Мэтью Рейли - Храм
Рейс стиснул зубы. Он был взбешен оттого, что его обманом заставили участвовать в миссии.
Профессор был полон решимости выяснить все, поскольку если Нэш на самом деле не имеет отношения к АПНИОР, то это поднимало много других вопросов. Например, Лорен и Коупленд? Они тоже из Специальных Проектов Армии?
Еще интереснее были вопросы о том, каким образом сам Рейс оказался участником миссии. В конце концов, Нэш утверждал, что вышел на него через его брата Марти. Но Рейс уже лет десять даже не видел своего брата.
Неожиданно Рейс обнаружил, что думает о Марти.
Детьми они были близки. Хотя Марти был на три года старше, они всегда играли вместе в футбол, баскетбол, даже просто бегали кругами. Но Уилл всегда был лучшим спортсменом, несмотря на разницу в возрасте.
Марти, с другой стороны, был умнее. Он выделялся в школе, и за это его подвергали насмешкам. Он не был красив, и уже в девять лет был копией своего отца, с втянутой в плечи головой и густыми темными бровями, его постоянно суровое выражение лица напоминало Ричарда Никсона.
У Рейса, наоборот, была спокойная наружность матери — рыжевато-коричневые волосы и небесно-голубые глаза.
Будучи тинэйджерами, когда Рейс со своими друзьями уезжал из города, Марти оставался дома со своими компьютерами и отменной коллекцией записей Элвиса Пресли. В девятнадцать у Марти даже не было подружки. Дженнифер Майклз, хорошенькая молодая девушка из группы поддержки, единственная девушка, которая ему нравилась, сильно увлеклась Уиллом. Это угнетало Марти.
Настало время учебы в колледже, и когда его мучители из школьного двора разъехались, чтобы стать кассирами в банке и агентами по продаже недвижимости, Марти поступил в компьютерную лабораторию в Массачусетском Технологическом Институте чтобы стать инженером по компьютерам, а его отец полностью оплатил обучение.
С другой стороны, Рейс, безусловно умный, но менее склонный к учебе, отправится в Университет Южной Калифорнии на наполовину спортивную стипендию. Там он встретит, полюбит и потеряет Лорен О'Коннор, а во время всего этого будет изучать языки.
Затем грянул развод их родителей.
Все произошло очень неожиданно. Однажды отец Рейса вернулся домой из офиса и сказал матери, что уходит от нее. Выяснилось, что у него уже почти одиннадцать месяцев длился роман с секретаршей.
Семья разделилась на две.
Марти было двадцать пять, он регулярно виделся с их отцом. В конце концов он всегда был сыном своего отца по взглядам и поведению.
Рейс так и не простил своего отца. Когда тот умер в 1992 году от сердечного приступа, Рейс даже не поехал на похороны.
Это была классическая американская семья, взорвавшаяся изнутри.
Рейс оторвался от этого и вернулся в летящий над перуанскими джунглями гидросамолет.
— А Лорен и Коупленд? — спросил он у Ван Левена. — Они тоже относятся к Специальным Проектам Армии?
— Да, — серьезно ответил Ван Левен.
Сукин сын.
— Тогда ладно, — сменил тему Рейс. — Что вы знаете о проекте «Сверхновая»?
— Клянусь, что ничего не знаю об этом, — сказал Ван Левен.
Рейс нахмурился и прикусил губу.
Он повернулся к Рене. «Что вам известно об американском проекте „Сверхновая“?»
— Немного.
Рейс выжидающе поднял брови.
Рене вздохнула.
— Проект был одобрен на закрытом заседании Комитета Конгресса по Вооружениям в январе 1992 года. Бюджет в 1.8 миллиона долларов был одобрен Комитетом Сената по Ассигнованиям в Марте 1992 года, тоже на закрытом заседании. Проект предполагался как совместное предприятие с участием Агентства Передовых Научно-Исследовательских Оборонных Разработок и военно-морским флотом США. Руководитель проекта...
— Секундочку, — прервал ее Рейс. — «Сверхновая» — это проект флота?
— Правильно.
Значит Фрэнк Нэш не один раз соврал ему, чтобы он согласился участвовать в миссии. «Сверхновая» была вовсе не армейским проектом, а флотским.
Неожиданно Рейс вспомнил кое-что из услышанного им прошлой ночью, когда он был в плену в «Хаммере», перед тем, как кошки напали на команду ФУР.
Он вспомнил, что слышал женский голос, возможно голос Рене, сказавший по радио что-то по-немецки. В тот момент он посчитал это неуместным и не стал переводить это для Нэша и остальных.
