операциями. Но сейчас противник был особенный.
С базы он не вылезал уже третьи сутки. В глазах рябило от сбрасываемой на экраны информации. Мозг даже во сне пытался обрабатывать варианты развития событий. Денисов курил одну за другой сигареты и глушил большие чашки кофе.
Вечером на базу прибыл Гермес. Главный оперативный координатор не имел привычку вмешиваться в ход операций, доставать всех советами. Только в крайнем случае он пользовался своим правом последнего слова, и то, когда видел, что ситуация выходит из-под контроля. В «Малой конторе» было правило: инициатор мероприятий несет за них ответственность полную, зато и распоряжается всеми переданными ему силами и средствами по своему усмотрению. Подразумевалось, что руководители операций являются достаточно высококвалифицированными профессионалами, чтобы справиться с самыми сложными задачами. Излишняя опека расхолаживает.
— Что-то высох ты, сынок, — покачал головой Гермес, блаженно усаживаясь на мягкий черный офисный диван с металлическими подлокотниками.
— Акция входит в горячую стадию, — произнес угрюмо Денисов.
— Не бережешь себя, Олег… Куришь много… Слишком сильно нервничаешь. — Сегодня Гермес снова был в ипостаси доброго дядюшки.
Да, Гермес мог быть добрым дядюшкой и мечущим громы и молнии божеством. Видел насквозь всех, его не видел насквозь никто… Самая странная фигура из всех, кого встречал Денисов. Никто не мог похвастаться, что его понял. Даже Эскулап, обладавший сверхчутьем на людей, как и положено по профессии, говорил: «Гермес закрыт».
