Андрей Константинов - Арестант
Так что завидовать пацанам на «мерсах» и «БМВ» не стоит. Работа у них нервная и профзаболевание поганое: насильственная смерть. И что характерно — даже за очень большие деньги лечится оно, заболевание это, с трудом. А некоторые скептики заявляют, что вообще не лечится. Даже, говорят скептики, колдун Лонго бессилен… Но это уж, кажется авторам, просто врут гады от зависти.
…Итак, Береза был бандитом средней руки. Вызов к Антибиотику оказался для него большой неожиданностью — уровень не тот. Тем не менее такой вызов прозвучал, и Береза сломя голову помчался на дачу Палыча в Репино. Город уже вовсю шерстили менты, на перекрестках дежурили усиленные вооруженные патрули, и Серега поехал на ржавой копейке. А новенькая девяточка цвета мокрый асфальт с густо тонированными стеклами осталась на платной стоянке. Ехать на ржавом ведре было противно, зато внимания не привлекаешь.
Серега ехал в Репине и мучительно гадал: чего от него Палычу нужно? Был Береза парень не глупый (имел университетский диплом) и не трусливый (как-никак кандидат в мастера по дзюдо), но вызов к Палычу его встревожил. Он копался в памяти, вспоминал все прошлые дела и грехи. Пытался определить, что же может интересовать Антибиотика… И ничего не мог придумать. И это еще больше настораживало.
До Репина Береза добрался благополучно, его нигде ни разу не тормознули. А стояли ментовские посты густо, иномарки трясли — только держись.
На шикарной даче Антибиотика Серегу сразу провели к самому. Палыч в бархатном барском халате сидел у огромного стола. На инкрустированной полированной столешнице из карельской березы стоял антикварный письменный прибор с золотой или позолоченной обнаженной женской фигурой да одиноко лежала раскрытая книга.
«Библия», — догадался Береза. Горел камин. Палыч рассматривал Серегу маленькими острыми глазками. Казалось, пытался влезть внутрь.
— Здравствуйте, Виктор Палыч, — почтительно сказал Серега. Признаться, он несколько оробел. Антибиотика до этого дня он видел трижды. Разговаривал с ним всего один раз. Да и то не более минуты. Все эпизоды происходили в кабаках: в «Европе», «У Степаныча» на Охте. В апартаменты Палыча Береза был не вхож.
— Здравствуй, Сереженька, здравствуй, — ответил Антибиотик негромко. — Что ж стоишь-то? Проходи, садись, голубь…
Береза прошел по шикарному паркету и скромно сел к столу сбоку, на стул с высокой спинкой.
— Хорошо, что зашел к старику. А то ведь и не навестишь меня никогда… Все вам, молодым, некогда. Все куда-то спешите, торопитесь.
Серега даже не нашелся, что ответить на это лицемерие. Навестить Палыча? Да кто ж его сюда пустит?… Береза развел руками: виноват, мол…
— Ну, Сережа, что нового слыхать? — продолжил Антибиотик и спохватился: — Да ты завтракал ли? Может, голодный?
— Спасибо, Виктор Палыч, — ответил Серега. — Завтракал, я рано поднимаюсь.
— Это правильно. Кто рано встает — тому Бог дает.
Пустой разговор в таком же духе продолжался еще несколько минут. Береза гадал: что нужно Антибиотику? Ведь есть же у него какая-то тема, есть… Не просто так пахан пригласил его сюда. И тема действительно нашлась.
— А ты ведь, Сережа, говорят, спортсмен? — спросил вдруг Палыч.
— Давно дело было, Виктор Палыч, — с удивлением ответил Береза.
— Ну-ну, не скромничай… Говорят, борец. Мастер спорта.
— Нет, всего лишь кандидат в мастера.
— Кандидат в мастера — это не кандидат в КПСС, — сказал Палыч и рассмеялся.
Береза тоже хохотнул. Что же все-таки нужно старику?
— Добро, Сереженька… А с кем из старых борцов-то поддерживаешь, так сказать, связи дружеские?
Береза перечислил несколько фамилий. В основном это были люди, пришедшие в криминал. В принципе почти весь криминальный мир восьмидесятых— девяностых сформировался из блатных, бывших спортсменов и — частично — из ментов.
— Ага, — сказал Палыч, — Колю знаю и Ваську знаю. Хорошие ребятишки. Ага… А такого Андрея Обнорского не знаешь ли, Сережа?
— Андрюху-то? Знаю… как не знать? — ответил Береза и насторожился. Среди братвы ходили разные слухи о майских событиях, которые привели Палыча в Кресты. Судя по всему, вопрос про Андрея Обнорского отнюдь не случаен. «Значит», — решил про себя Береза, — «ему нужен Андрюха»…
— Ага-ага… а сейчас-то ты с ним поддерживаешь, так сказать, связи дружеские, Сереженька?
— Какие же связи, Виктор Палыч? Видел как-то раз в Пуле.
