Андрей Поповский - Третий раунд
Егор отвернулся и стал потерянно и бесцельно бродить взад-вперед по камере. Пять шагов — четкий поворот кругом, следующие пять шагов — и снова поворот. Монотонная ходьба выгоняла из распухшей от долгих и печальных размышлений головы малодушные и дурные мысли. Перспективы на будущее были довольно туманны, но, судя по всему, хорошего впереди ничего не предвиделось. Вскоре Егор, чтобы разнообразить свою однообразную ходьбу, начал делать при повороте прямой удар рукой, потом, немного придя в тонус, он стал бить короткими сериями рук при самой ходьбе, а потом подключил к сериям еще удары коленями и локтями. Постепенно разогревшись, он скинул с себя майку и джинсы, и, оставшись в одних трусах, стал работать, выкладываясь уже на полную. С каждым новым движением неведомая сила, как магнитом, высасывала из него отчаяние и безнадегу, наполняя его тренированное тело привычной тугой силой и волшебной легкостью. Чтобы его ни ждало впереди, он не сдастся, он все вытерпит и пройдет достойно свой путь до самого конца. Он — каратила и останется им, где бы он ни оказался, и чтобы там с ним не произошло! Делай, что должен, и пусть все будет — как будет…
Войдя в раж, Егор отработал так более часа, вспотев при этом, как будто его из ведра окатили. Наконец, остановившись, он бросил быстрый взгляд на спящего соседа. Тот все так же лежал, накрывшись своей курткой с головой, но теперь его стала бить мелкая дрожь.
— Слышь, Витос, с тобой все нормально? — Егор подошел к шконке и аккуратно тронул дрожавшего парня за плечо.
— Ничо, все нормалек, братуха. — тихо просипел Витос — Ты не обращай внимание, у меня это скоро пройдет, я тут еще полежу и оклемаюсь потихоньку.
Егор пожал плечами и отошел к умывальнику. Намочив свою майку, он стал обтирать тело влажной тканью, смывая с себя липкий пот. Едва он успел привести себя в порядок и натянуть джинсы, как в коридоре за дверью послышался шум отпираемых дверей и громкие голоса.
— Проверка — просипел Витос с верху — сейчас мусора и к нам зайдут.
И точно, через несколько минут дверь открылась, и в камеру вошел незнакомый здоровяк-капитан с квадратной челюстью и холодными как льдинки глазами, и давешний сержант. Пока снаружи гремел отпираемый засов, Витос успел спрыгнуть со своего места, и теперь, придерживаясь за плечо Егора, стоял с ним рядом.
— Ты — жесткий узловатый палец капитана уткнулся в грудь Витоса.
— Задержанный Ганеев Виталий Сергеевич, статья….
Капитан сверился с листком бумаги и перевел требовательный взгляд на Егора. Тот замешкался, еще не зная, что ему дальше делать, а потом, после толчка Витоса, нехотя произнес:
— Задержанный Андреев Егор Васильевич, статья…
Пока капитан выслушивал обитателей камеры, сержант бегло осмотрел все помещение, особо задержавшись около зарешеченного окна, а потом кивнул старшему — мол, здесь все в порядке.
Капитан криво ухмыльнулся и неожиданно, без размаха, коротко и мощно ткнул Егора снизу вверх своим правым кулаком прямо в солнечное сплетение.
— Это тебе наука, чтобы в следующий раз ты меньше телился. — беззлобно сказал он при этом.
Егор, заранее уловив его движение, успел напрячь пресс, и поэтому, отлетев от сильного удара чуть назад, он остался стоять на ногах. Мощный удар, пришедшийся в самую душу, почти пробил ему пресс, но Егор из гордости не подавал виду дерзко глядя прямо в холодные голубые глаза капитана.
— Ух ты, какие мы крутые — весело ухмыльнулся тот — что, боксом занимался?
— Нет, каратэ — спокойно ответил ему Егор.
— Ну что же, каратист, на первый раз тебе прощаю заминку — внезапно подобрел капитан, его глаза чуть оттаяли — уважаю спортсменов — эти, в отличии от блатных, хотя бы чем-то полезным в жизни занимались.
Капитан круто развернулся и, сопровождаемый подобострастным сержантом, вышел прочь из камеры.
— Блин, повезло тебе — Витос обессилено сел на шконку и, закрыв глаза, прислонился спиной к бетонной стене — могли бы и отхерачить по полной, чисто для профилактики.
— За что?
— А хотя бы за то, ты что не упал с первого удара — устало пояснил ему Витос — Менты, они любят свою силу и крутость показать, и если ты начинаешь кобениться, то у них сразу появляется чисто спортивный интерес тебя поломать.
— Ладно, понял. — Егор посмотрел на мертвенную бледность соседа и предложил ему — Слышь, Витос, я смотрю, ты что-то совсем разболелся. Ты ложись на мою шконку, чего тебе постоянно вверх-вниз прыгать.
— Ага, душевно, братуха — поблагодарил тот, и подтянув обе ноги к животу, тотчас улегся на боковую, снова отвернувшись к стене.
* * *По залитым августовской жарой пыльным улицам Владикавказа вальяжно катился черный пятисотый «мерседес» спорт-купе. Внутри, наслаждаясь приятной музыкой и благодатной прохладой, лившейся из дефлекторов тихо шелестящей установки климат-контроля, в роскошных кожаных креслах нежились двое молодых парней возрастом немного за двадцать. За рулем находился сухощавый смуглый молодой человек с немного вьющимися густыми черными волосами, одетый в строгие черные брюки и расстегнутую на две пуговицы белую рубашку с коротким рукавом. Его жилистую шею обвивала толстая золотая цепь, а на тонких холеных руках, лежавших на обтянутом кожей тугом бублике руля, явно выделялись набитые многолетними тренировками костяшки кулаков. Рядом с ним, небрежно развалившись на откинутом назад сидении, дремал коротко стриженный светловолосый парень с гибкой мускулистой фигурой, одетый в дорогой спортивный костюм. Мощная шея, крепкие запястья и поломанные уши указывали на явное борцовское прошлое этого здоровяка. Свернув с центральной улицы на второстепенную дорогу, водитель «мерседеса» затормозил на красный свет светофора и пристально посмотрел на своего спутника.
— Послушай, Валеха, я решил продать этот «мерин», — он звонко хлопнул ладонью правой руки по рулю — и даже уже нашел на него покупателя.
— Угу — парень в спортивном костюме на секунду приподнял голову, открыл глаза и изобразил внимание, а потом тут же упал обратно в мягкие подушки кресла.
— Нет, ты меня послушай, а не делай вид. — трогаясь с места на загоревшийся зеленый свет, худощавый тихонько толкнул спутника в бок локтем — Я хочу, наконец, решить вопрос со свадьбой. Сам знаешь, мы с Алиной встречаемся уже пять лет, пора уже перестать морочить девчонке голову и наконец жениться на ней.
— Марик, ну так женись, если тебе так хочется, а этот «мерин» то тут причем? — наконец преодолел апатию и снова поднял голову Валеха.
— А при том. — терпеливо ответил ему Марик, аккуратно прижимая машину бордюру.
— Куда я приведу свою молодую жену? К себе в маленькую двушку, в которой я живу вместе с мамой и бабушкой?!! Ты себе это представляешь?
— Ну да — понимающе кивнул Валеха, сладко потягиваясь на своем сидении.
— Правильно говорят, что на одной кухне даже две хозяйки плохо уживаются, а три уж точно ни за что не уживутся.
— Тем более, что Алина кабардинка, — подхватил Марик. — а ты сам знаешь, что мои на это косо смотрят. Они и так меня постоянно пилят, что я не нашел себе невесты среди наших девчонок. Если я приведу Алину к себе домой, то у них с ней обязательно начнутся всякие трения, а мне это совсем не нужно. Поэтому я и хочу купить себе отдельную квартиру, чтобы нам вместе с Алиной, было где жить. Как говорится, чем дальше ты живешь от родных, тем они больше тебя любят.
— Ну ты, конечно, смотри сам — с деланным безразличием пожал плечами Валеха.
— «Мерин»-то этот на кредитные деньги куплен, а кредит сейчас полностью повис на Каратиле, поэтому, по большому счету, это чисто ваши с ним дела.
— Ну, с Егором мы все в последнем разговоре уже решили — кисло улыбнулся Марик.
— Он сам вышел из нашей бригады, признав, что его доли в нашем общаке нет, а мы за это закроем его проблемы с банковской крышей, если она на него наедет.
— Ага, как же — скептично хмыкнул Валеха— мы-то, конечно, закроем…
— Ну а что тут такого? — не принял его тона Марик.
— Мало ли мы, что ли, вопросов с разными бригадами разрулили за последнее время? Одним больше — одним меньше. А отдавать банку за долги этот «мерин» — нет уж, увольте!
— Ладно, там посмотрим. А сам Егор куда делся, чего-то я его давненько уже не видел?
— Да я краем уха слышал, что он, вроде, к Беко подался, и теперь торгует его водкой, где-то на выезде. Стоило строить из себя целку и выходить из общака, чтобы в конце концов заделаться обычным торгашом.
— Да он всегда был малахольный — сверкнул золотым зубом Валеха. — вечно его на коммерцию тянуло. Ну разве путевый пацан такой фигней станет заниматься? Он бы еще лифчиками на базаре встал торговать. Ладно, хрен с ним. А если чисто по делу, то я, честно говоря, думал, что мы бабки за этот «мерс» пустим на закупку новой партии темных машин в Москве. А то как-то нехорошо получается, вроде бы у нас общак, а «мерин» ты продаешь на личные цели. Я-то тебя пойму, а вот остальные пацаны могут и обидеться.
