Б. Седов - Бандитский террор
– Это украсит наш фильм, – хладнокровно заявил он, стряхивая со своих кроссовок грязь.
В общем, выбирались из передряги уже ночью.
Около двенадцати машина подходила к развилке, где дорога на старую делянку вливалась в другую – перед крутым тягунком.
Дальний свет выхватил стоящий впереди лесовоз.
– Но вот, господа, вы искали приключений. Кажется, вы их нашли, – бросил Казак.
Зря он так сказал. Не учел психологии журналистов. Не успел он и глазом моргнуть, как оба финна выскочили из «Фольксвагена» и двинулись к МАЗу.
– Назад! – заорал Сергей, запоздало сообразив, что кричит на русском.
Но было уже поздно. Слева и справа начали стрелять. Били почти в упор, так что Олаф тут же повалился на землю. Иокки же бросился вперед, оказавшись прямо в свете фар. Раздались еще два выстрела. Финн споткнулся и начал медленно оседать. Казак, передернув затвор, ударил прикладом в стекло.
– На пол, дура! – крикнул он Алене, которая даже не сообразила, что произошло – сидела, открыв рот.
Он высунул ствол в окно и сделал выстрел наугад. Ему ответили, но его позиция была лучше – теперь этим, из засады, приходилось стрелять против света. Он еще два раза выстрелил. Потом рухнул на пол, прополз к двери, открыл ее и вывалился наружу. В лесу послышался топот бегущих ног. Видимо, нападавшие не ожидали, что по ним откроют ответный огонь. Казак метнулся в лес. По лицу хлестнула еловая ветка. Впереди, шагах в десяти, он увидел смутную тень и выстрелил навскидку. Человек, словно его толкнули, повалился набок. Сергей бросился дальше сквозь густой ельник. Снова выстрелил в смутную тень, потом еще… Раздался вскрик, но шаги продолжали удаляться. Казак снова рванул вперед, но вдруг остановился как вкопанный. Он сказал правду Алене – в самом деле в армии он служил лесным охотником. В лесу он чувствовал себя как дома. Сергей мог бы даже в беспросветном ельнике погоняться за этими ублюдками – и кого-нибудь бы точно догнал. Но в машине оставалась девушка. Кто знает, что она может выкинуть – и кто еще шатается по тайге? К тому же отступали нападающие не как глупые лоси, а очень даже грамотно. Тоже не были лохами. Поэтому Казак вернулся к машинам.
Первым делом он заглянул в автобус. Алена сидела на полу и находилась в ступоре. Ладно хоть не побежит никуда. Он пошел на дорогу и осмотрел финнов. Оба были мертвей мертвых. Олафа, судя по всему, настиг заряд дроби. А Иокки… В виске виднелась аккуратная дырка. Метко, гады, стреляли. Хоть и с близкого расстояния, а все равно. Так влепить не каждый сможет.
Держа карабин наготове и избегая попадать в свет фар, он приблизился к кабине МАЗа – и наткнулся еще на один труп. Это был убитый шофер. Дела… Соблюдая все меры предосторожности, Сергей прокрался к месту, где свалился один из нападавших. Тот тоже был мертв.
– Что за черт! Все выстрелы на поражение, – ругнулся Серей и вернулся к машине.
Оставалось брать мобильник и набирать номер Князева.
– Это Казак. У нас тут война началась. На нас напали. Финны убиты. Еще убит шофер лесовоза. Я одного из нападавших пристрелил, остальные ушли. Девка, которая с ними, жива, в шоке.
– Ну ты обрадовал. У нас Кондрат сидит, у него там тоже песни и пляски. Ты где?
– Развилка у дороги на делянку, где бригада Панкратова.
– Сиди и не рыпайся. Двигаем к тебе. Если вдруг менты приедут раньше, хватай девку – и в лес…
Сергей вернулся в автобус. Алена перебралась на сиденье. Лицо у нее было застывшее, как маска.
– Что… с ними?
– Что? Мертвые они! Совсем. Вы искали чрезвычайных происшествий – вы их нашли. Нет, блин, ну это ж надо! Всякие тут дела случались, но чтобы так вот, внаглую, лупить журналистов… Влияние цивилизованной Европы, чтоб ее.
Подбородок у Алены задрожал, с ней начиналась истерика. Казак подавил ее в зародыше древним народным средством – хорошей пощечиной.
– Слушай, подруга. Плакать будешь потом. А пока что имеет смысл позаботиться о собственном здоровье. Знаешь, кого мы сейчас ждем? Моих друзей. Бандитов.
– Каких бандитов? – тупо пробормотала девушка.
– Самых обыкновенных. Тех, которые здесь все держат. Так вот, у них может возникнуть к тебе ряд очень неприятных вопросов. Я предлагаю ответить на них мне. Тогда со своими друзьями я, возможно, договорюсь, чтобы у тебя в жизни не случилось определенных неприятностей. Все поняла?