— Правда? А мне говорили, что не раз… выпивали вы вместе неоднократно.
Неуютно стало Сереге Березову. Очень неуютно. Понял он, что интересовался Палыч и Обнорским, и им самим… Так ведь не для того, чтобы конфеткой угостить!
— Что молчишь-то? Пожилой человек тебя спросил, Сережа.
— Может, пару раз, Виктор Палыч. Разве можно упомнить всех, с кем выпиваешь? Разные люди…
— Худо, коли пьешь с кем попало, Сережа, — ласково сказал Палыч, и понял Береза, что дело дрянь. — Очень, Сереженька, худо…
Горел камин, потрескивал, отдавал тепло. Сухое и щедрое. А Сергею Березову стало вдруг холодно. Палыча всегда в Питере опасались. Но после выхода из Крестов, когда за один день убили по его приказу два десятка человек, он просто наводил УЖАС.
— Он ведь, Сергей, красный. С ментами дружбу водит, братву грязью обливает, сдает мусорам. С Никитой-Директором недострелянным не разлей вода!
При упоминании о Кудасове Палыч повысил голос почти до крика, сжал сухой кулачок и ударил им по столу. О том, что Никита жив, он узнал спустя сорок минут после первого доклада. Доклада об успешной ликвидации заклятого врага. Тогда он был в бешенстве.
Палыч стукнул кулаком по столу, отбил руку и затряс ею в воздухе. Невольно Березе захотелось улыбнуться, но он сдержался.
— Ну, что же ты молчишь, Сергей? — спросил наконец Палыч.
— Да не друг он мне, Виктор Палыч. Так — выпивали…
— Не друг, значит? — Антибиотик смотрел пристально.
— Не друг, — твердо повторил Береза.
— Хорошо, Сергей, хорошо… Вот мы это и проверим. Ты делом докажи, что писаришка мусорной тебе ни сват ни брат.
— А как доказать-то? — спросил Береза, уже чувствуя какой-то подвох, подлость какую-то.
— А это я тебе сейчас объясню, Сереженька, — ласково сказал старик.
Он уже понял, что подобрал исполнителя правильно. И обработал его тоже правильно. Он видел смущение и страх Березы, его готовность искупить вину.
Инструктаж продолжался десять минут.
— А когда сделаешь дело, — сказал Палыч, — позвонишь вот по этому телефону и скажешь: посылку племяннику передал. Вот и всех делов, Сережа. Делай прямо сегодня, не тяни. Писарчук мусорной сегодня пьянствует, так что самый момент подходящий. Все понял?
— Да, Виктор Палыч, — хмуро ответил Береза. — Понял. А вдруг не выйдет?
— А ты, Сереженька, постарайся… Уважь старика, да и себе помоги.
В Питер Береза гнал как сумасшедший. Костерил Антибиотика последними словами. Но выхода у него не было: не выполнить просьбу Палыча нельзя. Судьба мятежных бригадиров и их бойцов известна всей братве.
Около семи часов вечера Сергей Березов сидел в своей старой копейке недалеко от дома Андрея… Ровно в семь к машине подошла молодая симпатичная девушка. Из полиэтиленового пакета она достала маленькую мужскую сумку. Такие носят на руке и называют визитки. В народе их называют еще пидораски.
— Посылка от дяди, — сказала девушка. Береза ничего не ответил, молча принял тяжелую сумку. Девица сразу исчезла, а Серега закурил и посмотрел ей вслед с ненавистью.
Береза просидел в машине почти час. Наконец он увидел, как из подъезда вышел Андрей Обнорский. Надо сказать, что узнал он Андрюху не сразу. А когда все же узнал — тяжело вздохнул и нажал на клаксон.
Полковник Семенов получил первый отчет от англичан. В Москву отчет попал довольно сложным путем: через Швецию и — затем — Чехию. Такую цепочку директор агентства «Консультант» построил для конспирации. Британские детективы в ходе розыска Гончаровой-Даллет могут наткнуться на такие факты, что захотят ближе познакомиться с заказчиком. Но схема, построенная Семеновым, навряд ли позволит им это сделать. Англичане были уверены, что Катю негласно разыскивает ее деловой партнер в Швеции. Швед, в свою очередь, считал, что выполняет задание израильской контрразведки Шабак[40].
Итак, английское сыскное бюро «Пирсон энд Морган» прислало первый отчет. Новых фактов он почти не содержал, но подтверждал умение британских джентльменов работать быстро и качественно. Они установили все данные госпожи Даллет. От места рождения до номера медицинской страховки. Они установили всю ее недвижимость и даже раздобыли копии правоустанавливающих документов. В Европе это непросто. Как бы вскользь, мимоходом, в отчете было упомянуто, что дамой, похожей на Рахиль, интересуется австрийская криминальная полиция. «Возможно», — подумал Семенов, усмехаясь. В отчете было также упомянуто, что указанная госпожа Даллет на территории Израиля никогда не появлялась и каким образом она получила израильский паспорт — непонятно. Это странно, сэр!
