Александр Тамоников - Подлежит ликвидации
Майор, покачав головой, спросил:
– Ты уверен, что у тебя все получится?
– Абсолютно! Не бойся, прорвемся!
– Прорвемся! Вопрос, куда?
– Главное, попасть в приемную так, чтобы никто меня не заметил. Хотя из сотрудников отделов мало кто знает секретных агентов в лицо. А вот и твоя лайба. Ну что, Цакура? Работаем?
– У меня есть выбор?
– Выбор есть всегда, но у тебя, в виде исключения, его сегодня нет. Либо делаешь то, что нужно мне, либо... отправляешься к Ромашину и его подельникам Кошкину с Гришко.
Майор тяжело вздохнул:
– Ладно! Работаем.
Молодой парень – работник автосервиса – выгнал автомобиль майора на внутреннюю площадку. Передал Цакуре ключи от замка зажигания, принял деньги по установленной таксе и полтинник сверху, чаевые. Тут же вернулся в камеру.
Акимов занял место между сиденьями машины майора. Тот выехал из сервиса.
Сергей спросил:
– «Волгу» наблюдения видишь?
– Вижу!
– В ней вся бригада контроля?
– Да! Это видно через лобовое стекло их машины.
Акимов проинструктировал майора:
– Поехали, но смотри за «Волгой»!
– А чего за ней смотреть?
– А то, что старший наблюдения может высадить у мойки своего человека, поинтересоваться, не встречался ли ты в сервисе с посторонним лицом?
– Не высадил! «Волга» прошла мойку!
– Вот и хорошо! Теперь спокойно двигай к КПП офиса.
Наряд контрольно-пропускного пункта Службы и на этот раз не проверил автомобиль помощника самого генерала. Цакура беспрепятственно проехал за здание штаба.
Вышел из машины, убедился, что в это время сотрудников различных отделов на работе еще нет, выпустил из салона Акимова. Капитан тут же шмыгнул внутрь офиса. Они с помощником генерала беспрепятственно прошли в приемную.
Капитан взглянул на часы: 8.27.
Вовремя они успели проникнуть в офис.
Сергей прошел в кабинет Ромашина, откуда через слегка приоткрытую дверь мог видеть и слышать все, что происходило в приемной. Цакура успокоился, видимо, просчитав собственное положение, или отдал себя в руки капитана по принципу: чему быть, того не миновать. И это был хороший признак.
В 8.48 майора предупредили с КПП, что прибыл генерал.
В 8.55 Данилевский вошел в приемную.
Цакура поднялся:
– Здравия желаю, товарищ генерал!
Тот кивнул:
– Здравствуй, Цакура! Так, говоришь, вчера тебе внезапно позвонил Акимов?
– Так точно!
Данилевский приказал:
– Давай в кабинет. Расскажешь все подробно, надеюсь, к разговору подготовился?
– Подготовился, Григорий Васильевич!
– Тогда заходи.
Данилевский прошел в свое служебное помещение. Майор, закрыв дверь приемной, проследовал за генералом. Акимов вышел из кабинета покойного Ромашина, достал пистолеты. С глушителем, подготовленный к бою, и разряженный «ПМ».
Выдержав паузу, резко открыл дверь кабинета Данилевского.
Генерал дернулся, сильно побледнев, и тихо выговорил:
– Ты?
Сергей подтвердил:
– Я, господин генерал! Капитан Акимов, которого вы послали на смерть в Африку, которого успели похоронить и который, как видите, воскрес!
Генерал повернулся к майору:
– Так ты, сука, сдал меня?
Цакура повысил голос:
– Это ты сука продажная! Решил сбить бабки, а потом, убрав свидетелей, свалить за бугор, в Швецию? Сменить личину и шиковать до конца жизни? Не выйдет. Но... – тон майора несколько ослаб, – я бы не решился сам выступить против тебя. Благодари Акимова, которого ты тоже послал на смерть. Он еще был в воздухе по пути к Ронго, а ты, падла, уже похоронил его, подставив ни в чем не повинного бомжа.
– А сам ты чистый? Да? Может, Рустама тоже Ромашин завалил?
– Нет! Но агента убили по твоему личному приказу. Во всем виноват ты, воспользовавшийся своим служебным положением. Посчитал себя умней и хитрей всех! Как же, такую операцию разработал! Не подкопаешься! А все оказалось пылью. Капитан раскрыл твой замысел и вчистую переиграл тебя. И не обращайся больше ко мне. Разговаривай с Акимовым.
Капитан, слушавший перепалку оборотней, ударил кулаком по столу, приказав Цакуре:
– А ну выйди и жди меня в приемной. Оттуда никуда. Не сглупи в самом конце.
– Я не дурак!
Майор, неожиданно плюнув в сторону генерала, покинул кабинет.
Акимов указал Данилевскому на его рабочее место:
– В ногах правды нет! Присаживайся! Поговорим.