Казак говорил резко и жестко. Журналистка подняла на него глаза:
– А ты ведь не лесник…
– Об этом после. А пока лучше отвечай на вопросы. Итак, эти двое, они и в самом деле журналисты?
– Да. Стрингеры.
– Не понял.
– Ну, так называют тех журналистов, кто не работает на конкретную компанию или издание, а делает материалы сам по себе. И потом продает тем, кто купит. В общем, эдакие вольные стрелки. Сюда они приехали по заказу одного немецкого телеканала. – Заговорив о знакомом деле, девушка слегка ожила. Казак продолжил:
– Вот мы и перешли к самому главному. Пора открывать ваши профессиональные секреты. Этим ребятам они все равно уже больше не пригодятся. Они уже ничего не снимут и ничего не напишут. А у тебя пока еще есть шанс. Так вот, кого вы здесь искали? Что вам известно?
– Они мне рассказали не все. Скрытные. У журналистов так принято – не делиться информацией. Ведь информация – это наш главный капитал. Но точно я знаю, что они искали тут террористов.
Казак присвистнул. Он ожидал услышать что угодно, только не это. В самом деле, что делать террористам в глухом таежном районе? Сергею в свое время много приходилось общаться с теми, кто стали потом чеченскими бандитами. Это были своеобразные ребята, но уж точно – не дураки. В любом случае – «свободная Ичкерия» и глухой район, расположенный на границе с Финляндией – вещи, весьма далекие друг от друга. Поэтому Сергей спросил недоверчиво:
– Это каких же террористов? Чеченов, что ли?
– Нет, не чеченцев. «Зеленых».
– Не понял. Зеленые – это от цвета знамени пророка? То есть все-таки какие-то мусульмане?
Это было уже тепло. Ишмуратов – по национальности азербайджанец, хотя давным-давно забыл дорогу на родину предков и прочно обосновался в Карелии. Но кто их там знает. Гарем, калым, газават – поди их пойми. Сергею пришлось провести несколько очень веселых месяцев на Кавказе, так что он отлично знал: Кавказ – дело тонкое. Могли за Ишмуратовым тянуться какие-нибудь хвосты.
– Да нет, мусульмане тут ни при чем. Хотя кто их знает. Но мне, по крайней мере, про такое ничего не известно. «Зеленые» – в смысле экологи.
Тут Казак изумился еще больше. Он, понятное дело, не слишком много знал о «зеленых». Кроме разве что нескольких местных сумасшедших активистов, которые время от времени в петрозаводской прессе пытались поднять кампанию по поводу незаконной вырубки леса. Но на них особого внимания никто не обращал. Собака лает – ветер носит. Впрочем, самого активного из этих товарищей Ишмуратов недавно взял к себе на какую-то мелкую работу. Так у того всю боль за родную природу из головы как ветром выдуло. И по телевизору доводилось видеть всяких сумасшедших из «Гринпис», которые не дают китобоям зарабатывать их и без того нелегкие деньги. Но при чем тут террористы?
Между тем Алена, почти полностью оправившаяся от шока, увидев откровенное изумление на физиономии Сергея, прочла ему небольшую лекцию.
По ее словам, это движение началось в начале семидесятых, на волне всеобщего европейского сумасшествия под названием «молодежная революция». Побунтовав на баррикадах против проклятого буржуазного мира, молодые люди начали озираться вокруг и ломать голову: к чему бы далее приложить свои силы? Кое-кому из них пришло озарение: братцы, да ведь наша цивилизация губит окружающую среду! Это надо остановить! В общем, пошла мода на борьбу за экологию. В Европе появились соответствующие партии, а потом возникло и знаменитое движение «Гринпис» – то самое, которое мешает жить китобоям и атомщикам, с какой-то дури требуя закрытия атомных станций. Разумеется, большинство активистов со временем стали вполне респектабельными господами, заработав на борьбе за природу очень неплохие деньги. Но, как говаривал дедушка Ленин, дело их не пропало. Не так давно в Европе набрало силы движение антиглобалистов. В нем представлены очень разные люди, есть среди них и «зеленые» нового поколения. В том числе и такие, кто полагает: мирным путем ничего не добьешься. Остановить разрушение природы можно только насилием. В частности, прибегая и к террористическим методам.
– Вот посмотри.
Алена встала, направилась в глубь машины и, порывшись где-то, извлекла стильную кожаную сумку. Оттуда она достала то ли книгу, то ли альбом большого формата и протянула его Сергею.
На обложке было написано что-то, судя по всему, по-немецки. Казак не дружил с данным языком, но картинка говорила сама за себя. На обложке был изображен человек в комбинезоне, высоких ботинках, в маске-«омоновке», с большим гаечным ключом в руках. А на заднем плане – знакомая картинка – лесоповал и стоящий трелевочник.
