Андрей Дышев - Шатун
- Иди сюда! Не плачь! - подозвал Кирилл отставшую Веру, притянул ее за руку и подтолкнул к прилавку. - Здравствуйте! - поздоровался он с продавщицей. - Это жена Андрея. Мы его уже второй день разыскиваем. Только вы можете нам помочь.
- Какого еще Андрея? - неожиданно тонким голоском спросила продавщица, не выказывая при этом ни малейшего интереса.
- Как? - сыграл удивление Кирилл. - Разве вы его не знаете? Высокий кучерявый блондин. По нашим данным, он вчера встречался с вашей коллегой.
- С какой еще коллегой?
- Которая стояла за этим прилавком вчера, - пояснил Кирилл.
Несколько секунд в голове продавщицы шла переработка информации. Наконец Кирилл заметил, что ее глаза ожили. Продавщица увидела в ближайшей перспективе возможность тонко нагадить сменщице. Она перевела взгляд на Веру, оценивающе посмотрела на ее лицо, грудь и, насколько позволял прилавок, на бедра, затем скривила губы.
- Так вы… э-э-э… жена?
- Жена, - полным трагизма голосом ответила Вера.
- Ага, - кивнула продавщица, не слишком стараясь справиться с губами, которые помимо ее воли расползались в нехорошей улыбке. - Есть у меня ее домашний адресок, есть, конечно… Очень может быть, что вы найдете у нее своего мужа. Очень может быть…
- Скажите, - произнесла Вера, - а они, должно быть, по коммерческим вопросам встречались? Так ведь?
- Не знаю, не знаю! - многозначительно произнесла продавщица, глубоко вздохнула и посмотрела на Веру с состраданием. - Может, по коммерческим, может, еще по каким. Это вы сами разбирайтесь. Я адресок вам дам. Но с одним условием: обо мне - ни слова. Вы меня не видели, в магазин не заходили.
- Если бы люди не желали зла своему ближнему, - философски изрек Кирилл, выходя из магазина, - мы бы потерялись на этой земле… Нам нужно купить ленту скотча. У меня была, но кончилась. Я ведь не знал, что она здесь так хорошо пойдет. Рассчитывал лишь разок замотать морду медведю, чтобы челюсть не отвисала, а здесь оказалось столько морд!
- Смотрю на тебя, и сердце радуется, - призналась Вера, садясь в машину. - В тебе столько уверенности.
- Это я перед тобой красуюсь, - ответил Кирилл. Он запустил мотор, посмотрел на датчик топлива и покачал головой. - А вообще я пессимист. Вот, к примеру, я уже огорчен, что бензин на нуле.
- Меня терзает мысль, что все это ты делаешь ради меня.
- Мне приятно что-то делать ради тебя. И само по себе это занятие мне доставляет удовольствие.
- Почему?
- Охота на медведя, придется признать, накрылась медным тазом. Остается довольствоваться охотой на людей. Но это почти одно и то же. Я пришел к мысли, что разница только в моральном аспекте.
- Ты хочешь сказать, что охотиться на человека безнравственно?
- Ошибаешься, - ответил Кирилл, разворачиваясь в обратном направлении - дом, где жила продавщица, находился недалеко от «вышки». - Безнравственно убивать зверей, потому как они не могут быть плохими. А человек бывает настолько наполнен пороками, что впору выдавать лицензии на отстрел негодяев.
Вера смотрела на него с испугом и интересом.
- А теперь давай поговорим о деле, - сказал Кирилл, провожая взглядом ослепительно красивую горнолыжницу в оранжевом комбезе и с аквамариновыми «альпинами» на плече. Она его настолько впечатлила, что он невольно качнул головой и тихо присвистнул. - Значит, о деле… Ты хорошо представляешь, насколько опасен Вешний?
- Хорошо, - ответила Вера странным тоном и отвернулась.
Кирилл так и не понял, отчего в ее голосе появился холодок. У него даже мысли не было, что Вера уже вправе ревновать.
Глава 78
ЧУЖОЙ МУЖ
Он не стал близко подъезжать к дому, свернул с дороги на обширную галечную отмель, засоренную плавунами, и заглушил двигатель. Несколько минут они молча сидели, глядя на шумную зеленоводную реку, покрытую белыми бурунами.
- Скорее всего его здесь нет, - сказал Кирилл, не желая напрасно обнадеживать девушку. - Но продавщица может признаться, когда он у нее был, когда и куда ушел. Мне она вряд ли что скажет. А тебе, если хорошо сыграть ревность и возбудить бабскую солидарность, может выдать многое. Ты сможешь сыграть ревнивую жену?
- Запросто, - ответила Вера серьезно.
- Женой еще не была, а сыграть сможешь? - скептически произнес Кирилл.
- А что такое ревность? Нормальная женская реакция на бабника, который шею свою на два оборота поворачивает при виде какой-нибудь задницы, обтянутой комбинезоном.
В ее словах так много было конкретики, касающейся лично его, что Кирилл посмотрел на девушку тем придирчивым взглядом, каким скульптор изучает голову натурщицы.
- Очень интересная тема, - произнес он. - Обязательно поговорим об этом на досуге.
- Если у меня будет желание, - ответила Вера и вышла из машины.
Они, балансируя на качающихся булыжниках, шли по пляжу. Чтобы нормально слышать друг друга на фоне ревущей реки, приходилось почти кричать.
- Ни за что не заходи внутрь, - предупреждал Кирилл. - И как следует заболтай хозяйку. Если вдруг увидишь его - сразу разворачивайся и беги к машине.
Забор, сложенный из крупной гальки, опоясывал небольшой двор и одноэтажный блочный дом, здорово смахивающий на магазин. В почве, напичканной камнями, ничего не росло, кроме ранней травы, зато хозяйка дома отвела душу на дешевом строительном материале. Из речной гальки была выложена летняя кухня с крытым мангалом и жаровней, беседка с тростниковым зонтиком, альпийская горка и даже собачья будка. Свирепый пес, проверяя цепь на прочность, начал драть голосовые связки, едва Вера зашла во двор.
Кирилл тем временем перемахнул через забор с тыльной стороны, где шумел спадающий с горы ручей. Прижимаясь спиной к стене, он дошел до угла, откуда мог наблюдать за Верой.
Никто не реагировал на истошный лай пса. Тогда Вера поднялась на крыльцо и постучала в дверь. Потом ударила по ней кулаком. Кирилл прижался к стене ухом, надеясь что-нибудь услышать. Шторы на окнах даже не шевельнулись. Никто в доме не подавал признаков жизни, кроме пса.
Вера развела руками и погрустнела. Но только она хотела сказать, что крючок оказался ржавым, а леска порвана, как за дверью раздался металлический звук. Кирилл едва успел снова спрятаться за углом. Дверь приоткрылась, и показалась нечесаная голова опухшей от сна молодой женщины. Кириллу пришлось приложить максимум воображения, чтобы узнать в ней продавщицу, с которой любезничал Вешний.
Вера отступила на шаг, подбоченила руки и посмотрела на продавщицу, как на дешевый товар с вьетнамского рынка.
- М-да, - произнесла она многозначительно. - Мой дорогой остался верен своим вкусам. Десять лет одно и то же. Ни кожи, ни рожи…
Ничего не понимающая продавщица часто моргала, морщилась и зябко поводила плечами.
- Что вам надо? - с раздражением спросила она.
- Ты знаешь, - весело произнесла Вера, поправляя волосы на плечах, - я вспомнила один анекдот. Я жена, мне положено, а вот ты ради чего с ним мучаешься?
- Послушайте, - настороженно сказала продавщица. - Вы уверены, что пришли по адресу?
- Да ладно тебе!.. Скажи честно, что он пообещал? Что женится на тебе, да? Что возьмет тебя в жены, такую вот красавицу, что без слез смотреть невозможно? Ты на себя в зеркало последний раз давно смотрела? Или предпочитаешь смотреться в лужи?
Кирилл дотянулся до рамы маленького вентиляционного окошка, встал на подоконник и заглянул внутрь. Душевая. Лучше не придумаешь.
- Может, мне вызвать милицию? - на всякий случай спросила продавщица.
- Вызывай. Пусть менты потешатся. Наверное, им не часто приходится видеть, как жена из чужой постели своего мужа вытаскивает… Ты хорошо его кормила? Он у меня хоть и худой, но пожрать любит. Особенно за чужой счет.
- Все, что вы говорите, конечно, очень смешно, - ответила продавщица. - И все-таки я не понимаю, о чем вы?
- Сейчас поймешь, - пообещала Вера.
Кирилл уже собрался пролезть в окошко, как вдруг услышал хлопок. Он спрыгнул с подоконника, кинулся к крыльцу и остолбенел: дверь в дом была закрыта, ни Веры, ни продавщицы на крыльце не было. «Сама зашла? - думал он, дергая за ручку. - Или ее туда затащили?»
Он развернулся и побежал за угол, запрыгнул на подоконник и головой вперед нырнул в окошко. Приземлился на мокрый кафельный пол, чувствительно ударившись спиной о раковину умывальника. Вскочил на ноги, вытащил из-за пояса пистолет и приоткрыл дверь. Кажется, его проникновение в дом прошло никем не замеченным.
Он прижался спиной к косяку, приложил пистолет к груди и прислушался. Откуда-то доносились голоса. Он вышел в длинный, заставленный домашним хламом коридор. От прихожей его отделяла открытая настежь дверь.
- Ладно, хватит пургу нести, - донесся голос Вешнего. - Рассказывай, кто тебя сюда прислал?
- Ошибочка вышла, - отвечала Вера. - Думала, что вы мой муж, а оказалось, что чужой…
Кирилл выглянул из-за косяка. Вешний, одетый только в спортивные брюки, упирался в стену широко расставленными руками. Между ним и стеной стояла Вера с малиновыми щеками. Продавщица, прижимая руки к груди, подпирала собой входную дверь.