Was ist mit dem anderen amerikanischen Team? Wo sind die jetzt?
«Что насчет другой американской команды? Где они сейчас?»
Другая американская команда...
— Извините, Рене, — сказал он, — а как вы сказали, зовут руководителя проекта «Сверхновой»?
— Его зовут Романо. Доктор Джулиус Майкл Романо.
Наконец-то проявился таинственный Романо.
Другой американской командой была команда Романо. Команда флота.
— Боже...
— Дайте-ка мне в этом разобраться, — сказал Рейс. — «Сверхновая» — проект флота, который возглавляет человек по имени Джулиус Романо?
— Правильно, — сказала Рене.
— Романо и его команда сейчас в Перу и разыскивают идола из тирия?
— Правильно.
— Но у Фрэнк Нэша есть армейская команда, которая тоже ищет идола.
— Правильно.
— Почему? Почему команда под руководством полковника из Отдела Специальных Проектов армии США пытается обойти команду флота, если идол — ключ к оружию, которым обладает флот?
Рене ответила:
— Профессор Рейс, ответ на этот вопрос несколько сложнее, чем может показаться на первый взгляд.
— Попробуйте.
— Ладно, — сказала Рене и глубоко вздохнула. — Последние шесть лет немецкая разведка спокойно наблюдала как три составляющих вооруженных сил США, армия, флот и военно-воздушные силы, ведут ожесточенную, но очень тайную, борьбу за власть. Они борются за выживание. За то, чтобы оказаться исключительным видом вооруженных сил в Соединенных Штатах. Когда американский конгресс наконец ликвидирует один из них, как они намереваются поступить в 2010 году, то пулю получат не они. Они пытаются сделать себя незаменимыми.
— Конгресс собирается в 2010 году ликвидировать один из видов вооруженных сил? — спросил Рейс.
— В секретном документе Министерства обороны от 6 сентября 1993 года, подписанном министром обороны и президентом, Пентагон информирует президента о том, что к 2010 году один из видов вооруженных сил США будет сокращен.
— Хорошо... — с сомнением сказал Рейс. — А вы откуда все это знаете?
Рене криво улыбнулась ему.
— Ну же, профессор. Американский флот — не единственный флот в мире, который подслушивает подводные кабели связи других стран.
— Ох, — вздохнул Рейс.
— Основой для решения министерства стало то, что война изменилась. Старое деление вооруженных сил страны на наземные войска, флот и авиацию не применимо в современном мире. Это анахронизм, оставшийся от двух мировых войн и тысячелетий рукопашного боя. Проблема состоит в том, какой вид исчезнет.
— С тех пор, — продолжала Рене, — каждый вид вооруженных сил пытается доказать свою ценность за счет остальных двух.
— Например? — скептически спросил Рейс.
— Например, ВВС утверждают, что у них есть бомбардировщик «Стелс» и подтверждение экспертов о превосходстве в воздухе. Флот парирует тем, что у них есть авианосные боевые группы. Вдобавок они заявляют, что их истребители и бомбардировщики столь же скрытны, как и В-3, но у них есть дополнительное преимущество в виде передвижной взлетно-посадочной полосы. При наличии дюжины авианосных боевых групп, говорят во флоте, кому нужны ВВС?
С другой стороны армия утверждает, что у них есть специализированные наземные части и бронетанковые войска. Правда флот и ВВС совместно противятся этому, говоря, что современная война происходит в воздухе и в мировых океанах, а не на земле. Они предлагают взглянуть на Войну в Заливе и на конфликт в Косово — сражения были выиграны в воздухе, а не на земле.
Добавьте к этому то, близкие связи флота с морской пехотой США. Поскольку американская конституция гарантирует существование морской пехоты, ее нельзя ликвидировать. А у них есть и наземное снаряжение, и бронетанковая техника, что оказывает еще большее давление на армию.
Теперь обратимся к межконтинентальным баллистическим ракетам. Все три вида вооруженных сил содержат средства для запуска ракет: у флота есть системы подводного базирования, у ВВС есть системы наземного и воздушного базирования, а у армии есть системы наземного и передвижного базирования. Действительно ли стране требуются три раздельных системы ядерных ракет, когда на самом деле хватит двух, даже одной?
— И кто проигрывает? — спросил Рейс.
— Армия, — просто ответила Рене. — Без сомнений. Особенно если принять во внимание конституционные гарантии для морской пехоты. Во всех докладах, которые я видела, армия всегда оказывается на третьем месте.
— Поэтому им надо продемонстрировать свою ценность, — сказал Рейс.
— Им позарез нужно продемонстрировать свою ценность. Или уменьшить ценность другого рода войск.