Генерал исполнил требование офицера. Вполне миролюбивый тон капитана ввел Данилевского в заблуждение. У него родилась мысль: Акимов решил торговаться. Действительно, для чего ему убивать генерала, если можно срубить неплохие бабки? Офицеру гораздо выгодней разыграть игру с шантажом, убрав Цакуру и заставив Данилевского не только заплатить, но и обеспечить бегство капитана с любовницей за границу. От этой мысли он воспрял.
Но генерал ошибался. Хотя капитан сначала повел себя так, как рассчитывал Данилевский. Акимов спросил:
– Кто работает с тобой по Африке?
– Никто. Операцию разработали мы с Ромашиным после того, как к нам обратился Ронго.
– Врешь! Не ты ли просил нашего высокопоставленного чиновника Ваганова Константина Юрьевича обеспечить вылет в Швецию чартерным рейсом частного самолета? И перевод денег через известную в банковских кругах госпожу Глевскую? Помощь тебе обещали, но вышла неувязочка, Инга только 3-го числа вернется из Австрии, где расслабляется с новым бойфрендом. Я ничего не путаю, генерал?
Данилевский с силой выдохнул воздух:
– Тварь, Цакура, он слушал мои разговоры!
– Ну их слушал не только Цакура, но и я. Кстати, они, эти разговоры, включая и базары на территории усадьбы, записаны на пленке. Пленка у меня! Как думаешь, начальнику Службы собственной безопасности будет интересно прослушать ее, особенно после возвращения комиссии из Тургуза, где Геммото наверняка выдаст нашим ребятам весьма серьезную, очень интересную и смертельно опасную для тебя информацию? А также, что казнь английских наемников подручным Ронго, неким Мукаром, ты представил как казнь российских специалистов. В Тургузе среди пленных полковника найдутся свидетели той казни. Кстати, где эта пленка? В сейфе?
Генерал проговорил:
– Я все уничтожил.
– Возможно, ты старался тщательно замести следы, но слишком масштабную аферу задумал, чтобы суметь все их уничтожить.
Данилевский взглянул на капитана:
– Послушай, Акимов, ладно, я признаю: все, о чем ты говорил, имело место. Я принял заказ Ронго на ликвидацию Геммото, я представил полковника исчадием ада, я приказал убрать и Литвинова, как выяснилось, совершенно напрасно. Разобраться с бомжем и Рустамом. В итоге получить за все это большие деньги. Я их не получил, но деньги у меня есть. Скажи, сколько ты хочешь за то, чтобы всего на трое суток прекратить свою деятельность?
Капитан усмехнулся:
– Сам-то сколько готов заплатить?
– Триста тысяч долларов!
– Это несерьезно!
– Что несерьезно? Несерьезно платить за бездействие собственного агента по 100 тысяч долларов в сутки?
– Несерьезно, генерал, за названную сумму выкупить себе право на жизнь!
Генерал сказал:
– Ты деловой человек. Это хорошо! 500 тысяч долларов!
– Нет!
– Миллион! И торг окончен! Просто больше у меня в России нет денег!
– Ты готов заплатить миллион долларов наличными?
– Да!
Капитан вновь усмехнулся:
– Неплохо же у нас, оказывается, зарабатывают генералы! Кто бы мог подумать?
Генерал ответил:
– У нас хорошо зарабатывают все, кто умеет зарабатывать.
– А как насчет совести, достоинства, офицерской чести, наконец?
– Да прекрати ты, Акимов! Совесть, честь! Ты что, слепой? Не видишь, что происходит вокруг? Или фанатик, зацикленный на идее? Запомни, хочешь иметь большие деньги, о совести и чести забудь. Тут уж придется выбирать – либо химера, либо деньги!
– Так офицерская честь – это химера?
Данилевский заметил, как изменился взгляд капитана. Он стал колючим, угрожающим. И генерал понял: Акимов играет с ним! Офицер не собирается договариваться. Данилевскому стало страшно.
Капитан также отметил изменение в поведении генерала, которого начала пробивать мелкая дрожь. Он вновь спросил:
– Где пленка с казнью английских наемников?
– В сейфе! Но что она тебе даст?
– Мне – ничего, следствию – многое!
– Ты собрался заложить меня руководству Центрального аппарата?
– Что за слова, генерал? Заложить, стукануть. Сначала я хотел просто пристрелить тебя в кабинете, и все. Отомстить за Литвинова и подставу, как это сделал с твоими подельниками Ромашиным, Кошкиным и Гришко. Сейчас же подумал – а стоит ли? Не слишком ли много крови на мне? Не предоставить ли тебе возможность самому смыть позор кровью?
– Что ты имеешь в виду?
– Так и не понял? Я предоставлю тебе возможность застрелиться. Собственноручно!
Генерал с ненавистью уставился на капитана:
