Михаил Нестеров - Последний контракт
— Да, я вел это дело. Получил его в разработку в 1996-м, через два года завершил. Но история не закончена.
— Давайте по порядку. Итак, "Группа «Щит»...
— Это федеральная структура, созданная по указу президента России[2]. Когда выяснилось, что «Щит» не имеет к МВД никакого отношения, а является чисто криминальной структурой, «посаженный» глава «Щита» неожиданно распрощался с жизнью. Было установлено, что к этому причастны бойцы отряда особого резерва «Щита», возглавляемого Сергеем Марковцевым.
Скворцова осталась непроницаема, хотя имя Сергея Марковцева ей было очень хорошо известно.
— Несколько слов о структуре этого подразделения, — Баженов решил остановиться на этой теме, — разведка, контрразведка, отдел планирования, группа дискредитации и вербовки сотрудников правоохранительных органов, группа особого резерва, о которой я упомянул. Последняя осуществляла силовые акты. Одним из руководителей оказался полковник милиции Леонид Зарецкий — позже его по приказу Марковцева убили из снайперской винтовки. Как таковая организация перестала существовать. С настоящим руководителем «Щита» все оказалось труднее.
— Почему? — спросила Скворцова для того, чтобы просто спросить.
— Поначалу его вычислили чисто теоретически, — объяснил Баженов, поглаживая свои сильно поседевшие усы. — Потом он обрел реальный образ. И стало понятно, что Генпрокуратура никогда не выдаст санкцию на его арест. Слишком высокий пост он занимал.
— Какой именно?
— Он занимал второе по значению кресло в правительстве России. По этому делу было много версий. Одна из них строилась на неординарном названии группировки, три первых буквы которого — ГРУ — красовались на удостоверениях агентов. Была попытка выявить главаря в самом «Аквариуме».
«Дальше», — кивком разрешила Скворцова.
— Выявлялись связи тех, кто попал под следствие. Но последние указывали на мертвых. Кто-то из подследственных уверенно показал, что название этого преступного синдиката пошло от имени его боевой единицы. Под руководителя «Щита» попали высокопоставленные чиновники, фиктивные документы обрастали подлинными, так что со временем трудно было отличить настоящее от ложного. Следы их преступной деятельности вели и в другие крупные города России.
Катя отчасти понимала пасмурное настроение гостя. Он не может избавиться от ощущения, что ведет разговор про убийства... с представительницей министерства образования.
— Как я уже говорил, дело не было доведено до конца, на скамье подсудимых оказались рядовые члены преступной группировки, исключая, конечно, Сергея Марковцева, а руководитель остался в стороне. Мало того, он возобновил прежнюю деятельность. Вот уже пару лет я по собственной инициативе собираю материалы на некую мощную организацию, следы которой ведут в 1992 год.
— "Группа «Щит» возродилась, это вы хотите сказать?
— Да. Можно сказать, из пепла.
— И поставила перед собой более масштабные задачи?
— Насчет задач не знаю. Но складывается впечатление, что она олицетворяет собой целое сообщество, которое никогда не устраивает ни съездов, ни сходок. Часть живого организма. Если и дальше сравнивать, то каждое утро происходит врачебный осмотр: как чувствует себя тот орган, как другой. При необходимости происходит лечение. Тем не менее не весь организм должен чувствовать себя одинаково хорошо. Существует что-то вроде принципа: голова в холоде, желудок в голоде, ноги в тепле.
— Хорошее сопоставление, — индифферентно похвалила Скворцова.
— У меня их несколько. Компьютерная игра «Сим-Сити», слышали?
Катя сделала туманный жест:
— Краем уха. — Она знала человека, который мог проконсультировать ее по этому вопросу: ее тринадцатилетняя племянница. Она играла в «Сим-Сити», в «Герои меча и магии», в какой-то «Симс» и прочее.
— Я объясню принцип игры, — настоял Баженов.
— Я представляю...
— Не надо себе ничего представлять, — грубовато перебил собеседницу полковник. По его раскрасневшемуся лицу было видно, что он распалился и его не остановить. Действительно, нервы ни к черту, мысленно согласилась с ним Катя, слушая о «целенаправленном коррумпировании силовых органов», о том, что "капитан милиции покупает своей невесте новенький «Мерседес» и едет вслед на своем «мерсе».
— Я поняла, о чем вы говорите. Вы пришли объяснить мне экономическую политику России?
— Я строю на ней нашу беседу.
«Точнее, свой монолог», — мысленно поправила полковника Катя.
— Преступность в России поддерживается почти официально. Через определенные структуры идет их финансовая подпитка. И не надо искать ни арабских, ни европейских спонсоров. Они в России.
— Ничего себе — «Сим-Сити»! — подковырнула полковника Скворцова.
— Не надо иронизировать, — устало попросил Баженов и возобновил вопросы на засыпку. — Возможен крупный теракт без денег? Возможен он без коррумпированной милиции? Вы скажете, что есть отдельные страны, где преступности нет совсем. Но они живут за счет преступности в других странах. В Америке больше не взрывают дома, нет взрывов в метро, нет захватов школ и так далее. Но Америка питается за счет преступности в других государствах. Мало преступности — Америка разжигает ее очаги по всему свету. Россия в отличие от Штатов разжигает преступность на своей территории.
Скворцова перебила собеседника жестом:
— Оставим это за кадром. У вас есть доказательства причастности конкретных лиц или организаций к финансированию террористов?
— У меня есть конкретные организации и конкретные имена. А доказательств нет, их нужно собрать. — «Черт, ей, наверное, идет военная форма, — прикинул Баженов. — Прокурорский кителек ей к лицу». Он определил возраст Екатерины Скворцовой в тридцать лет и по-джентльменски скинул год. — У меня уже есть порядочное досье на этих людей. Бывший глава «Щита» — уроженец Латвии Алексей Матиас, он же бывший вице-премьер, ныне финансист, председатель совета директоров группы банков под общим названием «Капитал Ренессанс ADV». Аббревиатура, как я понял, от английского слова «advantage». Преимущество, выгода, не знаю, как правильно.
— Сколько банков входят в эту группу?
— Шесть. Они занимаются преступным бизнесом в том числе, — сделал ударение Баженов. — Вообще в России около полутора тысяч банков, но по-настоящему крепких всего три десятка.
— Давайте поговорим о конкретных вещах. Произошло что-то неординарное, так?
— Мне поступил телефонный звонок от майора Косоглазова, он работал в секретариате Совбеза на вшивой, в общем-то, должности. Раньше он был в моем подчинении, работая в РУБОПе.
— И что сказал Косоглазов? — Катя записала его фамилию на листке бумаги.
— Разговор был очень короткий. Из него я понял, что Косоглазов сбросил Матиасу какой-то секретный документ и теперь опасается за свою жизнь.
— Можно сделать вывод, что майора на «вшивую» должность устроил сам Матиас и приплачивал за конкретную информацию.
— Все так. Только не знаю, доказывает ли это убийство Косоглазова.
— Его убили? — Напротив фамилии майора Катя поставила жирный крест.
— Расстреляли из «Калашникова». Официальная версия следствия — «перепутали» жертву. Он ехал на машине своего зятя или шурина, а у того были какие-то трения с конкурентами. Это случилось на следующий день после нашего разговора.
— Почему он обратился именно к вам?
— Мы пару раз беседовали с ним. Он знал, что я собираю на Матиаса материалы.
— И он, работая на Матиаса, не сообщал ему об этих беседах. Разумно. В вашем лице он приобретал тоже что-то вроде защиты на случай, если у него возникнут трения с банкиром. Тем более что вы лицо частное и «непробиваемое», и с серьезными намерениями.
— Так, наверное. Но если бы я зашел далеко, вот как сейчас, он бы сдал меня.
— Что его насторожило, может быть, почему он сопоставил слив секретной информации с покушением на него?
— Обычно Матиас возвращал бумаги, которые его не интересовали. Попросту говоря, не хотел марать руки.
— Звучит не очень убедительно.
Баженов развел руками: «Других объяснений нет».
— Хорошо. — Катя легонько хлопнула по столу. — Оставьте мне ваши бумаги, я поработаю с ними. Позвоните мне... скажем, через два дня. — Она черкнула номер своего рабочего телефона. — Если возникнут вопросы, я сама с вами свяжусь.
Она обошла стол и попрощалась с полковником за руку.
Оставшись в кабинете одна, Катя позвонила начальнику управления и попросила принять ее. Тот назначил на шесть вечера. Есть время подумать и ознакомиться с бумагами Баженова.
Те шесть финансовых организаций, о которых говорил полковник, оказались управляющими компаниями, они же «дочки» «Капитал Ренессанса», довольно приличное досье на каждую.
Первой из них значилась «Финансы Ренессанс», вторая по списку — ЗАО «Менеджмент-Плюс». Эта шестерка управляющих компаний не могла регулировать коррупцию и преступность в России «путем не только своих капиталов» — тут сильное преувеличение. А вообще тема не нова, и Катя допускала, что в принципе такое возможно. Он правильно заметил, думала она о Баженове: это сообщество никогда не устраивает ни съездов, ни сходок. И вот появилась возможность узнать организации, боком ли, задом ли, но все же стоящие за распределением финансов между преступностью, терроризмом, коррупцией, экстремизмом, что практикуют почти все преступные группировки.
